Феогност, митрополит киевский и всея Руси

Митрополит киевский и всея Руси, по происхождению константинопольский грек, поставлен в русские митрополиты в Константинополе в конце 1327 или начале 1328 г., ум. 11 марта 1353 г. Прибыл на Русь, вероятно, в 1328 г., сначала в Волынскую землю, где в мае месяце этого года поставил владимирского и галицкого епископов, при участии всех тогдашних иерархов Галицко-Волынской земли. Участие последних иерархов, входивших в состав особой литовской митрополии, свидетельствует, что к тому времени - может быть, еще до выезда Ф. из Константинополя и по его стараниям - указанная митрополия была упразднена, и новый киевский митрополит являлся таким образом действительным первоиерархом безраздельно всей Руси. В том же 1328 г. Ф. прибыл в Москву, которая становится его кафедральным городом. Решение его основаться здесь, а не во Владимире, как следовало бы, имело громадные политические последствия. Благодаря этому решению стольный город московских князей приобретал значение церковной столицы Руси. В нем сосредоточивались все нити управления церковной частью страны, притягивавшие отдельные и самые отдаленные области к одному месту, и стекались богатые материальные средства русской церкви. Присутствие митрополита в этом городе освящало церковным авторитетом все действия его князя и придавало им сугубую силу. Это было то самое, к чему всегда упорно стремился великий князь московский Иван Данилович, чего он достиг отчасти при предшественнике Ф., св. митр. Петре, и что по смерти Петра неудачно пытался обеспечить на будущее время путем выбора и поставления в митрополиты своего, московского кандидата. Такое совпадение митрополита с великим князем в общих намерениях касательно судьбы церкви и московского княжества и даже прямо полное единение с последним во всех его политических замыслах характеризует и последующую деятельность Ф. Так, по прибытии в Москву Ф. по собственной инициативе начинает заботиться о внешнем украшении города, чтобы дать ему и в этом отношении возможность соперничать с богатым Владимиром, и побуждает к тому же и Ивана Даниловича. В древнее время главное украшение городов составляли храмы, поэтому Москва стала застраиваться каменными церквами. Продолжая постройку заложенного еще при митр. Петре Успенского храма, Ф. в 1329 г. построил две каменные церкви - ап. Петра и Иоанна Лественика; в 1330 г. князем заложена была каменная церковь Спаса на Бору; в 1333 г. им же построена каменная церковь Архангела Михаила. Той же цели возвышения Москвы - и одновременно митрополичьей кафедры - служило и прославление митр. Петра, первого митрополита, жившего и погребенного в ней. Еще до приезда Ф. у мощей святителя стали совершаться чудеса, которые не прекращались и по его прибытии. Ф. воспользовался своими связями с патриархией и исходатайствовал в июле 1339 г. разрешение канонизовать митр. Петра. С причислением митр. Петра к лику святых Москва стала не только городом выдающейся политической важности, но и местом, к которому очевидно для всех явлено особое Божие благоволение. В 1329 г. Ф. пришлось оказать вел. князю и чисто политическую услугу. В 1327 г. в Твери восставшим народом был убит ханский посол и его свита. Тверской князь Александр Михайлович, он же и великий князь Владимирский, будучи замешан лично в это дело, бежал от ханского гнева во Псков. Хан Узбек передал тогда великое княжение московскому князю и потребовал от него поимки и доставки беглеца к себе. В 1329 году, во время пребывания Ф. в Новгороде, для исполнения этого требования великий князь Иван вместе с другими русскими князьями осаждали Псков, но безуспешно. Чтобы сломить упорство защитников города, кн. Иван и другие князья решили просить Ф. наложить церковное отлучение на тверского князя и псковичей. Им пришлось, однако, "увещевати и молити" митрополита прежде, чем тот исполнил их просьбу. После этого тверской князь удалился в Литву, и с него и псковичей снято было отлучение. Тем же постоянным помощником московского князя в его государственных стремлениях является Ф. и при преемнике Ивана Даниловича, его сыне Симеоне Гордом. Не довольствуясь личным содействием осуществлению московских интересов, он принял меры к тому, чтобы этим интересам оказывалось содействие и его преемником. По соглашению с кн. Иваном, после его смерти, в 1340 г. он выбирает своим митрополичьим наместником, в качестве предызбранного кандидата в митрополиты, известного своей преданностью этим интересам св. Алексия.

В 1329 г., на другой год по прибытии в Москву, Ф., как упомянуто выше, ездил для административных целей в Новгород. Оттуда он возвратился в Москву и там, а может быть частью во Владимире, в конце 1329 г. и начале 1330 г. поставил епископов на ростовскую, суздальскую и тверскую кафедры. С марта-апреля 1330 г. по апрель-май 1332 г. он пробыл в Галицко-Волынском крае. Причиной поездки туда несомненно были дела, связанные с открытием особой галицкой митрополии. Неизвестно, каким образом Ф. удалось достичь закрытия этой митрополии уже к августу 1331 г.: галицкий епископ в качестве рядового иерарха участвует в этом месяце в поставлении митр. Ф. черниговско-брянского епископа. 25 того же августа Ф. был во Владимире-Волынском, где поставил новгородского архиепископа Василия. Вскоре за тем Ф. отказал прибывшему от псковичей посольству о поставлении для них особого от Новгорода епископа. Из галицко-волынской Руси он ходил зачем-то в Константинополь, откуда через Орду возвратился в Москву весной 1333 г. В 1337-38 гг. вновь была открыта галицкая митрополия. Из греческих актов об упразднении ее известно, что открытию предшествовали какие-то нелады между будущим митрополитом галицким, епископом и другими епископами Галицко-Волынского края и что первый по жалобам вторых должен был подвергнуться суду митр. Ф. Избегая именно этого суда, галицкий епископ ушел в Царьград и там исходатайствовал себе назначение митрополитом. Ф. неоднократно подавал патриарху жалобы на нового митрополита и просьбы о закрытии митрополии, но до 1347 г. не имел успеха. В этом году почти одновременно произошли перемены на императорском и патриаршем престолах, и новые император и патриарх, получив от вел. князя и Ф. грамоту по этому делу, не замедлили исполнить их желание. В 1340 г. Ф. посетил Брянск, где был свидетелем народного возмущения против кн. Глеба Святославича и тщетно старался спасти последнего от смерти. В 1341 г. Ф. был вместе с вел. князем в Торжке и затем в Новгороде "с многими людми", причем "тяжко бысть (новгородским) владыце и монастырем кормом и дары". В 1342-43 гг. Ф. путешествовал в Орду для получения подтвердительного ярлыка от нового хана. Во время пребывания его там какие-то русские люди донесли хану, что у русского митрополита бесчисленно много злата, серебра и всякого богатства и что он вполне может платить в Орду ежегодную дань за себя и духовенство. Хан потребовал у Ф. этой дани, но тот мужественно противостоял всем утеснениям и истязаниям, раздарил 600 руб. хану, ханше и их приближенным и сохранил за русской церковью прежние льготы. Кроме ханского ярлыка, Ф. вывез из Орды еще ярлык от ханши Тайдулы, данный ему в знак ее покровительства. В 1346 г. Ф. ставил епископа в Ростов. В 1348-49 гг. снова ездил в Галицкую землю. После этого был в Костроме и держал там собор, о котором известно только то, что на нем был разрешен спор между рязанским и сарайским епископами о границах их епархий. В 1350 г., впав в тяжкую болезнь, Ф. отправил вместе с великим князем посольство к патриарху и императору с ходатайством о поставлении, в случае его смерти, в русские митрополиты не грека, а того лица из русских, которое будет прислано от великого князя. В 1351 г. он благословил на суздальскую кафедру епископа Даниила, бывшего под запрещением "за некую вину". В начале декабря 1352 г. ставит своего наместника Алексия во епископа владимирского. В 1353 г., перед самой смертью его, в Москве состоялось какое-то совещание великого князя с князем суздальским "про причет церковный". 11 марта этого года Ф. скончался и через четыре дня погребен был в Успенском соборе рядом с митр. Петром.

В 1475 г. гроб митр. Ф. был вынесен из Успенского собора, на время перестройки последнего, в церковь св. Иоанна под колоколами и возвращен на прежнее место 27 августа 1479 г. По сообщению летописи, в 1474 г. при гробе Ф. получил исцеление некий человек; "и сказаша митрополиту Геронтию и великому князю, они же неверием одержими беша, не повелеша звонити и всему городу славити его, но последи новую церковь сотвориша Богородицкую и заделаша мощи его, в землю покопавши, и покрова на гробнице каменной не положиша, и ныне в небрежении гроб его". Хотя в некоторых прологах XVII в. и встречаются под 27 августа записи о перенесении мощей "иже во святых отца нашего Феогноста, митрополита киевского", но несомненно, что ни в XVI, ни в XVII столетиях митр. Ф. еще не было установлено празднования в Успенском соборе. Установление этого празднования относится к XIX столетию.

Греческий историк Никофор Григора называет Ф. "мужем разумным и боголюбивым", наши летописи (Типографская и Воскресенская) - великим наставником. Тот же Григора сообщает, что митр. Ф., получив определение константинопольского собора 1341 г. с изложением учения о несотворенности Фаворского света, не согласился с этим учением и написал по поводу его многие пространные укоризны и обличения, которые доставил патриарху и епископам. В настоящее время известно только одно сочинение Ф., не считая грамоты от его имени на Червленный яр, которую, конечно, не он писал, - поучение на русском языке "к духовным чадом... о божественных писании, о смеренолюбьи, яко не подобает играти и смеятися бещанно... и якоже недостойнии приходять к божественным таинам, в муку себе в нетерпеливую в вергуть, и како подобает чтити честнаго и животворящаго креста". Может быть, не без ведома Ф. был составлен в его правление до 1340 г. сборник узаконений против симонии, под заглавием: "Книга, нарицаемая Власфимия". Находящийся в московской синодальной библиотеке требник, ложно носящий его имя и содержащий в себе обличение раскольников, составлен известным типографом петровского времени Ф. Поликарповым-Орловым.

"Полное Собрание Русских Летописей", тт. I, II, III, IV, V, VII и ХХІ. - "Рус. Истор. Библ.", т. 6, ч. 1, 2-е изд., СПб., 1908 г. - Евгений митр. , "Словарь истор. о писат. дух. чина", ч. II, СПб., 1827 г. - Барсуков Н. , "Источники русской агиографии", СПб., 1882 г. - Леонид , архим. , "Св. Русь", СПб., 1891 г. - Макарий , митр. , "История русской церкви", т. IV, СПб., 1886 г. - Филарет , архиеп. , "Обзор русской духовной литературы", кн. 1, СПб., 1884 г. - Его же , "Русские святые", Чернигов, 1865 г. - Димитрий , архиеп. , "Месяцеслов Святых", вып. VII, Тверь, 1898 г. - Голубинский Е. , "История канонизации святых в русской церкви", изд. 2-е, М., 1903 г. - Его же , "История русской церкви", II т., 1-я пол., M., 1900 г. - Никольский Н. , "Материалы для истории древнерусской духовной письменности" ("Изв. отдел. рус. яз. и слов. И. A. Н.", 1903 г., т. VIII, кн. I).

{Половцов}

Феогност, митрополит Киевский и всея Руси

Святитель, митрополит Киевский и всея Руси.

† 1353, память 14/27 марта, 10/23 октября в Соборе Волынских святых, в воскресенье перед 26 августа в Соборе Московских святых.

По происхождению грек.

Был хиротонисан в митрополита Киевского и всея Руси Константинопольским патриархом Исайей в 1328 году и в этом же году прибыл на Русь.

Это был архипастырь хорошо образованный, отличавшийся мудростью в делах церковного управления. Основные усилия он направил на централизацию церковной власти и на объединение всего Русского государства.

Святитель Феогност, прибыв в свою митрополию, поселился в Москве, как и его предшественник, митрополит Петр († 1326; память 24 августа/6 сентября, 5/18 октября, 21 декабря/3 января), а не во Владимире, за обладание которым боролись русские князья и куда в 1299 году переселился со своим двором из опустошенного татарами Киева, митрополит Максим († 1305; память 6/19 декабря). Московский великий князь Иван Данилович Калита († 1340; память в воскресенье перед 26 августа в Соборе Московских святых и 22 сентября/5 октября в Соборе Тульских святых), ставший в том же 1328 году великим князем Владимирским, тоже остался жить в Москве, и она таким образом стала церковной и политической столицей Руси. Святитель Феогност и князь продолжили каменное церковное строительство в Москве, начатое закладкой в 1326 году, по совету митрополита Петра, церкви Успения Богородицы: в 1329 году святитель Феогност возвел церковь Иоанна Лествичника и пристроил с севера у церкви Успения придел в честь апостола Петра; князь же в 1330 году заложил храм Спаса Преображения на Бору, а в 1333 году выстроил церковь Архангела Михаила. Укреплению Москвы как центра русской митрополии способствовало прославление мощей святителя Петра, а в 1339 году была получена утвердительная грамота от Константинопольского патриарха Иоанна XIV Калеки о его канонизации.

В мае 1328 года митрополит Феогност собрал на Волыни Собор епископов упраздняемой митрополии и с их участием хиротонисал епископов Владимиро-Волынского Афанасия (у 1363) и Галицкого Феодора. С сентября 1330 года митрополит Феогност вновь был на Волыни, откуда отправил послов в Новгород за кандидатом в архиепископы Новгородские Василием (Каликой; † 1352, память в Неделю 3-ю по Пятидесятнице в Соборе Новгородских святых), и 25 августа 1331 года во Владимире-Волынском посвятил его. В апреле 1332 года в Галиче или во Владимире-Волынском святитель Феогност рукоположил Черниговского епископа Павла.

Весной 1329 года митрополит Феогност был вместе с великим князем Иваном Даниловичем Калитой в Новгороде, побуждая псковичей выдать Тверского князя Александра Михайловича, которого требовал хан Узбек для наказания за восстание тверичей против татар в 1327 году и убийство ханского посла Шевкала. Великий князь, чтобы отвратить гнев ханский от себя и от России, двинулся на непокорных псковичей с войском, но, не желая проливать кровь, упросил митрополита подействовать на них силою церковной анафемы, если они не прекратят своего упорства. Псковичи смирились. После церковного отлучения князь Александр Михайлович ушел из Пскова в Литву, но затем вернулся во Псков и стал Псковским князем.

Вскоре после этого, узнав о смерти митрополита Литовского Феофила, святитель Феогност отправился в юго-западную Русь для возвращения под свою власть Литовской митрополии, созданной в 1316-1317 годах по инициативе великого князя Литовского Гедимина и существовавшей (с центром в Новогрудке) по крайней мере по 1329 год.

В марте 1330 года святитель Феогност посетил Кострому и присутствовал при основании Ипатьевского монастыря.

В 1333 году святитель Феогност ходил в Золотую Орду для получения от хана Узбека утверждения в своем звании.

В 1341 году митрополит Феогност второй раз посетил Новгород. Великий князь Московский Симеон Иванович Гордый занял своим войском Торжок и принудил новгородцев уплатить ему значительную дань, которая казалась для них несправедливою и позорною. При великом князе в Торжке они видели и святителя Феогноста, разумеется, как его единомышленника. Неудивительно, что вскоре за тем, удостоившись посещения митрополита, они приняли его очень неохотно, и местный летописец, прислушиваясь к мнению народа, внес в свою летопись следующие слова: "Приеха митрополит Феогност гречин в Новгород с многими людьми, тяжко же бысть владыце и монастырем кормом и дары". В 1353 году недовольство новгородцев против митрополита обнаружилось гораздо яснее: владыка Новгородский Моисей († 1363; память 25 января/7 февраля) отправил послов в Константинополь к императору и патриарху, прося от них "исправления о непотребных вещех, приходящих с насилием от митрополита", в частности, он был недоволен тем, что митрополит не дал ему права, бывшего у его предшественника архиепископа Василия (Калики), носить кресчатую фелонь.

Тяжелое испытание пришлось перенести святителю в 1342 году во время второго похода в Золотую Орду по случаю воцарения хана Джанибека. Об этом посещении митрополитом Феогностом Орды рассказывает небольшая повесть под названием "Страдание преосвященного Феогноста митрополита о дани церковьней", содержащаяся в Степенной книге (ПСРЛ, СПб., 1913, т. 21, 2 половина, с. 345-346) и в Милютинских Четиих Минеях под 14 марта. С митрополитом ходил в Орду великий князь Симеон Иванович, но тот скоро вернулся в Москву. Митрополит же Феогност был там задержан, так как "некой русские злодеивые мужи" говорили хану о больших доходах, которые имеет Русская Церковь, и побуждали его обложить ежегодной данью и ее. Хан передал этот вопрос на рассмотрение своим людям. Святитель Феогност, отстаивая независимость Церкви, подвергся суровым истязаниям и пыткам, и раздав им до шестисот рублей, убедил их оставить в силе узаконения прежних ханов, основанные на "Ясе" Чингис-хана, получив об этом ярлык от Джанибека и его жены Тайдулы, и в 1343 году возвратился на Русь. За этот подвиг митрополита Феогноста особенно прославляли его благочестивые соотечественники.

Новое испытание для митрополита Феогноста принесло учреждение особой митрополии в Галиче Константинопольским патриархом Иоанном XIV. Митрополит Феогност энергично воспрепятствовал этому и добился у Константинопольского патриарха упразднения образовавшейся митрополии. В августе 1347 года Константинопольский император Иоанн VI Кантакузен издал золотую буллу, в которой извещал, что открытие в Галиции особой митрополии есть нововведение, совершившееся незадолго пред #м во время смутных обстоятельств в Византии; что отныне "святейшие епископии, находящиеся в стране Малой России, называемой Волынью, именно: Галицкая, Владимирская, Холмская, Перемышльская, Луцкая и Туровская", должны подчиняться святейшей митрополии Киевской и всея России. В том же 1347 году русские князья во главе с великим князем Московским Симеоном Ивановичем собрали и послали императору Иоанну VI Кантакузену деньги на восстановление разрушенной землетрясением восточной апсиды Константинопольской святой Софии. Святитель Феогност, получив вновь под свое ведение волынские епархии, в 1348-1349 годах предпринял дальнее путешествие для их обозрения.

Святителем Феогностом был разрешен спор о церковном подчинении Червленого Яра как области Рязанской, а не Сарайской епархии.

Так в трудах о церковном благоустроении протекала жизнь святителя.

В 1352 году некий монах по имени Феодорит уверял в Константинополе, что митрополит Феогност умер, и добивался поставления на его место, а когда патриарх просил его подождать до выяснения обстоятельств, тот бежал в Тырново и был там возведен в сан русского митрополита, после чего поселился в Киеве. За этим событием последовали грамоты Константинопольского патриарха и посольство от святителя Феогноста и великого князя Московского Симеона Ивановича в Константинополь с просьбой поставить после смерти митрополита Феогноста преемником его помощника, епископа Владимирского Алексия († 1378, память 12/25 февраля, 20 мая/2 июня). Митрополит Феогност подготовил себе достойную смену в лице святителя Алексия, который при митрополите Феогносте за 14 лет прошел все иерархические ступени и под его руководством получил прекрасное церковное и светское образование. Прставление митрополита на Русскую митрополию из среды русских было нежелательно для греков. Но святитель Феогност, как добрый пастырь Церкви, преследовал только интересы Церкви. На всероссийскую кафедру он искал прежде всего достойного по совокупности качеств предстоятеля, независимо от национального происхождения.

Митрополит Феогност скончался 11 марта 1353 года в эпидемию чумы, которую в народе называли "черной смертью". Через три дня был погребен в Московском Успенском соборе неподалеку от своего предшественника, святителя Петра.

В 1471 году мощи его обретены нетленными.

Причтен к лику святых.

Труды:

Грамота митрополита Феогноста на Червленный Яр о принадлежности тамошнего края к Рязанской епархии // Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. - СПб., 1880. - Ч. 1., № 18, с. 163. Поучение Феогноста, митрополита всея Руси, душеполезное и спасенное, к духовным чадом, нашим правоверным крестьяном, от божественных писаний о смеренолюбьи, яко не подобает играти и смеятися бещинно крестьяном, и яко же недостойни приходять к божественным тайнам - в муку себе не в терпеливую въвергнуть, и как подобает чтити честнаго и животворящаго креста // Сборник Отделения русского языка и словесности АН. - СПб., 1907. - Т. 82, № 4, с. 118-126.

Литература:

Хойнацкий А. Ф., протоиерей. Православие на западе России в лице ближайших представителей или Патерик Почаево-Волынский. - М., 1888, с. 81-84.

Хойнацкий А. Ф., протоиерей. Очерк из истории Православной Церкви и древнего благочестия на Волыни. - Житомир, 1878, с. 100-101. Шемякин В. И. Москва, ее святыни и памятники. - М.. 1896, с. 26, 75, 91,119. Макарий (Булгаков), митрополит. История Рус-^ ской Церкви: в 12 т. - СПб., 1864-1886. - Т. 4, кн. 1, с. 22, 25-26, 30-32. Филарет (Гумилевский), архиепископ. Русские святые, чтимые всею Церковию или местно: Опыт описания жизни их. - 3-е изд. - СПб., 1882, март, с. 334.

Филарет (Гумилевский), архиепископ. Обзор русской духовной литературы. - 3-е изд. - СПб., 1884, с. 70-71.

Евгений (Болховитинов), митрополит. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-российской Церкви. - СПб., 1827. - Т. 2, с. 317.

Никольский Н. К. Материалы для истории древнерусской духовной письменности // Известия отдела русского языка и словесности императорской Академии наук. - 1903. - Т. 8, кн. 1.

Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. - 2-е изд. - М., 1903, с. 191, 560.

Голубинский Е. Е. История Русской Церкви: в 2 т. - М., 1900-1911. - Т. 2,1-я пол. Голубинский Е. Е. Митрополит всея России Феогност. - Сергиев Посад, 1893. Димитрий (Самбикин), архиепископ. Месяцеслов святых, всею Русскою Церковию или местно чтимых: в 14 вып. - Каменец-Подольск, Тверь, 1892-1902. - Вып. 7.

Толстой М. В. Рассказы из Истории Русской Церкви. - М., 1901, с. 131,136,137,138. Барсуков Н. П. Источники русской агиографии. - СПб., 1882, с. 584. Словарь исторический о святых, прославленных в Российской Церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых // Сост. Д. А. Эристов, М. Л. Яковлев. - СПб., 1862. - с. 241-242.

Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. - СПб., 1877, с. 2.

Соколов Ал. Русский архиерей из Византии и право его назначения до начала XV века. - Киев, 1913.

Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. - Киев, 1913, с. 1402, 1405.

Леонид (Кавелин), архимандрит. Святая Русь. - СПб., 1891, № 514.

Московский некрополь: в 3 т. - СПб., 1907- 1908. - Т. 3, с. 412.

Жития святых, на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых: в 12 кн., 2 кн. доп. - М., 1903-1911,1908, 1916. - Кн. 2, доп., с. 433-434, прим. 1, с. 435, прим. 2; 438-439.

Прибавления к Творениям святых отцов в русском переводе. - М., 1844-1891; 1848, с. 33.

Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года, епископа Арсения. - СПб., 1899, с. 487.

Сергий (Спасский), архиепископ. Верный месяцеслов всех русских святых. - М., 1903, с. 12. Церковные вопросы в России, или русские духовные ведомости Браила. - 1896, с. 46.

Русская историческая библиотека. - 2-е изд. - СПб., 1908. - Т. 6, ч. 1.

Полное собрание русских летописей: в 24 т. // Изд. Археографическою комиссиею. - СПб., 1841-1863. - Т. 1, 2, 3, 4, 5, 7,11. Исторический вестник. - СПб., 1881, апрель, с. 736.

1891, сентябрь, с. 642. - 1895, январь, с. 95. Православный собеседник. - Казань, 1867, март, с. 216.

Журнал Московской Патриархии. - М., 1953, № 8, с. 39-46.

Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. // Изд. П. П. Сойкина. - СПб., б. г. - Т. 2, с. 1573, 2409. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 41 т. - СПб., 1890-1907. - Т. 41, с. 893.

Русский биографический словарь: в 25 т. - СПб.; М., 1896-1913. - Т. 25, с. 236-238.

Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988-1888. Епархии и архиереи. - М., 1888, с. 13.

Прохоров г. М. Феогност // Словарь книжников и книжности Древней Руси. - Л., 1987. - Вып. 1, с. 453-457.

Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви: в 9 т. - М., 1994-1997. - Т. 3, с. 19, 26-33, 35, 37, 73, 74, 99,108 11, 149,158, 179, 193, 194, 199, 203, 205, 218, 219, 223, 226, 227, 230, 232, 251, 312.

- Митрополит Киевский и всея Руси … Википедия

Святитель Алексий (икона, 1790 е годы) Митрополит Алексий (в миру Елевферий Федорович Бяконт (фамилия также во многих источниках указана как Плещеев); по другим сведениям Симеон; ок. 1292 1305& … Википедия

Максим Киевский (XII век 1305) митрополит Киевский и всея Руси. Преемник Киевского митрополита Кирилла II. Канонизирован в лике святителей. Память празднуется 6 декабря. По национальности грек … Википедия

Митрополит Киприан благословляет Дмитрия Донского и Владимира Серпуховского Митрополит Киприан (? 16 сентября 1406) митрополит Киевский и всея Руси. Был посвящён в русские митрополиты 2 декабря 1375 года в Константинополе с первоначальным титулом … Википедия Википедия

Митрополит Феогност (? 11 марта 1353 Москва) святой, митрополит Киевский и всея Руси, родом грек, преемник святого митрополита Петра. Получив посвящение в Константинополе в 1328, Феогност поселился в Москве. В 1329 он посетил Новгород и объявил… … Википедия

МИТРОПОЛИТ ФЕОГНОСТ.

Св. Петр, дав Ивану Даниловичу свое согласие быть погребенным вместо Владимира в Москве, оставил чрез сие как бы завещание своим преемникам, чтобы они утвердились на жительство вместо первого в последней. Однако, это своего рода завещание имело характер только приглашения и нисколько не обязательства, так что могло быть исполнено преемниками, начиная с непосредственного или первого из них, а могло быть вовсе и не исполнено. Между тем для московского князя в его государственных интересах было чрезвычайно важно, чтобы случилось так, как он желал, потому что пребывание митрополитов в его удельно-стольном городе представляло бы собою решительное обеспечение успеха явившейся у него мысли о возвышении своего удела на степень наследственного великого княжения. Надеяться на то, чтобы митрополит, присланный на место св. Петра из Греции и Грек, оказался именно таким человеком, какой был желателен, т. е. который бы согласился содействовать новым политическим стремлениям Ивана Даниловича, конечно, было очень не надежно. И князь с св. Петром решились на смелое дело: обходя великого князя, они избрали в будущие преемники второму из них своего человека, некоего архимандрита Феодора 1).

1) Об избрании св. Петром на свое место архимандрита Феодора говорит неизвестный автор первого его жития (готовясь испустить дух, умиравший св. Петр «рече преподобному архимандриту Феодору, его же воименова на митрополию: «мир ти, чадо, аз почити хощу»). Киприан, как человек пришлый и не сочувствовавший избранию митрополитов в самой России, умалчивает об этом весьма важном обстоятельстве. Кто такой был архимандрит Феодор, остается неизвестным. Если бы можно было принять уверение летописей, что Даниил Александрович основав в Москве Данилов монастырь, учредил в нем архимандритию: то следовало бы думать, что Феодор был архимандритом именно этого Данилова-монастыря; но сомнительно, чтобы Даниил Александрович учредил в своем монастыре архимандритию. Затем, в северной Руси (кроме Новгорода) были

146

Но смелость не имела на сей раз того успеха, которым она. иногда сопровождается: архимандрит Феодор не был поставлен патриархом в митрополиты и на место св. Петра был прислан из Константинополя Грек Феогност. Нам неизвестна история устранения Феодора от кафедры митрополии. В Константинополе, не смотря на два, только что перед тем бывшие, случая поставления митрополитов из природных Русских, не могли иметь охоты поступать таким образом; а поелику неприятная просьба шла не от самого великого князя, а помимо него от князя удельного: то она и могла быть отстранена патриархом. Но необходимо думать, что во всяком случае помешал исполнению просьбы великий князь,—второй сын тверского Михайла Ярославича Александр Михайлович. Избрание кандидата в митрополиты московским князем было посягательством на его—великого князя права, и при этом посягательством, которое было рассчитано именно против него: естественно, что он должен был со всею решительностью восстать перед патриархом против искания князя московского (очень может быть, что Александр Михайлович противопоставлял кандидату Ивана Даниловича своего собственного кандидата, но что патриарх отстранил и его, не желая между двумя соискавшими места кандидатами оказывать предпочтения одному).

На счастье Москвы, которой суждено было стать собирательницею Руси, дело ее не пропало и с устранением ее кандидата от кафедры митрополии. Перед самым прибытием на Русь нового митрополита Иван Данилович успел сесть на стол великокняжеский вместо Александра Михайловича (в конце 1827—в начале 1328 года) и встретил нового митрополита не как удельный князь московский, а. как великий князь русский. В воле нового митрополита было принять или не принять московские требования Ивана Даниловича; но, не принимая требований, он сделал бы своим врагом великого князя. С другой стороны, этот великий князь был государственный человек далеко не рядовой, следовательно,—как можно предполагать,

тогда два архимандрита: владимирский Рождественского, монастыря и ростовский Петровского монастыря; первый был архимандрит именно митрополичий, а второй чужой епархии, почему и представляется вероятнейшим думать на первого. Могло быть, впрочем, еще так, что сам св. Петр перед своею смертью дал сан архимандрита игумену Данилова монастыря (только в 1330-м году архимандрит дворцового Спасского монастыря, перемещенный, по словам летописей, в сем году из Данилова монастыря, назывался не Феодором, а Иоанном).

обладал способностью убеждения и привлечения к себе людей не совсем обыкновенною. Как бы то ни было, новый митрополит изъявил готовность быть помощником Москвы в ее государственных стремлениях и таким образом, заменяя своего предшественника, явился тем, чего Москва желала и искала. «Прииде, говорить о Феогносте московский летописец, на великий стол на митрополью, на Киев и на всю Русь, таже прииде в Володимер и в славный град Москву, к пречистой Богородице Успению и к чудотворцову гробу Петрову, и на его место седе и в его дворе нача жити, милость Божия с ним и пречистые Богородицы и великого чудотворца Петра молитва и благословение: иным же князем многим не много сладостно бе, еже град Москва митрополита имяше в себе живуща» 1). Другие князья весьма поняли, какой смысл и какое значение могло иметь переселение митрополитов в Москву на жительство.

Феогност был поставлен в митрополиты русские или в конце 1827-го или в начале 1328-го года, ибо в Мае месяце второго года он был уже в России.

По прибытии на Русь он не проехал прямо на север, но остановился на юге, в волынской земле. В Мае месяце 1328-го года он поставил здесь двух епископов—владимирского и галицкого, при чем участниками его в поставлении новых епископов были существовавшие или прежние епископы: перемышльский, холмский, луцкий и Туровский 2), иначе сказать—все наличные епископы галицко-волынекой Руси. Считая вероятным думать, что епархии галицко-волынския подчинены были ведению митрополита литовского, поставленного в 1316—1317-м году, нужно будет понимать дело так, что Феогносту при вступлении его на кафедру удалось достигнуть того, чтобы митрополия литовская была закрыта. А что при сем вступлении Феогноста на кафедру по всей вероятности была закрыта митрополия литовская, если и не входили в ее состав епархии галицко-волынские, следует из того, что в числе епископов, участвовавших в поставлении новых

1) Никон. лет. III, 139.

2) См. греческие записи о поставлении епископов при митр. Феогносте, открытые г. Регелем в одной ватиканской рукописи и напечатанные—в русском переводе в статье г. Васильевского: «Записи о поставлении русских епископов при митрополите Феогносте в ватиканском греческом сборнике», помещенной в февральской книжке Журнала Министерства Народного Просвещения за 1888-й год; в греческом подлиннике—в издании г. Регеля: Analecta Byzantino —Russica, Petropoli , 1891.

епископов, мы видим епископа туровского, епархия которого в государственном отношении, как сказали мы выше, по всей вероятности уже принадлежала тогда Литве. Акты патриархии константинопольской дают знать, что в Апреле месяце 1829-го года находился в Константинополе митрополит литовский 1). Считая вероятным сейчас сказанное, должно будет предполагать, что митрополит литовский, кафедра которого была закрыта при поставлении Феогноста в митрополиты, явился в Константинополь, чтобы хлопотать о новом ее открытии 2).

После неизвестно сколь продолжительного пребывания в южной, волынской, Руси, Феогност в том же 1328-м году прибыл на север, чтобы, согласно исканию вел. князя Ивана Даниловича, стать вслед за св. Петром митрополитом именно московским.

Изъявив свою готовность быть помощником Москвы в ее государственных стремлениях, он явился помощником весьма ревностным, так что в этом качестве приобрел полное право на ее благодарность, подобно своему предшественнику св. Петру и подобно своему преемнику св. Алексию.

Москва задалась высокою мыслью, поставив себя на место Владимира, сделаться столицей наследственного великого княжения; между тем она была до тех пор городом очень бедным. Так как соответствующая положению внешность одинаково необходимым образом требуется сколько от людей, столько же и от городов: то князья московские, если они серьёзно помышляли сделать свою столицу столицей великого княжения, должны были позаботиться, чтобы сделать из нее в отношении к внешности город более или менее соответствующий роли, к которой она предназначалась. К заботам об этом и побудил митр. Феогност Ивана Даниловича тотчас же по своем прибытии в Москву, при чем и сам принял деятельное

1) См. Acta Patriarchatus Constantinopolitani , изданные Миклошичем и Миллером, I, 147 (после двух безымённых упоминаний о митрополите литовском,—под 1317-м и 1326-м годами, на сей раз акты называют его по имени, которое есть Феофил).

2) В Январе месяце 1327-го года, т. е. тотчас после смерти св. Петра, мы видим митрополита литовского в Константинополе,—Acta Patriarchat . Constantinop ., I , 143. Конечно, он приезжал в Константинополь по каким либо делам своей-митрополии, но по каким именно и не находилась ли поездка в какой либо связи со смертью св. Петра, к сожалению, совершенно ничего не можем сказать.

участие в их осуществлении. В древнее время как везде, так в частности и у нас на Руси, благоукрашение городов составляли храмы или церкви. У нас на Руси церквами, благоукрашающими города, считались церкви каменные, в отличие от церквей деревянных, каковыми были обыкновенные наши церкви. О благоукрашении Москвы церквами каменными и должно было позаботиться, чтобы выдвинуть ее из ряда городов бедных и сделать городом великолепным в тогдашнем смысле, достойным стать столицею великого княжения. Строение церквей каменных и началось в Москве тотчас же по прибытии в нее митр. Феогноста, при чем он сам не только явился помощником великого князя, но и взял на себя инициативу. На другой год после своего прибытия, в 1329-м году, он построил в Москве две каменные церкви—Иоанна Лественика 1) и апостола Петра (поклонения честных его вериг 2); в следующем 1330-м году великий князь заложил третью каменную церковь—св. Спаса в своем домовом или придворном Спасском монастыре 3); спустя четыре года после сего, в 1333-м году, великий князь построил еще одну каменную церковь-г-архангела Михаила 1). Таким образом, в самом

1) В последующее время над церковью Иоанна Лествичника была устроена колокольня (потому, что на колокольни ходят по лестницам?), отчего она стала называться церковью «Ивана святого под колоколами»; в настоящее время она под колокольней кремлевских соборов, которая от нее получила название Ивановской. В 1326-м году у Ивана Даниловича на память Иоанна Лествичника (30 Марта) родился сын Иван (Воскрес. лет.): вероятно, что по сему случаю и построена наша церковь.

2) Церковь ап. Петра была построена не как самостоятельная церковь, а как придел к церкви Успения Божией Матери, в которой был погребен св. митр. Петр (с северной стороны. Была построена или потому, что поклонение веригам ап. Петра (16 Января) было, может быть, днем ангела св. Петра, или потому, что придел поклонения веригам находился в константинопольской св. Софии. см. Паломник Антония по изд. Савваитова , col . 63).

3) Ныне—придворный собор Спас на Вору (находящийся во дворе дворца.— В летописях говорится, что при сем и основан был монастырь Иваном Даниловичем; но монастырь упоминается ранее, под 1319 г., в рассказе о приведении в Москву из Орды тела Михаила Ярославича).

4) Ныне—Архангельский собор. Существовала ли прежде каменной деревянная церковь архангела Михаила, это составляет вопрос и более вероятно, что не существовала. Никоновская летопись уверяет, что Данило Александрович и Юрий Данилович погребены в церкви архангела Михаила. Но Данило Александрович погребен в Даниловом монастыре, а Юрий Данилович—в церкви св. Димитрия,

непродолжительном времени после прибытия Феогноста в Москву, благодаря ему и его влиянию, в ней явилось пять каменных церквей, считая с тою церковью Успения Божией Матери, которая была заложена перед смертью св. Петра и в которой он был погребен. Этим числом пяти каменных церквей Москва не сравнялась по их количеству с Владимиром; а поелику все церкви, не исключая и церкви Успения Божией Матери, были по своим размерам весьма скромные, то вовсе не сравнялась с ним и по качеству церквей: но не успев достигнуть еще этого, она все-таки сразу достигла того, чтобы решительно выдвинуться из ряда других городов владимирской или суздальской Руси. Теперь, заявляя свои высокие притязания, она вовсе не могла уже казаться смешною по несоответствию ее притязаний с ее внешностью 1).

При мощах св. Петра начали совершаться чудеса с самой минуты его погребения. Князь Иван Данилович приказывал записывать чудеса и еще прежде прибытия Феогноста на Русь, будучи побуждаем—с одной стороны, конечно, непосредственным желанием прославить чудотворца, а с другой стороны—несомненно и государственными целями прославить Москву, удостоившуюся получить явный знак Божия к себе благоволения в том, что почивший в ее стенах святитель сподобился получить от Бога дар чудотворений, посылал записи о чудесах во Владимир, чтобы они прочитывались с амвона в кафедральной митрополичьей церкви и таким образом становились известными всей Руси 2). Чудеса продолжали совершаться при мощах св. Петра и после прибытия Феогностова на Русь. Митрополит, конечно, не мог отнять у мощей дара чудотворений; но он которая после составляла придел Успенского собора (см. в летописях о построении нового Успенского собора под 1472 г.).

1) Спустя 11-ть лет после построения церкви архангела Михаила, в продолжение 1344—1345-го годов, все пять каменных церквей были росписаны стенным письмом, которое было произведено отчасти мастерами греческими, отчасти собственными русскими. Об этом нарочито скажем ниже, в отделе о храмах и богослужении.

2) См. первое житие св. Петра, принадлежащее неизвестному. Что еще до прибытия Феогноста, ясно из того, что во Владимире записи о чудесах читал ростовский епископ Прохор, очевидно, заменявший не прибывшего еще митрополита и во всяком случае умерший до прибытия Феогностова (в некоторых списках жития великим князем называется Иван Данилович, но это ошибка или ошибочная поправка вместо: Александр Михайлович).

очень мог не позаботиться о торжественной канонизации чудотворца Феогност, побуждаемый, с одной стороны, желанием воздать должное угоднику Божию, явно прославленному Богом, а с другой стороны— несомненно побуждаемый и желанием содействовать прославлению Москвы, поспешил торжественным и формальным образом причислить Петра к лику святых. Чтобы придать акту этого причисления или канонизации возможно большую торжественность и твердость, что также имело значение в видах политических, митрополит не совершил его сам собой, как это делалось у нас дотоле и на что имел он право, а испросил разрешение на него у патриарха. Сохранилось до настоящего времени послание к Феогносту константинопольского патриарха Иоанна Калеки от Июля месяца 1339-го года, в котором патриарх благословляет митрополита причислить Петра к лику святых 1). В своем послании патриарх пишет митрополиту: «Получили мы писание твоего святительства с извещением и вместе, удостоверением о бывшем пред тобою архиерее той же святейшей церкви, что по смерти он прославлен от Бога и явлен истинным угодником Его, так что от него совершаются великия чудеса и исцеляются всякие болезни. И мы возвеселились о сем и возрадовались духом и возслали Богу подобающее славословие. А поелику твое святительство и от нас искало наставления о том, что должно учинить с таковыми святыми мощами,—(то отвечаем:) и сам ты знаешь и не не ведаешь, какого чина и обычая держится в подобных случаях церковь Божия; получив твердое и несомненное удостоверение касательно и сего (святого), твое святительство да поступает и относительно его всецело по тому же уставу церкви: почти и ублажи угодника Божия песнопениями и священными славословиями и предай сие на будущия времена, в хвалу и славу Богу, прославляющему прославляющих Его». Канонизация св. Петра имела ту особенность, что при сем мощи его не были изнесены из гроба, но по-прежнему остались сокрытыми в нем.

Несомненно, что эта канонизация имела для Москвы чрезвычайно важное политическое значение. Из очень длинного ряда русских митрополитов за трехсотлетнее существование русской церкви св. Петр, благоволивший избрать Москву местом своего обитания, был первый, удостоившийся торжественного церковного прославления: в этом могли видеть явный знак особенного Божия к ней благоволения, предна-

1) В Acta Patriarchat . Constantinop . I, 191, и отсюда с русским переводом в Памятниках Павлова, приложж. col . 11.

152

значившего ей исключительный жребий 1). Вместе с тем, имея в стенах своих чудотворные мощи новопрославленного святителя, Москва необходимо должна была привлекать к себе взоры всей северной Руси. Вообще, гроб св. Петра, после того, как он—Петр был канонизован, стал твердым краеугольным камнем для нее в ее стремлениях к политическому возвышению.

Прибыв на Русь и утвердив свое постоянное пребывание в Москве, митр. Феогност на другой год после прибытия, в 1329-м году, по примеру своих предшественников Кирилла и Максима, а вероятно—и св. Петра, ходил в Новгород для его посещения.

Во время своего пребывания в Новгороде он должен был оказать политическую услугу великому князю Ивану Даниловичу. В Тверь в 1327-м году приехал ханский посол (Шевкал), который сам лично и чрез свою свиту страшно утеснял жителей; дело дошло до открытого возмущения со стороны последних и произшедшая между Тверичами и Татарами резня окончилась тем, что посол ханский был убит, а все бывшие с ним Татары были перебиты. Тверской князь Александр Михайл ович, бывший в то же время и великим князем владимирским, допустив сделать это (а может быть—и сам это устроив), бежал из Твери и укрылся во Пскове, а хан (Узбек), страшно разгневанный поступком Тверичей, отдал великое княжение Ивану Даниловичу и потребовал от нового великого князя, чтобы этот представил ему Михайла Александровича. Иван Данилович

1) В Степенной книге читаем: «Аще и мнози беша пресвященнии митрополиты, иже преже (святителя Петра) престол руския митрополия украшаху, от первого в Киеве граде святейшого митрополита Михаила и до Максима митрополита, иже соверша житие во граде Владимире, ихже числом 23,—вси же сии пресвященнии митрополиты многи труды и подвиги показали и многи добродетели к Богу стяжаша и вси поспешением Святого Духа церковь Христову непорочно сохранили и слово истинны божественные благочеетно исправили, и аще тако святии быша, овии же от них и чудес дарования от Бога прияли, а еще же и получиша небесные почести кождо противу труду своему: на земли же ни един от них не сподобися получити в день памяти их празднества и торжественного блаженства, дондеже благоволи Бог прейти и утвердитися киевской и владимирской державе в боголюбивом граде Москве , идеже тогда державствова великий князь Иван, рекомый Калита, по отце своем блаженном Данииле Александровиче; и тогда благоволением Божиим прииде во град Москву сий Божий человек, великий во святителех, Петр, с нимже вкупе и Божия благодать совниде, якоже сам пророче и благослови сий Божий святитель, его же и сам Бог продави паче всех преже его бывших руских митрополит», - I , 409.

в сопровождении других князей и Новгородцев отправился под Псков доставать тверского князя. Но Псковичи решительно не хотели выдавать Александра Михайловича. Тогда Иван Данилович обратился с просьбою к митрополиту, чтобы он наложил на тверского князя и на Псковичей церковное отлучение. Как видно из рассказа летописей, митрополиту, только что прибывшему на Русь, не хотелось начинать своей деятельности таким печальным действием, как церковное отлучение 1); но, в конце концов, он был вынужден исполнить требование великого князя. Александр Михайлович, не желая, чтобы из-за него тяготело на Псковичах церковное отлучение, удалился от них в Литву к Гедимину, а митрополит после этого снял с Псковичей отлучение.

Возвратившись из Новгорода в Москву и совершив в ней, или, может быть, отчасти в ней, отчасти во Владимире, в течение последних месяцев 1329-го—первых месяцев 1330-го года, поставления трех новых епископов (ростовского, суздальского и тверского 2), Феогност опять отправился в южную, волынскую, Русь, чтобы отсутствовать из Москвы на довольно продолжительное время. Из актов патриархии константинопольской видно, что в Апреле месяце 1331-го года находился в Константинополе митрополит галицкий 3), а из актов, относящихся к нашей церковной истории, видно, что в Августе месяце 1331-го года находился при митр. Феогносте епископ галичский, участвовав в поставлении им одного нового епископа (черниговско-брянского 4). Два эти известия необходимо понимать и примирять таким образом, что в Апреле 1331-го года епископу галичскому удалось достигнуть того, чтобы открыта была митрополия галицкая, но что весьма скоро за сим, к Августу месяцу того же года, по стараниям Феогноста, опять была закрыта. Это открытие галицкой митрополии и эти старания об ее закрытии, нет сомнения, и заставили Феогнаста предпринять путешествие в галицко-

1) Иван Данилович и другие, бывшие е ним, князья «начата увещевати и молити пресвященного митрополита Феогноста, дабы отлученьем и запрещением связал» Александра Михайловича,—Никон. лет. III, 153.

2) См. указанные выше греческие записи о поставлении митр. Феогностом епископов. Места поставления в записях, к сожалению, не обозначаются; но гораздо вероятнее думать, что поставления указанных трех епископов совершены в Москве или во Владимире, чем в Новгороде.

3) Acta Patriarchat. Constantinop ., I, 164.

4) См. указанные выше и сейчас помянутые записи о поставлении епископов.

волынскую Русь и пробыть там довольно долго, с Марта Апреля 1330-го года до Апреля—Мая 1332-го года 1).

Виновником настоящего, весьма недолго продолжавшегося, отделения галицко-волынской Руси в особую митрополию с гораздо большею вероятностью должен быть считаем Гедимин литовский, чем великий князь галицкий, которым в 1331-м году был последний князь из дома Романова Юрий Андреевич, ибо этот последний Романович представляется государем настолько слабым, настолько, так сказать, одною тению государя, что усвоят ему искание для себя отдельного митрополита весьма мало вероятно. Что касается до Гедимина, то он мог действовать или сам непосредственно или чрез своего сына Любарта, по христианскому православному имени Димитрия, который с 1320-го года сидел на уделе в Волынском Луцке, доставшемся ему после его тестя Льва Юрьевича, младшего брата вел. кн. Андрея, отца нашего Юрия II. Ответ на вопрос: почему Гедимин хлопотал о восстановлении митрополии галицкой, а не своей литовской, может быть дан без затруднения. В Константинополе гораздо легче было добиться восстановления митрополии галицкой, чем митрополии литовской: как дают знать греческие акты, император и патриарх константинопольские, один раз открыв митрополию литовскую, не хотели больше открывать ее, потому что христиан в самой Литве было весьма мало и что они удобно могли быть заведуемы соседним епископом русским 2).

Во время пребывания Феогноста в южной Руси, в след за тем, как 25-го Августа 1331-го года он поставил во Владимире Волынском новгородского архиепископа Василия, присылали к нему посольство Псковичи, с просьбой поставить им своего особого епи-

1) Как видно из тех же записей о поставлении епископов по соображении их с известиями наших летописей.

2) См. у Павлова в помянутой статье «О начале галицкой и литовской митрополий», стр. 33. А что находившийся в Апреле месяце 1331-го года в Константинополе ὁ Γαλίζης был несомненно митрополит галицкий, а не епископ, как принимают иные, это видно, во-первых, из того, что ему дается титул ὑπερειμοσ ’а, который никак но мог быть дан епископу, во вторых—из того, что в записях о закрытии в 184 7-м году митрополии галицкой, открытой в 1337-1338-м году, говорится, что до того времени она была открываема πολλάκις —иного раз (у Павлова ibid ., стр. 17), между тем как если принимать, что ὁ Γαλίζης 1331-го года был епископ, то открытий митрополии до 1347-го года будет у нас и всего два.

скопа. После отбытия митрополита из Новгорода тверской князь Александр Михайлович, ушедший из Пскова в Литву, снова возвратился во Псков, с тем чтобы сесть в нем на княжении в качестве подручника Гедиминова. Псковичам, отторгавшимся от Новгорода в отношении государственном, очевидно, желательна была отдельность от него и церковная, и они, избрав кандидата в отдельные епископы псковские,—некоего монаха Арсения, отправили его к митрополиту с просьбой о поставлении. Просьба была настоятельно поддерживаема Гедимином и всеми князьями литовскими. Но Феогност, отчасти, вероятно, не желая оскорблять Новгородцев и их владыки, а отчасти, вероятно, потому именно, что исполнение просьбы соответствовало бы видам литовским, отказал в ней Псковичам, при чем, как нужно думать, мотивировал свой отказ Гедимину чем-нибудь благовидным, т. е. приводил какое-нибудь каноническое основание для отказа.

Из галицко-волынской Руси Феогност не возвратился прямо в Москву, но предпринимал еще путешествие из нее в Константинополь. Достигнув закрытия открытой было митрополии галицкой через своих послов к императору и патриарху, он, вероятно, находил нужным свое собственное путешествие к ним по той причине, что не были совсем устранены или явились новые опасности для восстановленного единства митрополии.

Возвратный путь из Константинополя в Россию, и именно в Москву, митрополит держал через Орду 1). Может быть, ему нужно было видеть хана, которым был тогда знаменитый Узбек, для каких-либо дел церковных; может быть, он имел поручения к хану из Константинополя; а может быть, наконец, и то, что он шел через Орду просто потому, что через нее лежала одна из дорог, по которым ему нужно было возвращаться из Константинополя на Русь, и, как кажется, одна из дорог, по которой наиболее ездили. В Москву митрополит прибыть весной 1333-го года 2).

В 1341-м году произошла в Орде смена ханов: умер сейчас помянутый Узбек и на его место вступил сын его Чанибек

1) Летописи о возвращении Феогноста из путешествия в волынскую землю. (Никои, лет. под 1332 годом, III, 160).

2) Что в 1333-м году, это говорят многие летописи; что весной, это дают знать некоторые хронографы, по которым митрополит, прибыв в 1333-м году из Орды, закладывал в сем году в Москве церковь архангела Михаила.

156

(Джанибек 1) ) . Так как Узбек при своем вступлении на престол узаконил, чтобы митрополиты являлись к новым ханам за получением утвердительных ярлыков, то Феогност должен был предпринять путешествие в Орду к новому хану для сейчас помянутой цели (в 1342—43-м году). Это его путешествие в Орду едва было не имело для церкви весьма печальных последствий. Когда он находился у хана, какие-то русские люди наговорили на него последнему, что он много бесчисленно имеет дохода и злата и сребра и всякого богатства и что поэтому весьма справедливо было бы, чтобы он платил в казну ханскую ежегодную дань 2). Неизвестные русские люди, наговорившие хану на митрополита, были, вероятно, какие-нибудь удельные князья, потому что митрополит, представлявший собою исключительного сторонника и друга великого князя, должен был иметь между первыми врагов и недоброжелателей; а поводом к наговору могло послужить то, что Феогност, как мы имеем некоторые основания думать, действительно был человек, нарочито заботившийся об умножении митрополичьих доходов и в большей или меньшей мере преданный печальной страсти сребролюбия. Внимая наговорам, хан потребовал от митрополита, чтобы он обязался платить ему ежегодную дань,—с себя, подразумевается, и со всего духовенства. Но если действительно правда, что Феогност накликал было беду на русскую церковь своею заботливостью об умножении митрополичьих доходов; то он же сумел и предотвратить от нее беду. Не смотря ни на какие угрозы и старания ханских чиновников, чрез которых ведено было дело, он решительно отказал в предъявленном ему требовании. Хан золотоордынский, конечно, был деспот; но, во-первых, хан Чанибек был из числа деспотов лучших 3); во-вторых, и деспоты иногда уступают, когда против них твердо борются законом. У Монголов со времен Чингиз-хана существо-

1) Чанибек, как замечали мы выше, вступил на ханский престол не непосредственно после Узбека, а после весьма недолгого сидения на нем своего старшого брата Тинибека.

2) Никон. лет. III, 179. В Новгородской летописи сказано, что наговорили хану на митрополита калантаи (напечатано: Калантай). Так как по Гаммеру «калан» значит подать (Geschichte d . gold . Horde , S . 217, прим. 6), то калантаи должно значить: сборщики податей.

3) Наши летописи отзываются о нем; «бе сей царь Чанибек Азбякович добр зело ко христианству, многу лготу сотвори земле рустей».—Никон. летоп. III, 209.

вал органический государственный закон, находившийся в знаменитой Ясе (как называлось собрание законов, изданное Чингизханом), что духовенства всех вер должны быть свободны от даней. Нет сомнения, что, опираясь на этот закон, митрополит и успел отстоять неприкосновенность прав русского духовенства. Все-таки однако он не просто взял, а должен был купить себе победу: на подарки хану, ханше и их чиновникам он должен был истратить шесть сот рублей (каковая, на первый взгляд небольшая, сумма, на самом деле составляет немалую сумму шестидесяти или более тысяч нынешних кредитных рублей 1). По всей вероятности, значительная часть из этой суммы досталась жене хана знаменитой Тайдуле, ибо она, в знак своего благоволения к митрополиту, дала ему свой собственный ярлык сверх ярлыка хана—своего мужа: приобретение Феогностом благоволения этой ханши должно быть считаемо большим добром, извлеченным из худа.

При вступлении на кафедру Феогносту удалось закрыть открытую было митрополию литовскую; в 1331-м году ему удалось закрыть вторично было открытую митрополию галицкую: но эта последняя митрополия спустя шесть лет после 1331-го года вновь была открыта. В акте константинопольской патриархии, не имеющем даты, но который должен быть относим ко второй половине 1337-го—к началу 1338-го года 1), значится находящимся в Константинополе митрополит галицкий,—и к этому 1337—1338-му году и должно быть относимо третие открытие митрополии галицкой 1). История этого открытия также совсем неизвестна, как и предшествующих двух. Во всяком случае, что касается до государя, которому должны быть усвояемы старания

1) См. переложение старых денег на новые в статье В. О. Ключевского: «Русский рубль XVI—XVIII в. в его отношении к нынешнему», напечатанной в I книге Чтен. Общ. Ист. и Древн. за 1884-й год.

2) ., I , 171 нач.. Акт занимает место между актами с датой—от Июля 1337-го года и от Февраля 1338-го года.

3) Правда, что импер. Иоанн Кантакузин и патр. Исидор в своих грамотах о закрытии третьей галицкой митрополии относят ее открытие ко времени происходивших в Константинополе смут, каковые смуты, состояв в междоусобной войне между материю малолетнего императора Иоанна Палеолога и правителем государства, последующим соимператором Иоанна, самим нашим Кантакузиным, начались в Октябре 1341-го года. Но должно думать. что император и патриарх только сваливают вину на смуты, чтобы представить открытие галицкой митрополии делом предосудительным (в действительности, между смутами и открытием митрополии нельзя усматривать никакой внутренней связи).

об открытии митрополии: то из трех государей, между которыми в 1337 —1338-м году были разделены Галиция с Волынью и вся юго-западная Русь, старания должны быть усвояемы Гедимину с его сыном Любартом, ибо третий государь,—мазовецкий княжим Болеслав Тройденович, получивший в качестве женинова наследства именно в 1337-м году собственную Галицию, помышлял не о том, чтобы восстановит последней митрополию, а чтобы ввести в ней католичество. Эта третья галицкая митрополия существовала до Августа месяца 1347-го года, т. е. в продолжение 10-ти или 10-ти с небольшим годов 1).

В греческих актах о закрытии митрополии сообщаются официальные сведения о пределах, которые она имела, именно—она обнимала Галицию, Волынь и юго-западную литовскую Русь. Епархии, принадлежавшие к ней, поименовываются: владимирская, холмская, перемышльская, луцкая и туровская 2). В государственном отношении область митрополита, как мы сказали сейчас выше, не принадлежала какому-нибудь одному владетелю, а разделялась между тремя владетелями или слагалась из трех частей, принадлежавших разным владетелям: Галиция сначала имела собственного государя в лице помянутого Болеслава Тройденовича, а потом сполна или не сполна досталась королю польскому; государем Волыни был, одну часть ее

1) Король польский Казимир, просивший в 1370-м году у патриарха константинопольского особого митрополита для Галиции, писал в своей к нему о сем грамоте: «От века веков Галич слыл митрополиею во всех странах и был престолом митрополии от века веков: первый митрополит вашего благословения Нифонт, второй митрополит Петр, третий митрополит Гавриил, четвертый митрополит Феодор,—у Павлова ibid . col . 126. Принимая Нифонта за первого галицкого митрополита, поставленного в 1308 м году и разумея под Петром митрополита всея России св. Петра, который был послан в Константинополь ставиться в отдельные митрополиты галицкие, относительно Гавриила и Феодора можно думать, что их нужно поставить одного на место другого и что второй из них был митрополит 1331-го года, так как мы положительно знаем из греческих записей о поставлении Феогностом епископов, что митрополит 1331-го года назывался Феодором, а первый—митрополит 1337—1338-го года.

2) Греческие акты о закрытии митрополии в числе шести, именно—хризовул импер. Иоанна Кантакузина от Августа месяца 1347-го года и грамоты его—к митр. Феогносту, вел. кн. Симеону Ивановичу и князю Любарту Гедиминовичу, от Сентября месяца того же года, постановление патр. Исидора и грамота его к бывшему галицкому митрополиту от второго из двух указанных месяцев того же года,—в Памятна. Павлова, col . 13 sqq , №№ 3-8.

получивший по наследству, а другую захвативший силой, сын Гедиминов Любарт; государем третьей части Руси, входившей в состав митрополии, был великий князь литовский 1). В сведениях, которые сообщаются актами относительно области митрополии, есть один непонятный для нас пункт. В числе епархий митрополии поименовывается епархия туровская; а так как область туровская в государственном отношении несомненно принадлежала тогда Литве, то из сего несомненно следует, что и литовская или принадлежавшая Литве Русь входила в область митрополии. Между тем в числе епархий митрополии не упоминается другая литовско-русская епархия полоцкая. Вероятнейшей причиной умолчания представляется нам следующее. В канцеляриях императорской и патриаршей не было известно, какие епархии входили в состав митрополии галицкой, открытой в. 1337—1338-м году; но в них известно было, какие епархии входили в состав митрополии галицкой, открытой в первый раз, в 1303-м году. Предполагая, что состав епархий митрополии, открытой в 1337—1338-м году, был тот же, чти» митрополии, открытой в 1303-м году, канцелярии и перечисляют в актах те епар-

1) После великого князя галицкого Юрия Львовича, погибшего в конце 1315-го года при обороне города Владимира от Гедимина, остались два сына Андрей и Лев, из которых первый занял престол великокняжеский во Львове (составлявшем тогдашнюю столицу великого княжения), а второй сел на уделе в Луцке. Льву Юрьевичу, умершему до 1320-го года, как принимают—в 1319-м году, наследовал на уделе луцком зять его, муж его дочери, Любарт, сын Гедимина. После Андрея Юрьевича, умершего в 1324-м году, остался сын Юрий, который, быв бездетным, занимал престол до 1337-го года и на котором кончился ряд или пресекся род князей галицких. Юрию Андреевичу наследовал Болеслав Тройденович, сын польского мазовецкого князя Тройдена, мать которого, а жена Тройдена, была дочерью или Юрия Львовича или Андрея Юрьеевича. После смерти Болеслава, за приверженность к католичеству, а, может быть, и за другое что отравленного галицкими боярами 25-го Марта 1340-го года, собственною Галицией овладел король польский (в продолжение 9-ти лет до 1349-го года боровшийся с упорными возмущениями,—Длугош), Волынью Любарт Гедиминович с своими братьями (cfr договор сыновей Гедимина с королем польским, напеч. в Акт. Западн. Росс. т. I, № 1), а западною Русью, так сказать, надволынскою, насколько она еще не была покорена великими князьями литовскими, овладели эти последние.—В Литве на престоле великокняжеском до конца 1341-го года сидел Гедимин; Гедимину наследовал сын его Евнутий, который в 1345-м году согнан был с престола своим братом, знаменитым Ольгердом.

160

хии, которые составляли митрополию 1303-го года. А так как епархия полоцкая не входила в состав митрополии 1303-го года, то по сей причине ее и не значится в числе епархий митрополии 1337—1338-го года.

В актах сообщается нам нечто и из внутренней истории митрополии, именно—патриарх в своем постановлении об ее закрытии разрешает и соборне снимает церковное запрещение, которое произнесено было против епископов и других лиц, не хотевших, повиноваться митрополиту 1). Затем узнаём, что митр. Феогност и прежде закрытия митрополии и при самом закрытии взводил на бывшего митрополита какие-то, к сожалению, остающиеся вовсе неизвестными, обвинения, — что вследствие сих обвинений император и патриарх решили по закрытии митрополии подвергнуть бывшего митрополита соборному суду последнего и что патриарх призывал его на свой соборный суд. Император пишет в своей грамоте к митр. Феогносту: «Относительно галицкого митрополита мое царское величество определило, чтобы он прибыл сюда на суд по возводимым, на него обвинениям, которые ты и прежде возбуждал против него и теперь опять возбуждаешь», и приглашает митрополита для предъявления обвинений патриаршему собору или явиться самому лично или. прислать уполномоченных 1). Патриарх в своей грамоте к бывшему галицкому митрополиту пишет: «Против твоего святительства предъявлены обвинения, требующие соборного расследования, посему предписываем тебе предстать и явиться на наш священный и божественный собор, дабы по соборном исследовании тех обвинений состоялось, что признано будет канонически справедливым 3).

1) В Памятниках Павлова col . 38. Постановление говорит в данном месте не совершенно ясно, так что не видно, кем именно произнесено было отлучение—митрополитом или патриархом. Подлинные слова постановления суть: «Мы (патриарх с собором) отменяем недавно состоявшееся, во время смут, при бывшем перед нами патриархе (Иоанне Калеке, который низложен был -го Февраля 1347-го года) соборное деяние о галицкой (митрополии), разрешая и снимая соборне произнесенное тогда против епископов и других лиц, не повинующихся галицкому митрополиту, церковное запрещение, как неправильно учиненное».—Епископ владимиро—волынский Даниил, который жил в Переяславле Залесском и который в 1344-м году поставил в игумены преп. Сергия Радонежского, должен быть считаем одним из епископов, подпавших церковному запрещению митрополита или патриарха, и из-за вражды с митрополитом удалившимся в северную Россию.

2) У Павлова col . 24.

3) Ibid . col . 40. Весьма подозревается нам, что обвинение, которое взводил Феогност на митрополита галицкого до закрытия и после закрытия митрополии со-

Имеем некоторые сведения и о закрытии митрополии. В Никоновской летописи читается под 1347-м годом: «Того же лета пресвященный Феогнаст, митрополит киевский и всея Русии, посоветова нечто духовне с сыном своим великим князем Семеном Ивановичем, и тако послаша в Царьград к патриярху о благословении» 1). Под благословением, которое желали получить митрополит и князь от патриарха, вероятно, надлежит разуметь благословение 3-го брака Симеона Ивановича, в который он вступил, отослав от себя вторую жену 2); но вместе с просьбой к патриарху о благословении брака обращена была к императору с патриархом и просьба о закрытии галицкой митрополии. Об этой последней просьбе император в своем хризовуле о закрытии митрополии говорит: «Тамошние (русские) христиане не терпят нарушения своего обычая (состоящего в том, чтобы быть им под паствою одного митрополита); вот и теперь об

стояло в том, что митрополит галицкий, при содействии Гедимина, осваивал у него—митрополита всея России главный кафедральный город его митрополии Киев. Очень вероятно, что в 1337—1338-м году, когда открыта была митрополия галицкая, Киев в государственном отношении уже принадлежал Литве, т. е. уже был завоеван Гедимином; но если еще и не принадлежал Литве, то во всяком случае находился в такой вассальной от нее зависимости, которая делала возможным для митрополита галицкого его освоение у митрополита всея России, ибо в подобной вассальной зависимости, как это видно из рассказа Новгородской летописи о путешествии новгородского архиепископа Василия в волынскую землю к митрополиту для посвящения, Киев находился еще в 1331-м году. К подтверждению нашего подозрения между прочим служит то, что вовсе нет известий, чтобы Феогност хотя один раз был в Киеве.

1) III, 186.—У Татищева вместо читаемого в Никоновской летописи читается следующее неожиданное: «Преосвященный Феогност митрополит име собор о делах духовных ко исправлению монастырского служения и служителей церковных; и уставиша начало года от Сентемврия 1-го числа (что есть совершенная неправда), и списавше список посла князь великий Симион Иванович со архимандритом Рожественским в Царьград к патриарху, о благословении прося»,—IV, 163, см. также I, 67, (из Татищева московский собор 1347-го года и в Истории иерархии,—I, 264).

2) Первой женой Симеона Ивановича была княжна литовская Августа или Айгуста, нареченная в крещении Анастасией, с которой он был венчан зимой 1333-го года и которая умерла 11-го Марта 1345-го года; второй женой его была Евпраксия, дочь смоленского князя Федора Святославича, с которой он венчался летом 1345-го года и которую отослал назад к отцу в следующем 1340-м году; третьей женой его была Мария, дочь тверского князя /Александра Михайловича «с которой он венчался в 1347-м году.

162

этом деле доносит моему царскому величеству благороднейший великий князь Руси кир С и меон и вместе с другими тамошними князьями просит, чтобы моим царским хризовулом (отделенные в особую митрополию) епископии снова подчинены были святейшей митрополии киевской, как было и прежде» 1) Современный греческий историк Никифор Григора сообщает, что вел. кн. Симеон Иванович вместе с другими русскими князьями прислал импер. Иоанну Кантакузину большую сумму денег на возобновление упавшей в 1345-м году восточной апсиды константинопольской св. Софии 2). Принимая, что деньги были посланы именно в 1347-м году или около 1347-го года, не невероятно будет думать об их отношении к закрытию галицкой митрополии одно из двух, именно—или что они составляли благодарность за это закрытие или что закрытие последовало отчасти в благодарность за них 3).

Подобно трем своим после-монгольским предшественникам, Феогност предпринимал путешествия по своей митрополии: кроме посещения им Новгорода в 13 2 9-м году и кроме двух его путешествий в волынскую землю, мы знаем еще из летописей и из сохранившихся исторических актов, что в 1340-м году он был в Брянске, что в 1341-м году он во второй раз посетил Новгород, что в 1348—1349-м году во второй раз путешествовал в волынскую землю (возвращенную ему в 1347-м году) и что когда-то он был в Костроме (принадлежащей к его собственной епархии 4).

1) У Павлова col . 16.

2) Hist, Byzant . lib. XXVIII, cap. 35, и lib. XXXIV, cap. 31, ed. Bonn, pp. 192 lin. и 516. О падении апсиды св. Софии см. у Византия в Κωνσταντινουπολις ’ е, I , 511. О возобновлении ее говорится в одном акте конца 1348-го года,— Acta Patriarchat. Constantinop ., I, 275.

3) В грамоте императора к Любарту дело представляется так, что будто епископ галичский возведен был в митрополиты помимо исканий его—князя и что если он принял его, то лишь из благопослушания и покорности святой Божией церкви,— у Павлова col . 34. Но необходимо думать, что это только греческая дипломатия: не искал-де ты—князь открытия митрополии, следовательно—нечего тебе огорчаться и ее закрытием.

4) О пребывании в Брянске, посещении Новгорода и путешествии в волынскую землю знаем из летописей; о пребывании в Костроме,—из грамоты св. Алексия на Червленый Яр, напечатанной в I томе Актов Исторических, № 3, и перепечатанной в Памятниках Павлова, № 19. В Брянске митр. Феогносту, подобно тому как это имело место с св. Петром, случилось быть во время крамолы, о чем в той же, что о св. Петре, Воскресенской летописи читается:

Но одно свидетельство о путешествиях Феогноста. которое мы имеем, дает нам подозревать, что они служили не столько к пользе управления, сколько к отягощению духовенства. О приезде митрополита в Новгород в 1341-м году Новгородский летописец говорит: «приеха митрополит Фегност Гремин в Новгород с многими людми, тяжко же бысть владыце и манастырем кормом и дары». Т. е. митрополит требовал от архиепископа (с белым духовенством) и от монастырей слишком дорогих кормов себе и своей многочисленной свите и как себе, так и свите, слишком больших даров.

Во время бытности в Костроме митр. Феогност держал собор. Но об этом соборе, кроме того, что им решен был спор между двумя епископами о границах епархий (рязанским и сарайским 1)), более нам ничего неизвестно. По сообщению одной летописи, в 1353-м году, незадолго до смерти Феогноста, был «снем на Москве (великому князю) Семиону (Ивановичу) и князю Константину Васильевичу (суздальскому) про причет церковный» 2). Но о чем именно был снем или съезд, остается нам совершенно неизвестным. Возможно, что собор и снем сделали какие-нибудь важные постановления, которые весьма должно было бы знать нам: но, как много раз говорили мы прежде и как не мало раз придется сказать нам и после, летописцы наши ведут себя по отношению к церковным делам так, что теперешним историкам церкви остается только плакать...

В послесловии к одной рукописи, написанной при вел. кн. Иване Даниловиче Калите в 1330-м году, утверждается, что «при его державе престали безбожные ереси» 3). Если писец рукописи, обнаруживающий в своем послесловии (пространном) наклонность к сочинительству, просто на просто не сочиняет ересей или же если он не разумеет под ересями чего-нибудь в несобственном смысле этого слова: то пока мы совершенно ничего не можем ска -

«Тое же (1340-го года) зимы, месяца Декабря 6, убита Бряньцы Глеба Святославича, выведите из церкве святого Николы; бе же в то время в Бряньсце и митрополит Феогност, и не возможе уняти их».

1) См. сейчас помянутую грамоту св. Алексия.

2) Новгородской 4-й,—Coup летт. IV, 60.

3) Послесловие напечатано в Библиологическом Словаре Строева, стр. 2 прим., и в Сведениях и заметках о малоизвестных и неизвестных памятниках Срезневского , № LXXXVI .

зать об ересях, бывших при Иване Даниловиче и в первую половину правления митроп. Феогноста.

Мы говорили выше, что в правление св. Петра началась у нас обличительная проповедь против существовавшего у нас, в след за Грецией, обычая взимания епископами платы за постановления в церковные степени. В правление митр. Феогноста проповедь продолжалась. Известен в настоящее время сборник, составленный при Иване Даниловиче († 1340), который надписывается: «Книга, нарицаемая Власфимия, рекше хула на еретики,—главы различные от евангелия и от канон святых отец, в нихже обличения Богом ненавистных злочестивых духопродажных ересей». В сборнике, состоящем из 67 глав, сведены в одно место канонические постановления церкви и неканонические писания отцов против симонии или поставления на мзде. Цель сборника, как это ясно из его содержания, состоит в том, чтобы дать в нем противникам взимания платы за поставления паноплию или всеоружие для борьбы против обычая и против его защитников. К сожалению, мы не можем сообщить о сборнике ближайших сведений, потому что он известен нам только по весьма краткому описанию 1).

В правление митр. Феогноста, в 1348-м году, как сообщают наши летописи, русские наши богословы были вызываемы на международный диспут с богословами латинскими. Соседняя с нами Швеция, бывшая чрезвычайно преданною католичеству, в следствие возбуждений, деланных из Рима, решалась на такие попытки, как покорение нас - Русских латинству силою оружия. Мы говорили выше, что поход Шведов на Новгород 1240-го года, в котором они потерпели страшное поражение от Александра Ярославича Невского, был ничем иным, как крестовым их походом на нас, предпринятым с сейчас указанною целью. Через столетие с четвертью после этого поражения Шведы надумали предпринять новый крестовый поход против России. Но на сей раз, как рассказывают наши летописи, прежде чем обращаться к оружию, они вызывали наших богословов на диспут с их богословами. В Новгородской. летописи под 1348-м годом читаем: «Магнушь, король свейской земли, прислал к новогородцем, рек: пошлете на съезд свой философ, (а) аз послю свой философ, дажь поговорят (чтобы поговорили)

1) О сборнике, открыток в одной из рукописей бывшей библиотеки Соловецкого монастыря, ныне принадлежащей Казанской Духовной Академии, см. Православн. Собеседник 1807 г., ч. II, стр. 236.

про веру; а аз то хощу слышеть, коя будет вера лучши: а иже (если) ваша будет вера лучши, ино аз иду в вашу веру, или пакы аще наша вера лучши, и вы поидете в нашу веру, и будем вей за един человек, или не пойдете (а если не пойдете) в единачьство, и аз хощу ити на вас со всею моею силою». Швеция имела в XIV веке некоторое образование, должна была иметь ученых до некоторой степени богословов, и нет сомнения, что король шведский был совершенно уверен в победе своего философа над философом русским. В Новгороде наоборот должны были очень хорошо сознавать, что нашим богословам вовсе не выйти победителями из предлагавшейся ученой битвы. Получив от короля вызов, новгородские власти, с тогдашним владыкою Василием во главе, устроили общенародное совещание и после совещания отвечали Магнусу: «аще хощеши уведати, коя вера лучши,—наша ли или ваша, пошли в Царьград к патриарху, зане мы прияли от Грець правоверную веру, а с тобою ся не спираем про веру». После отказа Новгородцев от прения о вере король действительно пошел на них войной, но война была небольшая и имела благополучный для Новгородцев конец 1).

1) В наших летописях (Никоновск. и Воскресенск. под 1352 г.,—первая: III, 198, Степей, кн. I, 484, cfr Карамз . IV, прим. 348) читается рукописание или духовное завещание Магнуса, в котором он приказывает своим детям и своим братьям и всей земле свейекой не наступать на Русь вопреки крестного целования: «занеже—говорит король—нам не пособляется», т. е. мы в своих нападениях на Русских не имеем успеха. Рассказав об этих неуспешных нападениях, начиная с того, которое было при Александре Ярославиче в1240-м году, Магнус говорит о себе, что после двух походов на новгородскую землю он потерпел страшное кораблекрушение,—что шведскую землю после того постигли всякие бедствия, а что у него самого Бог отнял ум, так что он сидел год в палате, будучи прикован к стене железной цепью. Из палаты меня вынял—говорит Магнус—сын мой Сакун, приехав из Норвегии: но когда он повез меня в Норвегию, меня снова постигла буря и я на дне разбитого корабля плавал три дня и три ночи, пока не принесен был ветром под монастырь святого Спаса в Полную реку (Полная река есть финляндская река Аура-юки, на которой стоит город Абов, см. исследования Зерберга, русск. перев. стр. 159). В монастыре Магнус постригся в монахи и написал свое духовное завещание. В этом завещании, не знаем—насколько подлинном, под монастырем св. Спаса разумеется латинский монастырь (находившийся в Абове или выше его на реке). Но монахи нашего русского монастыря св. Спаса, находящегося на острове Валааме, любители необыкновенных преданий (посещение их

106

Одновременно с тем, пак отказываться от прений с богословами латинскими, богословы наши имели свои прения домашние. От владыки новгородского Василия, который в 1348-м году отклонил вызов короля шведского и который умер в 1352-м году, сохранилось до настоящего времени послание к епископу тверскому Феодору о земном рае 1). Из этого послания и узнаём, что в Твери происходили распри о том, погиб или не погиб земной рай, в котором был поселен Богом Адам по сотворении и в котором он пребывал в состоянии невинности. Епископ тверской Феодор принадлежал к стороне тех, которые утверждали, что рай этот погиб, т. е. более не существует. Но архиепископ новгородский был противоположного мнения. Узнав о происходящих в Твери распрях и о том, какого мнения держится епископ, владыка Василий и написал к Федору послание, в котором утверждает, что рай не погиб, но существует и до сих пор. Свое мнение архиепископ доказывает ссылкой на апокрифы, в которых говорится о некоторых святых, будто одни из них жили близ рая, а другие были в нем самом, и наконец ссылкой на своих новгородских куп-

острова ап. Андреем), отнесли это к себе и сочинили предание, будто Магнус потерпел бурю в Ладожском озере, будто он спасся в их монастыре, будто у них в монастыре он принял православие, постригся в монахи, окончил свою жизнь и был погребен, см. Истории иерархии III, 489 fin . (Стихотворную эпитафию, вырезанную на деревянной доске и находящуюся на воображаемой могиле Магнуса, см. у А. И. Муравьева в Путешествии по святым местам русским, ч. I, 6 изд. стр. 311, также у Немировича-Данченко в Поездке на Валаам (которого не имеем в настоящую минуту под руками, чтобы цитировать обстоятельнее). Эпитафия вовсе не древняя, в чем как будто уверяли Валаамские монахи Муравьева, а сочиненная каким-то стихоплетом и деесочинителем в не особенно давнее время, см. Путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому Н. Озерецковского, напечатанное в Петербурге, в 1792-м году, стр. 75, и указанный III том Истории иерархии, напечатанный в 1811-м году, стр. 490 нач., в которых прямо и ясно говорится, что никакой надписи на мнимой могиле Магнуса нет. Озерецковскому монахи как будто не умели назвать мифического шведского короля и по имени, ибо он говорит: «Возле монастыря находится целая кленовая рощица, в которой показывают пустынники могилу некоторого шведского государя»).

1) См. его в Степенной книге, I, 480, в Софийской 1-й и Воскресенской летописях под 1347 годом. В Твери были сряду два епископа Феодора: первый 1330 1342, второй до 1360 года. Если относить послание к 1347-му году, под которым оно помещается в летописях, то оно адресовано ко второму Феодору.

цов, которые, плавая по Черному или Каспийскому морю, будто бы занесены были бурею к месту святого рая. Подробнее об этом послании архиепископа Василия к епископу Феодору и об его содержании мы скажем в другом месте.

В 1353-м году, перед самою смертью митр. Феогноста, архиепископ новгородский Моисей, незадолго передо тем во второй раз занявший кафедру вместо умершего Василия, посылал послов в Константинополь к императору и патриарху, «прося от них, по свидетельству Новгородской летописи, благословения и исправлении о непотребных вещех, приходящих с насилием от митрополита». К сожалению, остается нам неизвестным положительно, в чем именно состояли непотребные вещи. Никоновская летопись дает знать, что жалоба была относительно проторей на поставлениях и относительно церковных пошлин святительских 1). Так как не могла иметь места жалоба относительно проторей, которые взимались епископами с низшего духовенства, ибо невозможно предполагать того случая, чтобы митрополит понизил размеры этих проторей: то необходимо разуметь протори, которые взимались митрополитами с самих епископов и понимать дело так, что Феогност слишком много взял или потребовал с Моисея за вторичное занятие им кафедры 2). Что касается до церковных святительских пошлин, то под ними должно разуметь те пошлины, которые взимались митрополитами с низшего духовенства всей митрополии и понимать дело так, что Феогност возвысил эти пошлины. Решение патриарха по жалобе архиепископа

1) Летопись, III, 206, говорит, что в ответном послании патриарха новгородцам, которое не дошло до нас, содержалось «о проторех на поставлениях и о церковных пошлинах святительских».

2) Архиепископ Моисей, оставив в первый раз кафедру, постригся в схиму, а правила канонические запрещают архиереям, принимающим схиму, возвращаться к прежнему достоинству,—собора в храме Премудрости пр. 2 (в позднейшее время оно понимаемо было именно о схиме, как о настоящем монашестве,—ответы константинопольского собора епископу сарайскому Феогносту): нарушение правил канонических и могло иметь своим следствием нарочитое возвышение платы. Впрочем, должно быть замечено, что на показание Никоновской летописи нельзя особенно полагаться; о грамотах патр. Антония в Новгород от 1393-го года летопись говорит, что они были «о проторех и исторех, иже на поставлениях священных»—IV , 255 fin .; между тем в этих, дошедших до нас, грамотах (в Памятнн. Павл. 37 и 38) говорится не о проторях на поставлениях, а о другом (см. ниже).

последовало при преемнике Феогноста св. Алексие. В речах о последнем мы и скажем о нем.

Митр. Феогност приобрел право на величайшую благодарность Москвы не только тем, что сам был верным и усердным ее другом и сделал все, что мог, с целью содействия ее политическому возвышению, но и тем, что позаботился и успел оставить преемника по себе, который довел союз высшей церковной власти с князьями московскими до его конца и до его неразрывности. Феогност, подобно св. Петру, имел своей фактической столицей Москву; но и ото пребывание второго митрополита в Москве не создавало для третьего митрополита—его преемника непременной обязанности сделать тоже самое: преемник Феогноста, как и преемник св. Петра, мог возвратиться снова во Владимир и там под влиянием других, князей стать из друга Москвы ее врагом; а между тем князья, московские еще не находились в таком положении, чтобы совершенно, исключалась возможность подобного случая. Митр. Феогност оставил в св. Алексие преемника по себе, который имел вполне заменить для Москвы его самого. Эта услуга Феогноста Москве имеет тем большую цену, что, будучи Греком, он шел в данном случае против своих интересов греческих, ибо поставление митрополитов русских из природных Русских, каков был св. Алексий, далеко не считалось константинопольскою патриаршею кафедрою делом, желательным.

Современный Феогносту греческий историк Никифор Григора сообщает известие о нашем русском митрополите, как о богослове, именно—известие о том, как отнесся Феогност к поднявшимся в Константинополе в 1341-м году так называемым паламитским спорам (по поводу учения Григория Паламы о несотворенности Фаворского божественного света); но известие вовсе не может быть признано за совершенно надежное. Будучи ожесточенным врагом Паламы и его учения, Григора уверяет, что с решительной враждой отнесся к учению и русский митрополит. Он говорит, что приверженцы паламитской партии, желая увлечь и Феогноста в пропасть их собственной погибели, послали ему, как и всем другим, архиереям, новые тома (том или определение собора 1341-го года, которым признавалось и одобрялось учение Паламы), но что он, прочитав (присланные ему писания) и увидев (в них) тьму хулений и над всем деспотически господствующее (в них) эллинское многобожие, тотчас поверг (их) на землю и заткнув уши с великою поспешностью отскочил от злого слышания, — что он написал простран-

ные укоризны, с надлежащими из Священного Писания обличениями и доказательствами, и послал их патриарху и епископам, называя этих последних безбожными и многобожными и крайне бесстыдными отметниками и гонителями отеческих преданий и подвергая их подобающим анафемам 1).

Мы сказали выше, что, по свидетельству того же Григоры, вел. кн. Симеон Иванович с другими князьями русскими прислал импер. Иоанну Кантакузину большую сумму денег на возобновление упавшей восточной апсиды св. Софии. Какое бы ни было отношение этой большой суммы денег к закрытию галицкой митрополии, но со всею вероятностью нужно думать, что император обязан был ею главным образом митр. Феогносту и его греческому, в частности константинопольскому, патриотизму, ибо, по Григоре, его родиной был Константинополь.

Не особенно надежны похвалы Григоры, поелику он слишком руководился партийными взглядами и поелику мы знаем совершенную несостоятельность некоторых его порицаний, но во всяком случае он отзывается о митр. Феогносте с очень большими похвалами, называет его мужем разумным и боголюбивым и говорит, что в Константинополе, который был его родиной и которого он служил украшением, еще юношей он приобрел знание божественных канонов и законов 2). А две наши собственные летописи называют Феогноста великим наставником 3). О том, что до некоторой степени он может быть заподозриваем в страсти сребролюбия, мы говорили выше.

О систематической папской пропаганде в юго-западной Руси, которая началась со времени митр. Феогноста и несколько ранее его—

1) Hist. Byzant . lib . XXVI, cap . 47, ed . Bonn . p . 114.—В одной греческой рукописи московской Синодальной библиотеки XV века есть соборный том против Варлаама и Акивдина с именами подписавшихся под ним. По описанию греческих рукописей библиотеки архим. Владимира под томом между прочим есть подпись: Μητροπολίτης Ῥωσίου ὑπέρτιμος Θεόγνωστος ,—№ 337, л. 38, стр. 497. Если Ῥωσίου не ошибка или не опечатка вместо Ῥωσίας , то тут должен был разумеем не наш русский митрополит, а греческий митрополит города Росия или Русия, в древнейшее время Топира (который находится в европейской Турции, во Фракии или Румелии, не особенно далеко на северо-восток от города Эноса, и называется теперь у Турок Кешаном или Рускиоем); если же ошибка или опечатка вместо Ῥωσίας , то—наш русский митрополит.

1) Lib . XXVI, сар. 47, и lib. XXXVI, сарр. 24—31.

2) Воскресенская в Собр. летт. VII, 217, и Типографская, стр. 96 нач.

с последних лет правления св. Петра, мы скажем ниже, в особом отделе, посвященном этой пропаганде.

Митр. Феогност, скончался 11-го Марта 1353-го года 1). Он. погребен в построенной им церкви ап. Петра (которая, как мы говорили выше, составляла не самостоятельную церковь, а придел церкви Успения Божией Матери или Успенского собора. Он положен был в своей церкви об стену с своим предшественником св. Петром 2).

1) По Никоновской и Типографской летописям, Феогност скончался 11-го Марта, по Воскресенской летописи—l -го Марта, по Степенной книге (I, 444) — 14-го Марта. Должно быть признано верным показание летописей Никоновской и Типографской, так как первая из них говорит потом, что вел. кн. Симеон Иванович, скончавшийся 26-го числа следующего Апреля месяца, преставился полсемы недели после митрополита, минувшим его сорочинам.

2) В московской Синодальной библиотеке сохраняется носящий имя митр. Феогноста требник, в котором весьма сильно и весьма ясно обличается неправомыслие раскольников—старообрядцев. Этот мнимый Феогностов требник представляет собою то же самое, что соборное деяние на еретика Мартына армянина,— нашей Истории русской церкви т. I, под. 2, стр. 688. Об изготовлении его,—далеко не весьма искусном, Федором Поликарповым, известным учеником Лихудов и директором типографии, см. в статье: «Ученая деятельность Евгения Болховитинова», помещенной в июньской книжке Русского Вестника 1885-го года, стр. 675 fin ..

Страница сгенерирована за 0.04 секунд!

Дата публикации или обновления 01.11.2017

К оглавлению: жития святых

Житие Святого отца нашего Феогноста, митрополита Киевского и Всея России.

Блаженный Феогност, грек по происхождению, родился в Константинополе, еще юношей приобрел знание Божественных канонов и законов, проявил себя мужем разумным и боголюбивым и считался украшением родного города. Он поставлен был на митрополию Киевскую и всея России Исаиею, патриархом Константинопольским, в 1328 году и тогда же прибыл в Галицко-Волынскую землю, поставил здесь двух епископов, затем проследовал сначала во Владимир , потом в Москву, где и воссел на престол своего предшественника, чудотворца Петра митрополита, и стал жить в его доме.

В том же году великий князь московский Иоанн Даниилович ездил в Орду, хан которой по имени Узбек поручил ему великое княжение Владимирское и с великой честью отпустил в Москву. С тех пор татары перестали воевать с Русской землей, и была в ней тишина в продолжение сорока лет. Святитель Феогност радовался возвышению великого князя московского и во всех случаях был твердым его помощником, так как Господь благоволил перейти и утвердиться Киевской и Владимирской державе в боголюбивом граде Москве.На другой год после своего прибытия святой митрополит Феогност озаботился благоукрашением стольного города своей митрополии, построил в Москве каменную церковь во имя прп. Иоанна Лествичника и создал придел к храму Успения Божией Матери, во имя св. апостола Петра (поклонения честным его веригам), знаменуя сим почитание святой памяти своего предшественника, митрополита Петра, почивающего в сем Успенском храме. В 1329 году блаженный митрополит отправился из Москвы осматривать обширную паству свою. Прежде всего, по примеру своих предшественников Кирилла, Максима и святого Петра, святитель Феогност посетил Новгород. В это время в Пскове княжил Александр Михайлович Тверской, укрывшийся сюда из Орды, где он умертвил убийцу отца своего. Хан Узбек настоятельно требовал, чтобы Александр явился на суд в Орду, но тот не решался ехать к татарам. Зная неистовство хана Узбека, который не пощадит земли Русской за непослушание Александра Михайловича, братья его соединились с великим князем Иоанном Даниловичем, чтобы принудить псковского князя исполнить волю хана. Ни владыка Моисей, ни посадник, прибывшие из Новгорода во Псков, не убедили псковичей отпустить Александра в Орду. Тогда братья его и московский князь подошли ко Пскову со своими войсками и, чтобы избежать пролития крови христианской, упросили преосвященного Феогноста, чтобы он отлучением и запрещением связал князя Александра и послал его в Орду. Святой Феогност положил отлучение и проклятие на псковского князя, на весь город Псков и на всю область их.

Тогда князь Александр Михайлович сказал псковитянам: «Братия и друзья верные! пусть не будет на вас отлучения и проклятия святительского ради меня худого и грешного. Я ухожу от вас к немцам и в Литву, чтобы не было никакой тягости земле вашей от царя Узбека». Псковичи послушались, со слезами отпустили Александра и послали к великому князю Иоанну Даниловичу челобитье о мире и любви. Тот примирился с псковичами, а митрополит преподал им свое благословение.

Посвятив для Ростова и Ярославля, вместо почившего Прохора, епископа Антония, преосвященный Феогност отправился в 1330 году в Галицко-Волынскую область.

По дороге сюда или, может быть, ранее этого путешествия святой Феогност остановился в городе Костроме, где был собран собор из четырех епископов, который поставил на Суздальскую кафедру епископа Даниила, а затем разбирал спор между епископами Сарайским и Рязанским о Червленом Яре (местность между реками Доном и Хопром). Дело решено было в пользу рязанского владыки: Червленый Яр приписан был к Рязанской епархии. В Галицко-Волынской области он пробыл продолжительное время к утешению Православия, сильно теснимого католичеством, и для того, чтобы воспрепятствовать отделению Галицко-Волынских епископий в особую от Всероссийской митрополию. Из Владимира Волынского он дал знать в Новгород, чтобы явился для посвящения к нему нареченный в архиепископа Новгородского Василий. В то же время пришли во Владимир и послы от псковичей, от возвратившегося князя Александра Тверского и от князя Гедимина Литовского, с просьбой, чтобы митрополит поставил во Псков особого епископа - Арсения. Феогност поставил Василия во архиепископа Новгороду и Пскову, а псковичам в их просьбе отказал, так как они добивались себе отдельного епископа из стремления к церковной и гражданской независимости от Новгорода, и незадолго перед этим временем проявили непокорность великому князю и митрополиту. Во Владимире же Волынском был посвящен блаженным Феогностом и епископ Феодор для Твери.

Во след новопоставленному архиепископу Василию, возвращавшемуся с посадниками и их дружиной в Новгород, митрополит послал грамоту, в которой писал: «Князь литовский отпустил на вас 500 воинов, чтобы вас схватить». Владыка Василий и посадники ускорили свой путь, но под Черниговом их настиг князь Феодор Киевский с татарским баскаком. Едва они откупились от преследующих. Бог же наказал за это дружину князя Феодора тем, что на обратном пути кони их пали, и они шли пешие. А блаженный митрополит стыдил князя, грозя: «Срам князю, который чинит неправду, обижает, творит насилие и разбой».

Посетив Перемышль, Холм и Галич, первосвятитель водворился на время в Киеве, чтобы устроить древнюю митрополию, потерпевшую от монголов и Литвы. Сюда пришли к митрополиту послы от великого князя московского Иоанна Данииловича, чтобы он дал князю благословение воздвигнуть церковь во имя Преображения Спаса нашего Иисуса Христа, устроить монастырь внутри града Москвы и перенести туда архимандритию от святого Даниила из Заречья, ибо великий князь хотел вселить ее внутрь града, близ своего дворца, чтобы ни день ни ночь не быть отлученным от этой святыни. Преосвященный митрополит с любовью преподал князю свое благословение, и скоро построен был каменный храм Спаса на Бору, между жилищами великого князя и митрополита, и основалась Спасская обитель.

Из южной России митрополит Феогност отправился в Грецию и в Орду. Он был в Царьграде у патриарха для разрешения недоумений, возбужденных при пасторском обзоре епархий, и сообщил там собору о чудесах митрополита Петра. На последнее сообщение митрополит Феогност получил в 1333 году письменное разрешение патриарха Иоанна XIV Калеки праздновать память святителя. Преосвященный Феогност посетил Орду с тем, чтобы получить утверждение прав и преимуществ, предоставленных Русской Церкви татарскими ханами.

По возвращении в Москву митрополит освятил осенью 1333 года созданную великим князем на Кремлевской площади каменную церковь во имя святого Архангела Михаила, будущую усыпальницу князей Московского рода. Вслед за тем, по совету блаженного Феогноста, сын Иоанна Данииловича, Симеон вступил в брак с дочерью великого князя литовского Августой, которая была крещена в Москве и наречена Анастасией. Мудро содействуя установлению добрых отношений Литвы и Руси, блаженный святитель проявил себя миротворцем и между Москвою и Новгородом.

Посвятив в 1336 году епископа Гавриила для Ростова , первосвятитель утвердил князя тверского Александра Михайловича в намерении идти в Орду с покорностью татарскому хану. Приняв благословение от Феогноста митрополита и от всех святителей русских и решив, что лучше умереть за веру, чем своим неповиновением навлекать гнев татар на всю Россию, князь Александр отправился в Орду и со смирением предал себя воле хана Узбека. Тот подивился его мудрости, пожаловал княжением Тверским и отпустил на Русь. Но вскоре оклеветали тверского князя в Орде, он был вызван туда вторично со своим сыном Феодором, и оба были убиты по приказанию Узбека. Тела их встретил во Владимире митрополит Феогност со священным cобором, отпел над ними надгробное пение и со слезами отпустил в Тверь. Зимою 1340 года митрополит Феогност был в Брянске. При нем поднялась крамола против князя Глеба Святославича. Напрасно святитель уговаривал возмутившихся брянцев - они не послушались и умертвили князя.

В это время умер Иоанн Даниилович Калита ; на престоле великого княжения Владимирского и Московского воссел сын его Симеон Иоаннович. Он послал в Торжок за данью. Но жители Торжка обратились в Новгород с жалобой на бояр московских, собиравших дань. Новгородцы захватили их и на время заточили. Разгневанный великий князь Симеон пошел с войском к Торжку. Новгородцев объял страх, и они умолили бывшего в войске митрополита печаловаться за них перед князем. Первосвятитель уговорил князя заключить с новгородцами мир и посетил Новгород, где и удерживал своими поучениями буйных жителей от разбоя и насилия.

В 1342 году великий князь Симеон Иоаннович отправился в Орду к новому хану Джанибеку, его сопровождал и преосвященный Феогност митрополит. Пробыв в Орде недолго, великий князь возвратился в Москву. Святитель же Божий Феогност остался в Орде, так как был оклеветан перед ханом некоторыми злодеями из русских, которые говорили: «Митрополит Феогност не дает дани в Орду с освященного чина и со всего церковного причта, а сам себе взимает с них дань бесчисленную, тебя же хана обижает, и ему следует давать тебе дань в Орду каждый год». Хан потребовал у митрополита, чтобы тот представил ему ежегодную дань. Святой же Феогност не повиновался этому приказанию. На понуждение и вопросы татар, почему митрополит не желает давать церковную дань, святой отвечал: «Христос истинный Бог наш, Церковь Свою искупил от неверных честною Своею кровью, поэтому и причт церковный свободен от всякого рабства и служения, кроме служения Богу. Да и почему вы заставляете меня отвечать вам за эту дань?»

Неверные сказали на это: «Ты глава Церквам и должен или сам давать нам за них ежегодную дань, или разреши нам самим взимать с них дань, мы же никого не пощадим».

Святитель отвечал: «Если кто оскорбит Церковь Божию, того оскорбит Бог. Так пишет учитель наш Павел, апостол Христов».

Поганые не переставали принуждать святого к представлению дани, угрожая ему всякими мучениями, сами же не смели собирать дань со священнослужителей и причта. Не попустил Бог проявиться их дерзости и устрашил их. Ибо они знали, что и первые цари их, будучи нечестивыми, немилостивыми и кровопийцами, давали однако подтвержденные клятвами ярлыки митрополиту и епископам не брать дань ни с кого из причта церковного и из всех, живущих в областях, принадлежащих Церкви, всех их ханы считали Божиими слугами и приносили эту дань небесному Богу. И доныне сохранились такие грамоты (ярлыки) нечестивых царей, подкрепленные страшными клятвами, писанные к великому чудотворцу Петру, митрополиту всея России, и иным митрополитам. Много раз ханы пытались преступить свою клятву и сами, без разрешения митрополита, хотели собирать ежегодную дань с церковного причта, но возбранил им это Вышний Промысл, ибо они боялись Божией казни.

Нечестивые татары сильно мучили Христова святителя Феогноста, принуждая его снять с них прежнюю клятву и разрешить им собирать дань с церковного причта. Блаженный страдалец Феогност доблестно претерпел эти муки ради Церкви Христовой. О своем имуществе он не заботился и раздал тогда татарам до 600 рублей серебра. Но не только не разрешал татарам собирать дань с людей церковных, а совершенно запретил им это и заклял страшными клятвами.

Его отпустили на Русь с прежними правами духовенства, и жена хана Тайдула подтвердила их особой грамотой. Так освободил святитель Христову Церковь от напасти, а причетников от налога и дани. Как непобедимый воин, возвратился с победой святой Феогност и, в самое средокрестие святого и Великого поста, прибыл благополучно на свой престол Русской митрополии, принося благодарения Богу и Пречистой Богородице.

Вскоре по возвращении из Орды святитель огорчен был страшным пожаром, опустошившим Москву и истребившим до 18 церквей. Это бедствие тем более было тягостно, что пожар 1343 года был уже четвертый при блаженном Феогносте, а между тем столько расходов сделано было в Орде. И однако ревностный архипастырь в следующем же году поручил греческим художникам возобновить иконное письмо в кафедральном своем храме Пречистой Богородицы, и возобновление было окончено в том же году.

По смерти великого князя Гедимина (в 1341 году) поднялись в Литве кровавые распри между сыновьями его. Один из них, Евнутий, вынужден был бежать из Литвы и явился в Москву. Здесь язычник-князь в 1345 году крещен был митрополитом и наречен Иоанном. Вслед затем (1346 г.) прибыл в Москву владыка Новгородский Василий с предложением великому князю Симеону занять стол Новгородского княжения. Тотчас по прибытии он посетил митрополита, принес ему дары и просил о благословении. Первосвятитель благословил Василия и почтил его крестчатыми ризами. Тогда же митрополит поставил Спасского архимандрита Иоанна во епископа городу Ростову.

Случилось так, что патриарх Константинопольский возвел Галицкого епископа в сан митрополита всей южной России, создав таким образом митрополию отдельную от Киевской, это вызвало много беспорядков в церковном управлении.

Вследствие назначения особого митрополита для южной России блаженному Феогносту пришлось испытать много тревог. По совещании с великим князем московским, посланы были в Царьград послы, и заботы святителя не были бесплодны. Константинопольский собор 1347 года постановил уничтожить прежнее определение о Галицко-Волынском митрополите и почтил Феогноста званием «предпочтенного митрополита и экзарха всея Руси».

Обрадованный таким решением Константинопольского собора, блаженный Феогност в следующем году отправился на Волынь. Вслед за возвращением его в Москву, волынский князь Любарт Гедиминович, во святом крещении Феодор, прислал к великому князю московскому просить для него в замужество племянницу великого князя, дочь ростовского князя. По совету преосвященного Феогноста, ростовская княжна охотно была выдана за усердного ко святой вере Любарта. Затем Ольгерд, великий князь литовский, прислал к Симеону Иоанновичу послов с просьбой взять в замужество Иулианию, дочерь князя тверского Александра. Великий князь московский усомнился выдать родственницу за язычника и просил совета у митрополита. Первосвятитель, имея в виду полезные последствия сего брачного союза, как для государства, так особенно для успехов святой веры в языческой Литве, преподал благословение на брак (1350 г.).

Ослабленный летами и трудами, блаженный Феогност в конце 1350 года был тяжко болен. Смиренно перенося недуг, первосвятитель не оставлял своего пастырского служения, возвратил на Суздальскую кафедру епископа Даниила, а в Новгороде также вторично поставил епископа Моисея. В 1352 году Россию посетило ужасное несчастие, открылась моровая язва и опустошила многие русские области. Престарелый святитель пережил тяжелый год, готовясь к смерти. Зимой преосвященный Феогност поставил наместника своего святого Алексия, которого любил, во епископа городу Владимиру. Так при жизни своей митрополит учинил его владыкою, а по смерти благословил на свое место, на митрополию Киевскую и всея России. Святитель Феогност отличался выдающимся умом, обширными богословскими познаниями. Ревность о Православии побудила святителя выступить против не право учащих о Божественном свете.

После себя святой Феогност оставил письменные труды. Из них недавно найдено поучение под таким заглавием: «Поучение Феогноста, митрополита всея Руси, душеполезное и спасительное. К духовным детям нашим, правоверным христианам от Божественных Писаний о смиреннолюбии, что не подобает христианам играть и бесчинно смеяться, что недостойно приходящие к Божественным Тайнам ввергают себя в нестерпимую муку, и о том, как подобает почитать Честный и Животворящий Крест Господень».

В 1353 году, 11 марта, блаженный Феогност, великий пастырь и наставник Российский, с миром отошел к Господу, его же ради усердно подвизался. Всех лет его святительства было 25. 14 марта честное тело блаженного было положено в преславном граде Москве, в великой соборной церкви Пречистой Богоматери, в приделе Поклонения веригам верховного апостола Петра , близ чудотворного гроба Петра митрополита, богоносного святителя русского. Мощи святителя Феогноста, обретенные нетленными в 1471 году, недолго почивали в сем соборном храме, который стал уже ветхим, просуществовав 146 лет. Великий князь московский Иоанн III Васильевич и митрополит Филипп задумали построить на месте ветхого новый храм, подобный храму Пресвятой Богородицы во Владимире, и перенести туда мощи святых митрополитов. В 1474 году новый храм разрушился, и 10 марта 1475 года мощи святых митрополитов, в том числе и святителя Феогноста, перенесли в церковь св. Иоанна, под колокола. Новый храм Успения Пресвятой Богородицы был окончен строением в 1479 г. при митрополите Геронтии, и раки святых митрополитов торжественно перенесли туда 27 августа. Мощи Феогноста митрополита поставили по-старому, и здесь они доселе почивают под спудом.

В 1474 году у гроба святителя Феогноста совершилось преславное чудо. Некий человек в городе Москве пошел по обычаю к месту скудельничьему, где граждане погребали странников и нищих. Был обычай посещать это место в четверг седьмой недели, приносить туда канун и свечи и творить моление об умерших. Вместе со всеми пошел и тот человек. И вот стали засыпать старую яму, которая была наполнена мертвыми телами, и копать новую. А копали и засыпали землею все граждане, мужи и жены, Бога ради. И тот человек взял в полу землю из новой ямы и понес ее в старую, но вследствие тесноты людской споткнулся, упал на землю и внезапно оглох и онемел. Много дней страдал он этою болезнью; однажды сказал ему некто, как бы во сне: «Иди завтра в соборную церковь Пречистой Богородицы, в честь славного Ее Успения». Он пошел туда и стал прикладываться к гробам святых митрополитов Петра, Иоанна и Филиппа; когда же он приложился к гробу святителя Феогноста, внезапно стал говорить и слышать, и рассказал всем, как был он нем и как вернулась ему речь: «Когда я наклонился, - сказал исцеленный, - и хотел приложиться к мощам святителя Феогноста, святой внезапно поднялся, благословил меня рукою и коснулся языка моего. Я же стоял, как мертвый, и вдруг стал говорить».Слышавшие это дивились и прославили Бога и святого митрополита Феогноста.

В XVI и XVII столетиях святитель Феогност стал в числе почитаемых усопших. Местное празднование установлено ему в XIX веке. В настоящее время святителю Феогносту совершается уже общецерковное празднование.

Преемник святителя Петра (ум. 21 декабря 1326 г.), первого русского митрополита, избравшего Москву местом первосвятительской кафедры. Грек, ученый монах, знаток церковных канонов и правил. Получил посвящение в Константинополе в 1328 году. Во все время своего правления был полным единомышленником великого князя Ивана Калиты, в том же году возведенного на великокняжеский престол всей России, и его сына Симеона Гордого.

Принявший на себя управление русской митрополией среди крайне трудных обстоятельств, святитель много сил приложил к устроению церковной жизни, особенно, юго- и северо-западной Руси. Митрополит Феогност, как мудрый и ревностный пастырь, употреблял все меры, чтобы, с одной стороны, содействовать московскому князю, а с другой, - чтобы в других русских епархиях, находящихся теперь в Литовском и Польском княжествах, сохранить единство веры.

В 1329 году митрополит Феогност силой церковной анафемы вынужден был смирить псковичей, укрывавших тверского князя Александра Михайловича, навлекшего на себя гнев хана Узбека. Не внимавший убеждениям новгородского Владыки Моисея и великокняжеских послов, Псков усиливал недовольство в Орде, что вынудило святителя пойти на крайнюю меру и закрыть в городе все церкви. Жалея псковичей, князь Александр бежал в Литву, и только этим было предотвращено новое нашествие татар на Русь. Когда же (в октябре 1339 г.) князь Александр был замучен в Золотой орде вместе с сыном Феодором, митрополит встретил их тела во Владимире, отпел со слезами и отправил в Тверь.

Предметом особых попечений и трудов митрополита Феогноста было отношение к Орде и к Греции.

В 1342 году ему пришлось ездить в Орду, отстаивая права и льготы, которыми прежде пользовалось русское духовенство и которые хотел было уничтожить хан Джанибек. Раздав татарам все свои личные сбережения, митрополит отказался собирать дань с церковников, ссылаясь на слова апостола Павла: «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят, а этот храм – вы» (1 Кор. 3, 17). Даже подвергнутый истязаниям митрополит не уступил ордынцам и настоял на том, чтобы хан утвердил за церковью все прежние льготы новым ярлыком. По возвращении святителя в Москву, страшный пожар (четвертый в его правление) опустошил Москву, и митрополит, оставшийся практически без средств, в следующем же году начал восстанавливать церкви.

Церковные смуты, происходившие в то время в Греции, были очень неблагоприятны для Русской Церкви. Предметом особого волнения стали споры о фаворском свете, возбужденные, с одной стороны, Варлаамом и Акиндином, а с другой – преподобным Григорием Паламою. Соборы, составляемые в защиту то одной, то другой стороны (1341-1345), привлекавшие и императоров, разжигали все новые смуты, на фоне которых возникали нестроения и в некоторых русских епархиях. Так была открыта особая Галицкая митрополия с подчинением ей всех епархий Волыни (тогда – Малой России): Владимирской, Холмской, Перемышльской, Луцкой и Туровской. Закрыть Галицкую митрополию и вернуть под свое ведение Волынские епархии митрополит Феогност сумел лишь тогда, когда на Константинопольский престол взошел новый император – Иоанн Кантакузен, а святительскую кафедру занял новый патриарх – Исидор Бухир. Некогда преданный анафеме за приверженность учению Паламы, он теперь отменял все нововведения своего предшественника, патриарха Иоанна XIV, низведенного с кафедры в 1347 году.

Новое испытание Русская Церковь пережила в 1352 году, когда некий инок Феодорит прибыл в Константинополь, желая занять кафедру Русской митрополии и уверяя, что митрополит Феогност скончался. Добившись желаемого в Тернове от патриарха Болгарского, новоявленный русский митрополит поселился в Киеве, но был вскоре осужден цареградским патриархом и другими иерархами. Именно последнее обстоятельство вынудило митрополита Феогноста и великого князя Симеона поспешно отправить своих послов к патриарху и греческому императору с просьбой, чтобы на Русскую митрополию, когда она сделается праздною, был поставлен не кто иной, как избранный уже в России епископ Владимирский Алексий.

Благословением митрополита Феогноста был освящен подвиг преподобного Сергия Радонежского. Незадолго до смерти святителя юный отшельник Варфоломей обратился к нему с просьбой устроить в Радонежских лесах церковь во имя Пресвятой Троицы.

Скончался святитель в марте 1353 года от моровой язвы, жертвой которой стали также великий князь Симеон Гордый и его малолетние сыновья. Погребен в Успенском соборе в приделе святого апостола Петра, основанного им в память о святителе Петре, церковное прославление которого было совершено в 1339 году. В 1471 году мощи святителя были обретены нетленными, а в XIX веке состоялась церковная канонизация. Память святителя Феогноста совершается 14 марта.

Феогност (святой митрополит киевский)

Ф еогност - святой митрополит киевский, родом грек, преемник святого митрополита . Получив посвящение в Константинополе в 1328 г., Феогност поселился в Москве. В 1329 г. он посетил Новгород и объявил оттуда анафему псковичам, принявшим к себе опального князя тверского . Александр должен был оставить Псков и уехал в Литву. Скоро, впрочем, он воротился и стал княжить в Пскове. Старое стремление Пскова получить церковную самостоятельность усилилось: псковичи выбрали себе в епископы некоего и послали его для посвящения к митрополиту, но Феогност отказал им в этом. При Феогносте митрополит Петр был причислен к лику святых. Феогносту удалось закрыть открытые было митрополии литовскую и галицкую, но последняя в 1337 - 38 гг. вновь была открыта и существовала до 1347 г. Подобно своим предшественникам, Феогност предпринимал путешествия по своей митрополии. В Орду Феогност ездил два раза. Во вторую поездку (1342) его встретили там большие неприятности. Кто-то сказал хану , что митрополит собирает большие доходы с духовенства и что у него много денег. Хан потребовал у него платежа со всего духовенства. Феогност перенес в Орде всякие истязания, раздарил до 600 рублей (более 60000 нынешних кредитных рублей) разным сильным людям и настоял на том, что хан утвердил за церковью все ее прежние льготы новым ярлыком. Феогност скончался 11 марта 1353 г. и погребен в Успенском соборе. В 1471 г. мощи его обретены нетленными, но почивают под спудом. Память Феогноста 14 марта.

Другие интересные биографии: