Окончание, начало в ИА №6/2000.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ГЕРМАНИИ И СССР В ВОПРОСАХ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ АВИАЦИИ
Еще до начала советского наступления на Польшу, была достигнута договореность с Германией на самом высоком уровне о согласовании военных усилий двух стран, в том числе и в области применения авиации. Так, посол Германии в СССР Шуленбург 17 сентября 1939 г. сообщал министру иностранных дел Германии И.Риббентропу: «Сталин в присутствии Молотова и Ворошилова принял меня в два часа ночи и заявил, что Красная Армия пересечет советскую границу в 6 часов утра на всем ее протяжении от Полоцка до Каменец-Подольска. Во избежание инцидентов Сталин спешно просит нас проследить за тем, чтобы германские самолеты не залетали восточнее линии Белосток – Брест – Литовск – Лемберг. Советские самолеты начнут сегодня бомбардировать район восточнее Лемберга. Я обещал сделать все, что возможно, в смысле информирования германских военно-воздушных сил, но просил, учитывая, что осталось мало времени, чтобы сегодня советские самолеты не подлетали к упомянутой линии слишком близко» .
Согласно материалам польских исследователей, с самых первых часов советского наступления СССР и Германия в разных формах проявляли согласованность в действиях авиации обеих сторон. Так, например, в районе Коломыи 17 сентября 1939 г. немецкая авиация уже не бомбила ни сам город, ни польских аэродромов. Советская же авиация рано утром того же дня произвела разведку польских аэродромов, а затем нанесла по ним бомбовый удар .
Согласно советским источникам, подобное взаимодействие началось даже раньше военных действий между СССР и Польшей. Так, 1 сентября 1939 г, советник посольства Германии в СССР Г.Хильгер передал наркому иностранных дел СССР В.М.Молотову просьбу начальника генштаба германских военно- воздушных сил. Речь шла о том, чтобы радиостанция в Минске в свободное от передачи время передавала «для срочных воздухоплавательных опытов» условные позывные знаки, а во время передачи своей программы – по возможности часто слово «Минск».
В.М.Молотов поставил на документе резолюцию: «"Минск" (но не другое)» . Фактически, речь шла о согласии советской стороны на использование советской же радиостанции в качестве радиомаяка для германских самолетов, действующих против Польши.
С первых же дней советско-польской войны были приняты согласованные меры по обеспечению безопасности немецких войск от действий ВВС РККА. Уже 18 сентября 1939 г. командование Украинского фронта передало штабам Северной, Восточной и Южной армейских групп информацию, что командование германских войск приказало своим частям в случае приближения советских самолетов выкладывать опознавательные белые полотнища, по возможности в виде свастики, а также пускать вперемежку зеленые и красные ракеты .
Вопросы, связанные с авиационной тематикой, были затронуты и на переговорах К.Е.Ворошилова и Б.М.Шапошникова с представителями Германского военного командования в лице генерал-майора Е.Кестринга (военный атташе Германии в Москве), полковника Г.Ашенбреннера (занимал пост авиационного атташе Германии в СССР вплоть до июня 1941 г.) и подполковника Г.Кребса (с 1936 г. – помощник военного атташе в Москве, участник Польской кампании) о порядке отвода германских войск и продвижения советских войск на демаркационную линию, которые начались 20 сентября 1939 г. В подписанном 21 сентября советско-германском протоколе говорилось, что германским командованием будут приняты необходимые меры, чтобы сохранить от порчи и уничтожения до передачи представителям Красной Армии важные военные оборонительные и хозяйственные сооружения, в частности – аэродромы. В параграфе 6 сообщалось: «При движении на запад германских войск авиация Германской армии может летать только до линии арьергардов колонн германских войск и на высоте не выше 500 метров, авиация Красной Армии при движении на запад колонн Красной Армии может летать только до линии арьергардов колонн Красной Армии и на высоте не выше 500 метров» . Точно такие же положения были зафиксированы в новом соглашении от 2 октября 1939 г. военных представителей сторон того же состава в связи с установлением новой линией границы и необходимости нового перемещения советских и германских войск . Теперь за сохранность аэродромов отвечало уже командование Красной Армии. Командующий Белорусским фронтом командарм 2 ранга М. П. Ковалев 2 октября 1939 г. отправил в Москву телеграмму с критикой установленной линии границы между Германией и СССР, указывая на то, что «установленная граница по р. Буг у г. Брест-Литовска крайне невыгодна для нас… Замечательный аэродром у Малашевичи достанется немцам», – отмечал он и просил «пересмотреть границу в районе Брест-Литовска». Хотя на следующий день из Москвы пришел ответ, что границу невозможно изменить, советские войска, чтобы сохранить за собой всю Брестскую крепость, запрудили Буг и взорвали перемычки крепостного рва, выдав его немецким представителям за русло реки, по которому и была проведена граница !
На территории, занятой РККА, находилось некоторое количество самолетов Люфтваффе в неисправном состоянии. После отказа пропустить технических специалистов для возможного восстановления этих машин, советская сторона сама доставила имевшуюся авиатехнику в разобранном виде к границе для передачи германским представителям .
Вышеприведенные факты свидетельствуют об определенном сотрудничестве Германии и СССР в области применения авиации в войне против Польши: помощь СССР в радионаведении самолетов Люфтваффе, согласование применения и опознания авиации друг друга, обеспечение одной стороной охраны и обороны от «польских банд» авиабаз перед передачей их другой стороне. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что это взаимодействие в основном касалось чисто технических вопросов, а в глобальном плане каждая из сторон преследовала свои стратегические цели, далеко не всегда совпадающие с интересами партнера.
УДАРЫ ПО АЭРОДРОМАМ И ВОЗДУШНЫЕ БОИ
Боевые действия советской авиации начались 17 сентября с ударов по местам дислокации польских войск, железнодорожным узлам, аэродромам. Последние успеха не имели. Так, капитан Станислав Цвинар командир 15-го бомбардирдировочного дивизиона позже вспоминал, что «в 07:30 над аэродромом Бучач появились шесть И-16. Мы не знали, что это значит. Их пилоты обнаружили нас. В Коломые находился генералы Зайоц и Уески со штабом. Им сообщили о виденных советских истребителях и о том, что большевики перешли границу Польши. Вернувшись в Бучач около 16:30 мы застали наши самолеты готовыми к вылету… Девять советских самолетов отбомбились по нашему аэродрому, но все бомбы легли мимо…». О том, насколько внезапным оказался для поляков советский удар говорит тот факт, что командир истребительного дивизиона IV/1 узнал об этом после того, как ему позвонили из полиции ! Фактически, на восточной границе Польши к этому времени практически не оставалось не только частей прикрытия, но даже пограничников!
В.Р.Котельников отмечал: «Случаи обнаружения польских самолетов на земле были лишь единичными» , как, впрочем, и встречи в воздухе советских и польских машин. Причем, последние имели место лишь в первые дни войны. В оперативной сводке Генштаба РККА от 17 сентября 1939 г. сообщалось: »Наша авиация сбила: 7 польских самолетов и вынудила к посадке 3 тяжелых бомбардировщика, экипажи которых задержаны» .«Сводка штаба ВВС РККА (с грифом «совершенно секретно» – Прим. авт.) упоминает всего о трех самолетах (типы не указаны – Прим. авт.), сбитых в районе Ковеля. Всеони сбиты советскими истребителями, летчики попали в плен», – сообщал В.Р.Котельников . В оперативной сводке №2 Управления пограничных войск НКВД Киевского округа о действиях пограничных отрядов в период перехода границы частями Красной Армии на территорию Польши от 17 сентября 1939 г. сообщается о принудительной посадке в 09:25 советскими истребителями польского самолета (предположительно истребителя), который нарушил госграницу .
Интересно описание летчиком Зыкановым – командира звена истребителей – эпизода воздушного боя над Польшей (вероятно, 17 или 18 сентября 1939 г.), которое было опубликовано в 1939 г. в журнале «Самолет». «Вдруг мы заметили, что с аэродрома поднялся какой-то самолет. По опознавательным знакам мы установили, что это польская машина. Эге, думаю, не вовремя, малый, ты поднялся. Когда я подошел к нему метров на 50, он открыл по моему самолету огонь. Я дал одну пулеметную очередь, вторую, третью. Польский самолет задымился и быстро пошел к земле. Продолжаю стрелять. Бомбардировщик противника врезался в землю. При посадке летнаб погиб, а летчик-офицер побежал к лесу. Нет, не уйдешь! Дал по нему очередь и убил его.».
Польские источники также извещают о воздушных схватках. Рано утром 17 сентября после получения сообщений о вторжении РККА, командующий польской авиацией генерал Иозеф Зайоц отдал приказ произвести воздушную разведку польско-советской границы. Выполняя его, над местечком Рокитно подпоручник Станислав Богуслав Заторский из 113-й истребительной эскадрильи, который вылетел с аэродрома Петляковце Старе близ Бучача (к югу от г.Тарнополь), сбросил в районе казарм Корпуса пограничной охраны пакет с сообщением. При возвращении он был атакован звеном советских истребителей. Сообщается, что в бою было повреждено два советских самолета, за которыми оставался дымный след, а польский пилот, приземлившейся под Пинском, был ранен и позже скончался по дороге в госпиталь .
Более успешно действовал его однополчанин поручик Микса, вылетевший на разведку одновременно с Заторским. Вот, что он позже писал:«После взлета иду на малой высоте. Спустя 10 минут я увидел на шоссе унтер-офицера ехавшего на легковой открытой машине на запад. Мне показалось, что что-то явно не в порядке, так как он мчался как сумасшедший. Уже через две минуты я оказался над городом, названия которого не помню и увидел въезжающие в него с трех сторон длинные колонны бронетехники. Чьи они были я понять не смог, а потому развернулся обратно к шоссе, на котором видел легковую машину.
Догнав автомобиль, я сел перед ним на шоссе и тут все и выяснилось. Это пехотинец был из гарнизона того города. Причем, когда он выехал из города, северо-восточная часть города уже была захвачена советскими войсками. В начале я не знал что делать: возвращаться или лететь дальше, так как приказ гласил, что концентрация советских войск должна быть лишь к востоку в нескольких км от границы, а они были уже рядом с Петляковцами. Я решил еще раз слетать и рассмотреть эти колонны повнимательнее. Лечу на северо-запад. Тут меня буквально затрясло. Трудно было даже представить такие огромные массы войск: впереди шли танки, за которыми двигалась кавалерия, за ними опять танки и кавалерия. Невероятно, этого не может быть, но я вижу все это собственными глазами. Огромные массы войск…
Возвращаюсь в направлении Петляковце. Долетаю до места где видел танки и бронемашины и вижу как моторизованный батальон польских пограничников движется в направлении советских войск. Их разделяло каких 15 км. Подлетаю, покачиваю консолями. Показываю направление и тут же забываю о всех приказах. Их. горста, а впереди страшная масса. И так немцы на нас навалились, а что теперь?!..
Лечу снова в сторону русских войск. По мне никто не стреляет, но кони встают на дыбы. Не знаю что делать, но затем решаю атаковать и делаю несколько заходов. В ответ загремели выстрелы из винтовок и ударили пулеметы. Снова поворачиваю в сторону пограничников. Батальон по прежнему двигается вперед, может быть так и должно быть, так как на аэродроме говорили, что русские не будут воевать с поляками, а идут бить немцев{!!..).
Боже мой, что делать?.. Вспоминаю приказ и поворачиваю. Однако погода начинает портиться, небо затягивают облака, быстро темнеет и вскоре начинается дождь, сквозь который почти ничего не видно. Вскоре вижу знакомые ориентиры, а затем и свой аэродром куда и приземляюсь. На аэродроме меня уже ждут полковник Павликовский и майор Вервицкий. Докладываю о результатах разведки и тут же получаю приказ лететь к командующему авиацией генералу Зайцу…» .
Имеется информация и о советских потерях. Сообщается, что перед отлетом в Румынию подпоручик Тадеуш Коц из 161-й истребительной эскадры сбил над местечком Делятын (станиславовское воеводство) советский самолет-разведчик . Эта информация, согласно данным В.Р.Котельникова, не подтверждается отечественными документами, которые сообщают лишь о случае вынужденной посадки в этот день самолета P-Z в районе Инзука .
Неизвестный польский пилот-истребитель сбил два бомбардировщика и тяжело повредил третий (они бомбили железнодорожную станцию Тарновице Лесьна). Факт уничтожения как минимум одного самолета подтверждается показаниями очевидцев, согласно которым двух раненых советских летчиков отвезли на автомобиле в госпиталь. Из-за нехватки топлива истребитель не дотянул до румынской границы и сел в расположении советских войск, а его пилот попал в плен .
Как видно из анализа рассмотренных воздушных боев, все они носили эпизодический и случайный характер как с одной, так и с другой стороны и не могли оказать существенного влияния на дальнейший ход военных действий.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВВС РККА С СУХОПУТНЫМИ ВОЙСКАМИ. УЧАСТИЕ ПОЛЬСКИХ АВИАТОРОВ И НАЗЕМНЫХ СИЛ ПВО В БОЯХ ПРОТИВ СИЛ ВТОРЖЕНИЯ
Специфика польской кампании заключалась в крайне непродолжительном периоде воздушных боев и ударов по аэродромам. Ситуация «авиация против авиации» практически сразу перешла в ситуацию «авиация против наземных войск» – для наступающей советской стороны (соответственно, «наземные войска против авиации» – для обороняющейся польской). Это объясняется двумя обстоятельствами: во-первых, измотанные непрерывными боями с немецкими силами значительно поредевшие польские ВВС и без того уже действовали на пределе возможного, а, во-вторых, открытие Красной Армией второго фронта ускорило экстренную эвакуацию уцелевших польских самолетов (о чем подробнее будет сказано ниже) и сам фактор наличия воздушного противника как такового для РККА уже на третий день войны просто перестал существовать. Сфера борьбы в прямом смысле слова переместилась «с небес на землю»: советская авиация могла целиком и полностью перейти на поддержку сухопутных войск, а ее противник, располагавший лишь сконцентрированным на авиабазах значительным количеством летно-технического персонала вынужден был противостоять стремительному натиску последних.
Видимо один из наиболее мощных авиаударов пережили жители города Ровно, над которым ранним утром 17 сентября появились, как пишет Иржи Синк «девять эскадрилий бомбардировщиков СБ, насчитывавшие по девять машин каждая.». Впрочем, как отмечает польский историк, целями для их экипажей стали "крупные склады и железнодорожная станция". Кроме того «крупные группы советских бомбардировщиков атаковали военные объекты и объекты транспортной инфраструктуры в Новой Вилейки, Тарновцев, и Лесной (район Надворной)» .
Авиация применялась также для экстренного снабжения топливом танковых и механизированных соединений Красной Армии. Так, 15-й ТК комдива М.П.Петрова не смог своевременно выполнить приказ командующего Дзержинской КМГ комкора И.В.Болдина о выступлении на Гродно: из-за нехватки топлива части корпуса остановились западнее Слонима. Только к утру 20 сентября движение смогло возобновиться в результате пополнения запасов благодаря вмешательству маршала С.М.Буденного, который приказал доставить топливо в Слоним транспортными самолетами . На совещании высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940 г. Маршал Советского Союза, заместитель Народного комиссара обороны СССР С.М.Буденный приводил в пример этот случай: «Мне пришлось в Белоруссии (т. Ковалев (командарм 2-го ранга М. П. Ковалев командовал Белорусским фронтом.- Прим. авт.) знает) возить горючее для 5 мк (Вероятно, имелся в виду 15-й ТК Дзержинской КМГ. Других корпусов в обозначение которых входила цифра «5», кроме 5-го СК, в составе Белорусского фронта не было. – Прим. авт.) по воздуху. Хорошо, что там и драться не с кем было. На дорогах от Новогрудка (от советской границы до Новогрудка было около 100 км. – Прим. авт.) до Волковыска 75 процентов танков стояло из-за горючего» . А.И.Еременко, генерал-лейтенант, командир 3-го механизированного корпуса, Прибалтийский особый военный округ (в сентябре 1939 г. командовал 6-м КК, входившим в состав КМГ. – Прим. авт.) вспоминал: -Когда я приехал в Белосток (к 23 сентября 1939 г. – Прим. авт.), меня снабдила авиация бензином, а танковому корпусу стали бросать возле Гродно с парашютом" .
Подпоручик Станислав Заторский из состава 113-й истребительной эскадрильи был в числе немногих польских летчиков, осмелившихся вступить в бой с ВВС РККА 17 сентября 1939 г. После завершения разведки он вступил в воздушный бой, в ходе которого повредил два советких истребителя, но был сам сбит и погиб в обломках своего Р.11. Благодаря высокому уровню боевой выучки летчиков и умелому использованию маскировки, польская истребительная авиация к середине сентября 1939 г. была отнюдь не разгромлена, однако предотвратить (в силу своей малочисленности) в надвигавшуюся катастрофу уже не могла.
Необходимо остановиться на организации взаимодействия действий авиации и сухопутных сил РККА. Так, вопрос о чрезмерной централизации подчиненности авиачастей рассматривался, в частности, на совещании высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940 г.
Ф.И.Голиков, генерал-лейтенант, заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии, начальник Разведывательного управления, указывал следующее: «В отношении авиации. Я хочу остановиться на небольшом опыте похода в Западную Украину и подчеркнуть исключительную важность четкого решения этого вопроса в интересах армии и в интересах стрелкового корпуса. Я помню и испытал, как т. Смушкевич, командовавший несколько дней воздушными силами, допустил такое чрезмерное перецентрализовывание в этом вопросе, что мне, как командующему одной из армий (Осенью 1939 г. Ф.И.Голиков командовал 6 армией Украинского фронта. – Прим. авт.), пришлось остаться даже без разведывательной авиации и не удалось обеспечить даже разведывательными отрядами стрелковый корпус. Тем более это важно в ходе прорыва стрелковых корпусов, чтобы обеспечить приход ВВС к ним на помощь по вызову, а также путем заранее предусмотренного предоставления ряда средств боевой авиации некоторым корпусам, выполняющим особо важное задание» .
С этим не согласился помощник начальника Генерального штаба Красной Армии по ВВС Я.В.Смушкевич: «Вчера т. Голиков говорил, что во время событий в Польше надо было авиацию придать армиям. Не могло быть речи о придании авиации, ибо сам командующий был потерян. Не представляю себе, как можно было там командующему армией командовать авиацией – это было невозможно. Я был в Белорусии и должен сказать, что я нашел положение очень плохим в отношении организации театра войны. Еще хуже было в Киеве. Когда фронт перешел в Проскуров, то он не имел связи с бригадами. Распоряжения до бригад от командования фронтов задерживались на несколько часов».
Парадоксально, но главным врагом остатков польских ВВС на определенном этапе стали советские танковые и механизированные соединения, стремительно отрезающие польским авиаторам пути запланированного отхода за границу и рывком захватывающие аэродромы. Из отчета командующего танковыми войсками Украинского фронта следовало, что силами танкистов было захвачено 38 польских самолетов . Значительная часть из них – 17 машин – пришлась на долю 38-й тбр из состава 6-й А . А 25-й ТК 12-й А захватил 12 самолетов, в том числе 8 из них в Бучаче после боя 18 сентября . В польской литературе описывается случай, когда советские танки ворвались на аэродром Бомбардировочной Эскадры во время подготовки к эвакуации и сумели уничтожить бомбардировщик типа «Лось», а остальным самолетам экстренно пришлось взлетать уже под огнем .
Было зафиксировано и несколько случаев столкновения между танковыми частями и немногочисленными польскими самолетами. Так, 18 сентября разведывательный батальон 5-й тбр 25-го ТК был атакован с воздуха и обстрелян пулеметным огнем во время переправы через реку Струпу . Часть советских танков была оснащена установленными на башнях зенитными пулеметами, что могло некоторым образом способствовать отражению воздушных атак самолетов с небольшой скоростью полета. В.Р.Котельников рассказывает о подобной атаке тремя польскими разведчиками танкового подразделения на подходе к Дубно, которые бомбили и и обстреливали колонну. Огнем зенитного пулемета один из самолетов был сбит . По польским данным это подразделение было оснащено танками типа Т-26 и входило в состав 36-й тбр комбрига Богомолова 8-го СК (5-я А Украинского фронта), которая заняла Дубно на рассвете 18 сентября . На фотографиях бронетанковой техники видно, что зенитные пулеметы были установлены и на некоторых машинах других частей, например на БТ-7 из 6-й тбр 3- го КК и Т-26 из 25-й тбр, которые заняли Вильнюс (соответственно – из 11 -й А и 3-ей А Белорусского фронта), а также на БТ-7 из 24-й тбр 2-го КК (6-я А Украинского фронта), которая заняла Львов . Подобная информация говорит о том, что советское командование накануне боевых действий с Польшей располагало определенными возможностями для того, чтобы обезопасить свои танковые части от авиации противника.
Примером обороны польских авиабаз от советских воздушных и наземных атак может служить история базы Каролин, расположенной рядом с Гродно. Эта база обеспечивала действия 5-го авиаполка из Лиды. За счет отступающих с немецкого фронта частей численность охраны базы выросла с двух взводов до трех рот. Вспомогательную службу на базе несли также несколько десятков юношей из отряда харцеров, прибывшие из Гродно 5-6 сентября. Три орудия и два зенитных пулемета обеспечивали ПВО базы. Затем прибыло еще два полевых орудия.
Во второй половине 18 сентября над Каролином появились советские разведывательные самолеты, которые, в целях маскировки своих намерений выполняли в воздухе различные фигуры высшего пилотажа. Вечером на базу был совершен первый авиационный налет. Загорелся авиационный ангар с находящимися там планерами и среди персонала база появились убитые и раненые. Парадоксально, но польская ПВО не открыла огонь – даже после налета среди некоторой части офицерского состава велись разговоры, что Советский Союз выступил против немцев!
Утром 19 сентября налет советской авиации повторился: позиции польской ПВО были обстреляны из пулеметов. Ответным огнем было сбито три самолета. В ночь с 19 на 20 и с 20 на 21 сентября на базу были предприняты атаки советской пехоты, которые удалось отбить. Во второй половине 21 сентября Каролин решено было оставить, после чего часть эвакуированных оттуда солдат и офицеров перешла к партизанским действиям .
Перейдем к обзору сопротивления польских наземных сил советским войскам и авиации. Р.Шавловски отмечал: «Подводя итоги можно утверждать, что Группа Корпуса пограничной охраны под командованием генерала Вилхелма Орлик-Рюкеманна вела наилучшим образом спланированные, продолжительные и, в общем, успешные военные действия среди всех операций польских войск против советской агрессии в 1939 году» . Группа насчитывала до 8700 человек, в том числе 297 офицеров. Интересно, что в нее входил и личный состав школы авиационных механиков из Сарн . Она действовала против советских 23-го СК и 15- го СК на самом стыке Белорусского и Украинского фронтов. Согласно рапорту командующего группой, она уничтожила 17 советских танков и один самолет 24 или 25 сентября, который «был поврежден и, окутанный дымом, вынужден был лечь на обратный курс», и, как, указывает Р.Шавловски, вероятно, упал на землю.
ДИ-6 из состава 14-го штурмового авиаполка.
P-Z из состава 6-го легкобомбардировочного авиаполка.
СБ из состава 4-й дальнеразведывательной эскадрильи.
P-Z из состава 5-го легкобомбардировочного авиаполка.
Существует также рапорт майора Журовского, в котором также сообщается об уничтожении двухместного советского самолета 24 сентября в зоне боевых действий Группы, но обстоятельства его уничтожения совершенно отличаются от описанных в рапорте генерала. Этот самолет выполнял атаку на бреющем полете перед фронтом обороны противотанкового орудия, пытаясь уничтожить его расчет пулеметным огнем. Наводчик быстро установил ствол на максимальный угол возвышения, поймал в прицел идущий прямо на орудие самолет и, выпустив снаряд, сбил машину ! Как видим, советской авиации поляки могли противопоставить лишь огонь немногочисленных оставшихся у них наземных средств ПВО, а их нехватка приводила к фантастическим примерам импровизации.
Представляют интерес действия польского бронепоезда ПВО №51 «Бартош Гловацкий», который взаимодействовал с Группой Корпуса пограничной охраны. Он был вооружен четырьмя орудиями, 26 пулеметами, двумя 40-мм зенитными атоматами "Бофорс". Позднее было установлено еще две такие пушки. Экипаж бронепоезда насчитывал около 200 человек. Со 2 сентября им командовал капитан Здислав Роккосовский.
17 сентября во время налета советской авиации в районе Сарны огнем ПВО бронепоезда был сбит советский самолет. На рассвете 18 сентября он разгромил колонну из двадцати грузовиков и шести гусеничных тягачей, которые сопровождались несколькими трехосными бронеавтомобилями. От огня бронепоезда загорелись два броневика, три тягача и часть автомобилей, часть техники была оставлена экипажами. Только часть колонны смогла отойти.
После боя бронепоезд обеспечивал безопасность отрезка железной дороги на участке между Бережнем и Немовицами под Сарнами от полетов советских самолетов-разведчиков, которые проявляли все возрастающую активность. 19 и 20 сентября он обстреливал обнаруженные самолеты. 20-22 сентября он действовал в интересах отступающих польских войск. 22 сентября около 22 часов при подходе к Ковелю на бронепоезд совершили налет около 40 бомбардировщиков, в результате чего он был поврежден, а его экипаж понес потери. По польским данным в этом бою было сбито два советских самолета было сбито, а еще два – получили повреждения. В час ночи 23 сентября капитан Роккосовский вследствии безнадежности положения приказал уничтожить бронепоезд. Он сам и часть экипажа – до 50 человек – присоединились к Группе генерала Рюкеманна, а с 1 октября – к Группе генерала Клееберга, с которой они приняли участие в Битве под Коцком с частями немецкой армии .
В.Р.Котельников сообщает о двух случаях других столкновений с польскими бронепоездами – 19 сентября в 5 км западнее Капуш, когда польским бронепоездом были обстреляны самолеты-разведчики, а также 18 сентября, когда танкисты взяли Вильно и ими были захвачены бронепоезд и пять самолетов . Необходимо отметить, что Вильно (Вильнюс) согласно советской же оперсводки был взят на день позже – к вечеру 19 сентября. О бронепоезде же в том районе имеется противоречивая информация: так, Р.Шубаньски отрицает наличие на 18 сентября 1939 г. в полосе наступления Белорусского фронта каких-либо бронепоездов, а литовская исследовательница Р.Репкейте подтверждает данные В.Р.Котельникова .
С организованным сопротивлением советская военная авиация сталкивались редко. Несмотря на хорошую подготовку личного состава польских зенитчиков, слабое оснащение боевой техникой и урон в боях с Германией сыграли свою роль. Правда, 23 сентября советские бомбардировщики несколько раз атаковали корабли Пинской флотилии, отходившей из Каменя-Каширского к Кадаве. Последняя, располагала несколькими довольно мощными мониторами вооруженными 100-мм гаубицами и 76-мм полевыми орудиями и бронекатерами с 37-мм пушками, не считая многочисленных колесных пароходов. К счастью, мощных 40-мм «Бофорсов» у польских моряков не было и они отбивались только пулеметами, огнем которых все-таки смогли сбить один самолет. Поскольку вскоре флотилия практически в полном составе была захвачена нашими войсками, можно предположить, что удары «сталинских соколов» не нанесли ее кораблям существенных потерь .
Советские бомбардировщики активно и в широких масштабах применялись в первый день начавшихся военных действий, а также 24 сентября, когда была обнаружены польские силы численностью до дивизии . Судя по польским данным, это были 2-й и 3-й батальоны 135-го пехотного полка. Польские источники фиксируют сильнейший налет примерно 40 советских самолетов, который продолжался около полутора часов. В одном только 3-м батальоне после бомбардировки насчитывалось около 130 раненых . После этих ударов остатки полка были сведены в так называемую «группу Табачинского», продолжавшую отход на юго-запад.
29 сентября в районе Яблони совершавшие обходной маневр части территориальной дивизии «Кобрин» были атакованы звеньями P-5/P-Z, которых польским пехотинцам все же удалось отогнать пулеметным огнем. На следующий день эта дивизия снова пережила несколько налетов, но на этот раз ее обрабатывали пушечные И-16, причем один из них был сбит из пулемета сержантом Лацким . Серьезный урон в тот же день был нанесен этими истребителями и кавалерийской бригаде «Пиле» полковника Пилсовского . Менее эффективным оказались налеты в общей сложности 60 самолетов по частям оперативной группы «Полесье» генерала Ф.Клееберга .
«На южном крыле Белорусского фронта части 4 А пытались разбить отходившую на запад оперативную Группу "Полесье" генерала Клееберга. В период 29-30 сентября днем и ночью шли бои в районе Пуховей Гуры между 60 пд полковника Эплера и 143 сд комбрига Дмитрия Сафонова. Во время этих боев советская дивизия понесла потери (в том числе 200 красноармейцев попали в плен) и не смогла разбить польскую группировку, – писал Чеслав Гжелак . 30 сентября бои с частями 4-й армии также вели 50-я пехотная дивизия и Подлясская кавалерийская бригада. «Русские, которые не смогли разбить польские соединения ударами танковых войск и пехоты, нанесли сильные удары авиацией как по позициям польских солдат, так и по польским населенным пунктам. Например, 30 сентября был серьезно разрушен Парчев», – сообщал он . Одновременно 20 СБ (по польским данным) атаковали позиции оперативной группы «Полесье» в районе Милково – Сименье, но существенных потерь не нанесли . Отметим, что советские источники отрицали преднамеренность подобных действий. Так, согласно данным М.В.Захарова, советским войскам «запрещалось обстреливать из артиллерии и бомбардировать с воздуха города и другие населенные пункты» . Возможно, что подобные случаи могли иметь место из-за навигационных ошибок. Об этом, например, говорилось в донесении Главного управления пограничных войск в НКВД от 18 сентября 1939 г. о боевых действиях Славутского пограничного отряда Киевского округа в первый день войны: «В 15.00 курсом с запада на восток на высоте 300 м над селом Поддубцы прошло шесть самолетов с советскими опознавательными знаками. В районе заставы ими было сброшено три бомбы, после чего самолеты ушли в направлении Корец, сбросив на польской территории пять бомб».
Наибольшая нагрузка выпала на долю самолетов-разведчиков войсковой авиации, именно они продолжали действовать практически до полного прекращения боевых действий на земле. Вплоть до 7 октября 1939 г. они фиксировали наличие польских частей перед фронтом .
В заключение необходимо напомнить, что существовал следующий приказ главнокомандующего польской армией маршала Эдварда Рыдз-Смиглы: «Советы вмешались. Приказываю отступать на Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С большевиками не воевать, только в случае нападения с их стороны, либо угрозы разоружения частей. Задача Варшавы и городов, которые сражались с немцами, остается прежней. Города, к которым подошли большевики, должны обсудить с ними вопросы эвакуации гарнизонов в Венгрию или в Румынию» . Это не могло не сказаться отрицательно на боевой активности польских войск, которые, по крайней мере в начале кампании, в массе своей и так не воспринимали Красную Армию как противника.
ЭВАКУАЦИЯ ПОЛЬСКОЙ АВИАЦИИ И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ
Решение об эвакуации было принято еще до вступления советских войск. Около 160 военных самолетов полякам удалось эвакуировать в Румынию . Часть самолетов попала в Венгрию и Литву. Также практически без потерь прошла эвакуация самолетов польской гражданской авиации «Лот» . Примечательно, что уже 19 сентября 1939 г., то есть уже на следующий день после окончания эвакуации остатков польских ВВС, по поручению своего правительства, посланник Румынии в СССР Николае Диану посетил главу советского правительства и наркома иностранных дел В.М.Молотова. Послу был задан вопрос: «Не могут ли произойти, в связи с тем, что на территории Румынии находится польское правительство, главные военные руководители и 500 польских военных самолетов, какие-нибудь неожиданности для Советского Союза?» .
Во время встречи с заведующим восточноевропейским отделом Наркомата иностранных дел СССР А.И.Лаврентьевым 23 сентября 1939 г. Н.Диану сообщил: «Вместо названных т. Молотовым 500 самолетов в Румынии находится 150 самолетов, из них лишь 60 военных. Остальные самолеты – туристского и гражданского типа. Из названных военных самолетов много самолетов повреждено». Он также указал, что «самолеты и вооружения будут оставлены в Румынии в качестве компенсации за содержание интернированных солдат и за содержание беженцев" . Отметим, что румынская сторона несколько занизила общее количество польских самолетов, а также тот факт, что некоторые из них позже были использованы Румынией в войне с СССР на стороне Германии.
Переброшенные в Румынию в сентябре 1939 г. уцелевшие польские самолеты довольно существенно усилили авиацию короля Михая, но конечно никакой угрозы для СССР представлять не могли, что и было со всей очевидностью продемонстрировано в ходе возврата СССР Бессарабии и Северной Буковины.
В Румынию не успели эвакуироваться многие летчики-резервисты, персонал авиабаз и технический состав, находившийся в восточных районах Польши. В руки немцев их попало сравнительно мало. В то же время практически все они – около 1000 человек - оказались среди 217 тысяч поляков, взятых в плен советскими войсками к 21 сентября. Среди них находились и офицеры, многие из которых впоследствии погибли в советских лагерях. По данным польского исследователя Ч.Мадайчика только в двух лагерях оказалось около 800 офицеров-летчиков: в Старобельском – около 600, а в Козельском – около 200. Среди погибших в СССР были командующий авиацией армии «Модлин» майор Тадеуш Прасс, офицер Летного Штаба армии «Познань» капитан Казимир Чизельский, поручик Болеслав Челховский из самого результативного в Польше 3 дивизиона 3-го авиаполка в Познани, подпоручик Збигнев Франтишек Шуберт из 162-й эскадры 6-го Львовского авиаполка. В лагере под Козельском погибло 120 офицеров-летчиков.
Именно тот факт, что многие из польских авиаторов были выключены из дальнейшей борьбы вооруженных сил Польши (а часть из них просто была уничтожена) и является главным итогом советско-польской войны 1939 г. для дальнейшего существования польских ВВС. Потери во время собственно военных действий были не так велики, гораздо ощутимей были потери в людях после окончания боев, откуда им не дала выйти Красная Армия.
В связи с этим примечательно мнение генерала Владислава Андерса, который указал, что отсечение советскими войсками путей отхода за границу польских частей «лишило нас возможности спасти по крайней мере 200-300 тысяч человек, которые так пригодились бы нам потом на Западе» . Что касается офицерского состава ВВС, то в СССР погиб весьма значительный процент от оставшихся в живых, например – почти 50%, по сравнению с уцелевшими польскими офицерами-летчиками, которые продолжали воевать с Германией в Великобритании (там их насчитывалось 1663) .
ТРОФЕИ КРАСНОЙ АРМИИ
Данная статья лишь вкратце коснется истории трофеев Красной Армии. Об этом достаточно подробно писал В.Р.Котельников. Хочется привести лишь некоторые детали, обнаруженные во время работы с архивными документами.
Показательна история исследования и применения польской авиатехники, попавшей в Советский Союз. Согласно официальным советским данным только за период с 17 по 20 сентября 1939 г. было захвачено 120 польских самолетов . М.И.Мельтюхов, ссылаясь на монографию польского исследователя В.К.Цигана, приводит данные о захвате РККА в ходе войны около 300 польских самолетов (по всей видимости – всех типов, включая и гражданские машины) . Окончательный учет трофейной авиатехники был закончен к маю 1940 г. Так, только в Киевском Особом военном округе, даже без учета тех машин что уже были перегнаны за пределы округа, насчитывалось 253 польских самолета, из них 155 исправных . Трофейные польские самолеты PZL Р.23 Karas («Карась»), PZL Р.37 Los («Лось») и Lublin R-XIII («Люблин») были продемонстрированы населению на специальной выставке в Киеве в 1940 г. .
В советских научно-исследовательских институтах активно изучались попавшие в СССР образцы польской техники и авиационных материалов.
Так, в лаборатории №3 ЦАГИ на предмет исследования внешних нагрузок на хвостовом оперении в период с 27 июня по 20 октября 1940 г. испытывался «польский самолет PZL- Лось, двухмоторный бомбардировщик-моноплан со средним расположением крыла, с двойным вертикальным оперением», причем указывалось, что «самолет достаточно изношен» . Судя по этим признакам, а также по двигателям «Бристоль Пегас»ХИ, этот самолет относился к модификации PZL Р.37А bis, которая к началу войны использовалась в Польше, в основном, для учебных целей. На нем летал летчик В.И.Терехин, а отчет об испытаниях был составлен 18 ноября 1940 г. ведущим инженером В.В.Волковичем . В работе указаны результаты летных испытаний на распределение давления по поверхности горизонтального и вертикального оперения самолета на различных режимах полета .
Вышеприведенные данные о самолете «Лось» отличаются от информации, приводимой В.Р.Котельниковым в статье «"Лось" в небе». Он сообщал, что ни один из двух попавших в СССР экземпляров после весны 1940 г. не восстанавливался и не неэксплуатиовапся . Но этр было не так. Как явствует из документов, на 8 октября 1940 г. в составе самолетного парка 8-й лаборатории ЦАГИ значилось два типа польских машин. Одной из них был ПЗЛ «Лось», выпущенный в 1938 г., который находился в лаборатории с апреля 1940 г. К этому времени он налетал 127 часов и один раз побывал в ремонте . Эти данные практически полностью совпадают с описывавшимся В.Р.Котельниковым PZL Р.37А bis из НИИ ВВС: во-первых, он был также выпущен в первой половине 1938 г., во-вторых также имел налет более 100 часов, а в третьих работы по его обследованию в НИИ ВВС завершились именно в конце весны 1940 г. Так как других самолетов типа «Лось» в авиапарке ЦАГИ не было, с уверенностью можно сказать, что он был передан туда из НИИ ВВС и, в отличии от версии В.Р.Котельникова, его изучение, включая летные испытания, все-таки было продолжено.
В своих воспоминаниях известный советский летчик-испытатель П.М.Стефановский характеризовал «Лось» как «вполне современный бомбардировщик». Он указывал, что перед тем как передать польские машины в НИИ ВВС, «"Лосей" продемонстрировали нашему правительству на земле и в воздухе» .
Польская авиатехника из состава самолетного парка 8-й лаборатории ЦАГИ на 8 октября 1940 г. была также представлена еще одним типом. Это был учебный самолет RWD-8 (РВД-8), попавший в лабораторию в июне 1940 г. в двух экземплярах. В документе указано, что они налетали по 34 часа каждый, хотя, вероятно, в данном случае его составители ошиблись – такой одинаковый синхронный налет маловероятен и, по всей видимости, эта цифра относилась только к одной из двух машин .
Осенью 1939 г. был захвачен принадлежавший Польше американский пассажирский самолет «Локхид Электра» (Lockheed L-10A «Electra»). Известно, что к началу войны авиакомпания "ЛОТ" имела семь самолетов этого типа, пять из которых позднее были эвакуированы в Румынию, а два поврежденных были оставлены в Городеньке и в Коломые . Согласно отчету об испытаниях, проводившихся с 31 марта по 12 апреля 1941 г., начальником НИИ ГВФ Авербахом и начальником летного отдела института Табаровским констатировалась «полная возможность эксплуатации самолета без ограничений» и было решено эту машину «отнести ко второму классу самолетного парка ГВФ» .
Секретный отдел Научно-исследовательского Химического института (НИХИ) РККА направил письмо 15 мая 1940 г. на имя директора Всесоюзного института авиационных материалов (ВИАМ) за подписями зам-начальника НИХИ и начальника секретного отдела института военинженера 3-го ранга Кондратьева. В нем сообщалось: «Направляю вам образец польского авиационного клея и его анализ для изучения и возможного использования в Вашей работе-. К письму прилагалась банка с клеем и анализ №8 на одном листе «Испытание польского авиационного клея», который был подписан начальником 1-го отдела НИХИ РККА военинженером 2-го ранга Рулиным и научным сотрудником Ю.Н.Дагаевой. Последняя вместе с лаборантом Кузьминовой произвела анализ клея в марте 1940 г . Эти материалы 25 мая 1940 г. передавались зам-начальника 9-й лаборатории ВИАМ Чеботаревскому .
К сожалению автор не располагает итоговыми данными – насколько специалистам пригодились результаты испытаний самолетов и клея и как это повлияло на развитие отечественного авиастроения, однако есть все основания полагать, что начавшаяся война с Германией серьезно повлияла на попытки внедрить какие-либо новшества в отечественную авиапромышленность, даже если они и были осуществлены.
ВЛИЯНИЕ СОВЕТСКО-ПОЛЬСКОЙ ВОЙНЫ НА РАЗВИТИЕ ВВС РККА
С одной стороны, война с Польшей не прибавила славы советским ВВС. Потери в этой войне и в людях, и в технике были незначительными и не могли превышать даже в самом неблагоприятном случае нескольких десятков машин (включая небоевые), что составляло долю процента от задействованных сил. Вот что писал по этому поводу В.Р.Котельников: «В советских документах слово "война" нигде не упоминается, хотя боевые донесения вполне соответствуют – "противник", "боевое патрулирование", "нанесли бомбовой удар" и т. п. Да и война была довольно странная – "в одни ворота". Красная армия ломилась в открытую дверь. Против нас стояли остатки уже потрепанных на западе и отведенных в тыл частей. Кроме того сказывался национальный фактор. Запомнился протокол допроса командира кавдивизии, сдавшегося без боя: "Кто здесь будет воевать за Польшу? У меня было 17 поляков, а остальные – местные призывники". Упорно оборонялись только в укрепрайонах. Польская армия была дезорганизована, потеряла управление. Сдавались полками и бригадами. Самые настойчивые, вроде Андерса, рвались к венгерской и румынской границам. Но и в трофейных приказах группы Андерса четко сказано – "через немцев прорываться, от боев с Красной Армией по возможности уклоняться". Наши же лупили всех подряд. Так что вряд ли это можно назвать войной – с советской стороны это была практически бескровная операция. Танкисты, например, понесли потери, но в основном бросая неисправную технику при марше без сопротивления. ВВС РККА работали в условиях типичного локального конфликта – истребителей у противника уже нет, ПВО тоже нет. Донесения польской кампании сильно напомнили мне такие же документы периода борьбы с басмачами: стреляют и бомбят как на полигоне, проблемы в основном технические и поиска противника. Так что на мой взгляд, эта кампания не стоит термина "война"» .
Можно согласиться с В.Р.Котельниковым, что действия авиации действительно не были ожесточенными (как, например, на Халхин-Голе). Но по причинам указанным выше вряд ли можно все-таки не назвать эту кампанию «войной».
С другой стороны, необходимо шире смотреть на все мероприятия, проводимые советским командованием. По сути дела, это было первое стратегическое развертывание во Второй Мировой войне реальной авиационной группировки и применение ее в условиях «максимально приближенных к боевым». В день начала войны с Польшей военная авиация была приведена в боевую готовность вплоть до тыловых округов Советского Союза. Вот что пишет А.А.Гокунь об обстановке в Приволжском военном округе 17 сентября 1939 г.: «В тот сентябрьский день в училищах и частях округа прозвучал сигнал тревоги. Авиаторы заняли готовность к выполнению любого возможного боевого приказа. Плановые занятия и полеты были приостановлены» .
Если война на Халхин-Голе была «войной истребителей», а война с Финляндией легла колоссальной нагрузкой на бомбардировочную авиацию, то война с Польшей показала значимость тактической авиации.
Было очевидно, что большая часть огромного советского авиапарка, включающего тысячи бипланов P-5/P-Z, на которые легла львиная доля нагрузки в Польше, абсолютно непригоден для боевых действий в современных условиях и нуждается в авральной модернизации. Это нашло отражение в докладе К.Е.Ворошилова о необходимости изменений в план реорганизации Красной Армии, который 23 октября 1939 г. был направлен И.В.Сталину и В.М.Молотову. Согласно пометкам сделанных на документах (предположительно рукой И.В.Сталина), старая техника оценивалась весьма критически. Так, в графе о наличии самолетов были выделены типы Р-5, ССС, Р-10, которых на 1 октября 1939 г. только в строевых частях (без вузов и вспомогательных частей) насчитывалось 2097 (вместо 1631 по штату) и рядом с ними от руки было вписано красноречивое «Ха-ха» рядом с графой о двухместных истребителях появилась надпись «Это какие?»; в том месте, где указывалось о наличии 13 легко-штурмовых полков было приписано -«Это что еще за легко-штурмовые?» . Кстати, необходимо отметить, что самолеты типа ДИ-6 использовались в Польше и, по всей видимости, это был единственный случай их боевого применения вообще. Так, автор статьи о ДИ- 6 Н.Сайко указывает, что на Халхин-Голе ни одна из строевых частей на них не летала, а в войне с Финляндией в ведомостях потерь эти самолеты также не значатся. Но польскую кампанию он вообще не упоминает, хотя достоверно известно, что 14-й ШАП, в состав которого входили ДИ-6, взаимодействовал с Конно-механизированной (Дзержинской) группой Белорусского фронта .
Несмотря на подавляющее превосходство советских ВВС и удары по польским аэродромам, полякам, тем не менее, удалось перегнать за рубеж несколько сот боевых и учебных машин. А это не могло навести на мысли, что в войне в серьезным противником нельзя делать ставку только на удары по аэродромам и, возможно, придется иметь дело с сотнями машин в воздухе, которые будут не эвакуироваться, а атаковать.
Отметим также роль авиации при решении проблем со связью, которые возникли с первого дня войны: рвалась проводная и возникали затруднения с радио. В сложившихся условиях большая нагрузка ложилась на самолеты с делегатами связи .
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ И РАЗВЕРТЫВАНИЕ ВВС РККА В СЕНТЯБРЕ 1939 Г.
Применение советской военной авиации в сентябре – октябре 1939 г., которое было тесно увязано с проведением в жизнь новой внешней политики СССР, включало в себя не только боевые действия против Польши. Хотя с одной стороны – это тема отдельного исследования, но с другой – эти факты показывают общую огромную нагрузку на ВВС РККА в кризисный период начала второй мировой войны, а также крайне важную роль, которую играла авиации в планах советского внешнеполитического руководства. Относительно к теме советско-польской войны они позволят хотя бы частично представить скрытый фон механизма подготовки ВВС РККА к возможному глобальному столкновению с крупнейшими мировыми державами, что вне всякого сомнения не могло не влиять на проведение операций против Польши. Потому, хотя бы и в сжатом виде, мы коснемся их.
Выше уже было отмечено два обстоятельства, которыми сопровождалось развертывание авиасил на западе СССР. Несмотря на огромную численность авиации, которая, согласно господствовавшей доктрине, должна была одновременно вести бои как на Дальнем Востоке, так и на западных границах, было принято решение о снятии с действующего фронта против японской группировки на монголо-манчжурской границе часть великолепно подготовленного командного состава ВВС. Затем, уже после начала войны с Польшей, вплоть до начала октября 1939 г. происходил общий рост численности авиации двух действующих фронтов при одновременном снижении непосредственно задействованных в боевых операциях авиачастей.
Уже два этих фактора показывали как резко выросшую значимость европейского ТВД, так и подготовку к возможному столкновению с каким-либо иным в отличие от Польши противником, тем более что ни польская ВВС, ни польская ПВО благодаря целому ряду обстоятельств практически с самого начала боев так и не проявили себя в полной мере.
Какие противники потенциально могли противостоять действиям СССР?
Начнем с того, что далеко не все было однозначно в советско-германских отношениях периода войны с Польшей. Отношение к Германии боевых летчиков того времени очень хорошо передано в воспоминаниях Героя Советского Союза Б.А.Смирнова. Экстренно прибыв с Халхин-Гола с группой боевых товарищей в Москву, он попал на прием к И.В.Сталину. «Никто из нас тогда не мог, конечно, предугадать, как сложатся события там, на польской границе, но мысль о том, что у нас при этом может даже начнется война с Германией, у меня, например, была. И не у меня одного. Мы потом делились друг с другом своими мыслями», – описывал свои ощущения Б.А.Смирнов . Во время советско-польской войны он находился при штабе 12-й А Украинского фронта, которой командовал И.В.Тюленев, в качестве представителя оперативной группы ВВС, прибывшей из Москвы во главе с комкором Я.В.Смушкевичем, и принимал участие в переговорах с германским командованием по поводу нарушения немецкими передовыми частями демаркационной линии. «Никто не мог сказать в то время, начнется ли война между Советским Союзом и Германией, когда на западной границе вертятся вооруженные силы двух противостоящих армий. Это обстоятельство заставляло нас быть готовыми ко всяким неожиданностям, тем более, что передовые части 14-й немецкой армии форсировали реку Сан, нарушили границу Украины и заняли часть ее территории. В связи с этим развернулись в боевые порядки и части армии Тюленева. На аэродромах дежурные эскадрильи находились в готовности номер один. Мне думается, начнись война в те дни, не стала бы она столь трагической для нас, как в сорок первом», – давал Б.А.Смирнов оценку сложившейся обстановке .
Интересно в связи с этим следующее замечание В.Р.Котельникова: «Но в свете этой информации (речь идет о его работе с архивными документами. – Прим. авт.) говорить о советско-германском сотрудничестве в Польше тоже нельзя – обе стороны настороженно глядели друг на друга, постоянно готовые ударить» .
Единственного, но более чем странного примера достаточно, чтобы продемонстрировать недостаток координации внешней и военной политики: 17 сентября 1939 года генерал Йодль, будучи извещен о том, что войска Красной Армии вступают на территорию Польши, с ужасом спросил: «Против кого?!..» Отмечал неопределенность отношений между СССР и Германией даже после начала советско-польской войны заместитель начальника штаба оперативного руководства вермахта в апреле 1941 г. – сентябре 1944 гг. генерал Вальтер Варлимонт .
Не следует также забывать и о том, что в июле 1939 г., то есть менее чем за два месяца до нападения Германии на Польшу, майор Теодор Ровель, командир специальной авиационной разведывательной группы, которая тайно от венгерского правительства действовала с начала 1939 г. из Будапешта против Польши и стратегических районов Украины, представил результаты ее работы шефу абвера адмиралу Вильгельму Канарису и последний остался весьма доволен ими. А уже в начале 1940 г., то есть всего через три месяца после разгрома Польши, разведка западных областей СССР, в том числе с захваченных польских аэродромов, резко активизировалась .
Отношения СССР с другими участниками начавшейся второй мировой войны также были далеки от нормальных. Согласно данным К.Б.Стрельбицкого с 17 по 26 сентября 1939 г. на всех четырех советских флотах была введена самая высокая степень оперативной готовности. На Северный флот, где были обстреляны два британских эсминца, пытавшиеся проникнуть в советские территориальные воды, прибыли представители Наркомата ВМФ во главе с Н.Г.Кузнецовым, а на Черноморском флоте с полной серьезностью рассматривался вариант появления объединенной средиземноморской эскадры союзников Польши – Англии и Франции, причем на ближних подходах к Одессе и к Севастополю велась постоянная воздушная разведка силами морской авиации .
Подобная ситуация весьма точно характеризуется в новейшем исследовании М.И.Мельтюхова: «Конечно, 17 сентября 1939 г. СССР вступил во вторую мировую войну, но не на стороне Германии, как полагают некоторые исследователи, а в качестве третьей силы, действующей в собственных интересах» . В подобной ситуации ВВС РККА, частично задействованные в Польше, играли огромную роль по подстраховыванию действий советского военно-политического руководства. Именно поэтому накапливались мощные резервы и части АОН перебазировались как можно дальше на запад.
Обстановка диктовала руководству СССР необходимость экстренных действий для как можно более быстрого закрепления сферы своего влияния на западе. Именно поэтому даже не дожидаясь полного прекращения военных действий в Польше Советский Союз рискнул пойти на открытое силовое давление на балтийские страны опираясь, в том числе, и на мощь своих ВВС.
СССР обрушился с угрозами на Эстонию и потребовал разместить на ее территории свои авиа и морские базы. Великолепным предлогом для этого стало бегство из Таллинна интернированной польской подводной лодки «Орел» (Orzel). Уже вечером 19 сентября корабли Балтфлота вошли в устье Финского залива. Над самим заливом летали советские военные самолеты. По свидетельству современников девятка боевых самолетов демонстративно облетела Таллинн.
24 сентября Молотов заявил министру иностранных дел Эстонии Карлу Сельтеру: «Если вы не хотите заключать с нами пакт о взаимопомощи, то нам придется использовать для обеспечения своей безопасности другие пути, может быть, более крутые, более сложные. Прошу Вас, не вынуждайте нас применять по отношении к Эстонии силу.»
Советское руководство было настроено в отношении Прибалтийских стран, и в частности Эстонии, весьма решительно, вплоть до применения военной силы, если политические средства не приведут к успеху. 26 сентября 1939 г. нарком обороны К.Е.Ворошилов отдал приказ о подготовке к наступлению, чтобы 29 сентября «нанести мощный и решительный удар по эстонским войскам». Одновременно предусматривалось быстрое и решительное наступление 7-й армии в направлении Риги, если латвийская армия выступит в поддержку Эстонии. На границе с Эстонией было сосредоточено до 650 военных самолетов.
Телеграмма германского военного атташе в Эстонии и германского посланника в Эстонии, которая была направлена чиновником МИДа Германии из Берлина, 27 сентября 1939 г., для ознакомления Риббентропу, находившемуся в Москве сообщала о роли советской военной авиации в давлении на Эстонию: «Эстонский начальник штаба сообщил мне, что русские настаивают на союзе. Он заявил, что русские требуют военно-морскую базу в Балтийском порту и военно-воздушную на эстонских островах. Генеральный штаб рекомендовал принять эти требования, поскольку германская помощь маловероятна и ситуация может стать только хуже. 25 и 26 русский самолет произвел широкий облет эстонской территории. Генеральный штаб отдал приказ не стрелять по самолету, чтобы не усугублять ситуации. Рессин. Фрохвейн. Брюклмейер.»
Не следует забывать, что уже одна только демонстрация авиации – современной военной техники, которая была наглядным символом мощи советского государства, производила сильное морально-психологическое впечатление (особенно – на гражданское население), что проявилось уже в Польше. «Я был с отцом и братьями в нашей маленькой слободской синагоге (был праздник Рош Хашана – еврейский Новый год – Прим. авт.) среди встревоженных испуганных людей, когда над городом загудели самолеты, совсем низко. Все мы бросились на улицу (сердце у меня замирало) – и вдруг увидели: на самолетах – красные звезды!» – так описывал в мемуарах свои впечатления о появлении над Гродно советских самолетов заслуженный деятель науки и техники России, доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой Поволжского института информатики, радиотехники и связи Д.Д.Кловский . Неудивительно, что появление советских самолетов вызвало панику в Эстонии, где 26 сентября советские самолеты открыто следили за возможной мобилизацией, а один из них пролетел над президентским дворцом в Кадриорге.
Командующий эстонскими войсками Лайдонер утром 28 сентября отдал приказ командующим трех дивизий, начальнику ПВО и командующему морскими силами: «Если наш восточный сосед начнет военные действия против нас, дивизии, морские силы и ПВО должны действовать в основном по программе прикрытия "восточного варианта"… я требую, чтобы дивизии, морские силы и ПВО, невзирая на обрыв связи, смело действовали по своей инициативе». Особое беспокойство вызывало состояние ПВО: ни один город или округ не был прикрыт от возможных воздушных налетов. Несколько десятков устаревших самолетов не могли противостоять советской авиационной армаде. К началу этих событий эстонцы не успели получить более 20 современных самолетов (в том числе новейшие истребители «Спитфайр») и 34 зенитных орудия, хотя часть из заказа уже была оплачена. Если на земле боевые действия могли продолжаться по оценке экспертов месяц-полтора при условиях партизанской войны, то массированные авианалеты не могли не привести к огромным жертвам среди мирного населения. Именно это решающее обстоятельство заставило правительство Эстонии дрогнуть и 26 сентября согласиться с советским ультиматумом.
За тем настал черед Латвии и Литвы. Из записи беседы И.В.Сталина и В.М.Молотова с латвийским лидером Вильгельмом Мунтерсом можно узнать следующее о советских требованиях:
Сталин: «Наши требования возникли в связи с войной Германии с Англией и Францией».
Молотов: «Мы не можем допустить, чтобы малые государства были использованы против СССР. Нейтральные прибалтийские государства – это слишком ненадежно».
Мунтерс: «Но на Балтийском море правят Германия и СССР, и пока у вас дружба с Германией, нас никто не может использовать.»
Сталин: «Англия уже затребовала у Швеции несколько аэродромов…»
Затем Молотов извлек проект. Сталин начал сыпать различными цифрами:
«Аэродромов требуется четыре: в Лиепае, Вентспилсе, у Ирбенского пролива и на литовской границе… Если аэродромы будут нашими, то станут немного побаиваться. Небо будет пылать от борьбы гигантов». Этот диалог, состоявшийся 2 октября 1939 г. окончательно предопределил последующие события – согласие на базы было получено. Не последнюю роль в этом сыграла судьба Польши.
Так, еще до завершения войны с Польшей советские ВВС параллельно обеспечивали военное давление на страны Балтии. Имевшихся сил хватило на то, чтобы проводить эти операции, сохраняя при этом сильный авиационный кулак для нейтрализации возможного вмешательства в действия СССР великих держав. Фактически, ведя войну в Польше, СССР готовился к возможному новому столкновению с гораздо более серьезными противниками, поэтому на ВВС РККА ложилась особая ответственность. Это обстоятельство также необходимо помнить при рассмотрении авиационных аспектов советско-польской войны 1939 г.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
59. СССР-Германия 1939-1941. Документы и материалы о советско-германских отношениях с сентября 1939 г. по июнь 1941 г. Том 1. Вильнюс: Mokslas, 1989.С.95.
60. Polski silyzbrojne wdrugiej wojne swiatowei. – Instilut polski u muzeum Im. gen. Sikorskiego, London, 1986. – Tom 1. Kampania wrzesniowa 1939 / Czesc 4. Przebieg dzialan od 15 do 18 wrzesnia. S. 519.
61. Документы внешней политики. 1939. – T.XXII: В 2-х кн. – М.: Международные отношения. 1992. – KH.2.C.6 – 7.
62. Лебедева Н. С. Польша между Германией и СССР в 1939 году// Война и политика, 1939-1941 / Отв. ред. А.О.Чубарьян. – М.:Наука, 1999. С.76.
63. Цит. по: Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 гг. М.: Вече, 2000. С. 124.
64. Указ. соч. С. 130-131.
65. Указ. соч. С. 131-132.
66. В.Р.Котельников. Указ. соч. С.10.
67. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. AJ-Press, Gdansk. S.392.
67. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. S.392.
68. Котельников В. P. Указ. соч. С. 6.
70. Котельников В. Р. Указ. соч. С. 6.
71. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов / Редкол.: Степашин С.В. (председ.) и др. Т. 1. Накануне: В 2 кн. М: А/О "Книга и бизнес", 1995. Кн.1 (Февраль 1938 г. – 27 декабря 1940 г.). С. 85.
72. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. Wydanie III. Wydawnictwo Antyk Marcin Dybowski. Warszawa, 1997. Tom 1. Monografia. S.166 – 167,270.
73. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. S.394.
74. Ibidem. S.271.
75. Котельников В. P. Указ. соч. С. 7.
76. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. S. 270-271.
77. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. S.392.
78. Grzelak C. Dzialania Armii Czerwonej na Bialorusi we wrzesniu 1939 roku // Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochno-wschodnich II Rzeczypospolitej (Bialorus Zachodnia i Litwa Wschodnia) w latach 1939-1941/ Pod redakcja Gizejewskiej M„ Strzembosza T. – Instytut studiow politycznych Polskej Akademii Nauk,Warszawa, 1995. S. 80.
79. Русский архив: Великая Отечественная / Под общ. ред. Золотарева В. А. М.: "ТЕРРА", 1993. Т.12 (1). Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23 – 31 декабря 1940 г. / Сост. Аристов А. П. и др. С.213.
80. Там же. С.285.
81.ТамжеС.166.
82. Там же. С. 197.
83. Magnuski J., Kolomiec М. Czerwony blitzkrieg. Wrzesien 1939: Sowieckie wojska pancerne w Polsce. Wydawnictwo Pelta, Warszawa, 1994. S.74.
84. Op. cit. S.78.
85. Op. cit. S.82-83.
86. Ledwoch J. 17 wrzesnia 1939 // Skrydzlata Polska, Warszawa. 1989. №36. S.3.
88. Котельников В. P. Указ. соч. C.7.
89. Magnuski J., Kolomiec M. Czerwony blitzkrieg. S.74-76.
90. Op. cit. S.68-69, 77.
91. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. Wydanie III. Wydawnictwo Antyk Marcin Dybowski. Warszawa, 1997. Tom 1. Monografia. S.128-129.
92. Op. cit. S.189.
93. Op. Cit. S.178.
94. Op. Cit. S. 188-189.
95. Ibidem. S.173-175.
96. Котельников В. P. Указ. соч. C.8.
97. См.: Известия, 1939. №218. 20 сентября: Szubanski R. Polska bron pancerna 1939. Wydanie II poprawione i uzupelnione. Wydawnictwo Ministerstwa Obrony Narodowej. Warszawa, 1989. S.254: Zepkajte R. Okupacja Wilna przez Armie Czerwona (19 wrzesnia – 27 pazdziernika 1939 r. // Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochnowschodnich II Rzeczypospolitej (Bialorus Zachodnia i Litwa Wschodnia) w latach 1939-1941. S.305.
98. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. S.408.
99. Котельников В.P. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов) //Авиация и космонавтика, 1999. №9. С.7-8.
100. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. – Wydanie III. – Wydawnictwo Antyk Marcin Dybowski, Warszawa, 1997. – Tom 1. Monografia. S.205-206.
101. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskiew boju wrzesniowym. S.409.
102. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskiew boju wrzesniowym. S.409.
103. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. – Wydanie III. – Wydawnictwo Antyk Marcin Dybowski, Warszawa, 1997. – Tom 1. Monografia. S.196
104. Grzelak C. Dzialania Armii Czerwonej na Bialorusi we wrzesniu 1939 roku // Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochnowschodnich II Rzeczypospolitej (Bialorus Zachodnia i Litwa Wschodnia) w latach 1939-1941/ Pod redakcja Gizejewskiej M., Strzembosza T. -Instytut studiow politycznych Polskej Akademii Nauk,Warszawa, 1995. S.84.
106. Jerzy B.Cynk. Polskie Lotnictwo Mysliwskie w boju wrzesniowym. S.409.
107. Захаров M.B. Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: Воениздат, 1989. С. 174.
108. Пограничные войска СССР. 1939 – июнь 1941. Сборник документов и материалов / Сост. Цибульский Е. В., Чугунов А. И., Юхт А.И. М.: Наука, 1970. С.240-241.
109. Котельников В.Р. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов) // Авиация и космонавтика, 1999. №9. С.6-8.
110. Polski sily zbrojne w drugiej wojne swiatowei. – Institut polski u muzeum im. gen. Sikorskiego, London, 1986. – Tom 1. Kampania wrzesniowa 1939/ Czesc 4. Przebieg dzia(an od 15 do 18 wrzesnia. S.566-567.
111. Konarski M. Ewakuacja do Rumunii // AERO- Technika Lotnicza. 1990. №5. S.35.
112. Jonca A. Samoloty linii lotniczych 1931 – 1939. – Wydawnictwo Komunikacji i Lacznosci, Warszawa, 1985.S.1.
113. Севостьянов П. П. Перед великим испытанием. Внешняя политика СССР накануне Великой Отечественной войны. М.: Издательство политической литературы,1981. С.84-85.
114. Документы внешней политики. 1939. – Т.ХХИ: В 2-х кн. – М.: Международные отношения, 1992. -Кн.2. С. 126.
115. Мадайчик Ч. Катынская драма // Катынская драма: Козельск, Старобельск, Осташков: судьба интернированных польских военослужащих / Сост. и общ. ред. Яснова О.В. М.: Политиздат, 1991. С.24-25.
116. Андерс В. Без последней главы. Пер. с польского // Иностранная литература. 1990. № 11. С.236-237.
117. Подсчитано по: Мадайчик Ч. Катынская драма// Катынская драма: Козельск, Старобельск, Осташков: судьба интернированных польских военослужащих С.20-21, 24-25.
119. Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939 – 1941 г.г. С. 132, 537.
120. Котельников В.Р. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов) // Авиация и космонавтика, 1999. №9.С.9.
121. Krysztof Т. J.. Sikora К. Р.23 Karas. – AJ- Press, Gdansk, 1995. S.42.
122.Самарский филиал Российского государственного архива научно-технической документации (РГАНТД). Ф.Р-217. Оп.3-1. Д.90. Л.6, 16.
123. Там же. Л.2.
124. Там же. Л.З.
125. Котельников В.Р. "Лось" в небе. Польский бомбардировщик PZL-37 // Крылья Родины. 1998. №3. С.26.
126. РГАНТД. Ф.Р-220. Оп.2-6. Д.З. Л.4.
127. Стефановский П.М. Триста неизвестных. М.:Воениздат, 1968. С.143.
128. РГАНТД. Ф.Р-220. Оп.2-6. Д.З. Л.4.
129. Jonca A. Samoloty linii lotniczych 1931 – 1939. – Wydawnictwo Komunikacji i Lacznosci, Warszawa, 1985.S.15.
130. РГАНТД. Ф.Р-4. On. 2-1. Д. 290. Л.1,1a.
131. Там же. Ф.Р-124. Д. 86. Л.54.
133. Гокунь А. А. Приволжские крылья. Очерки истории авиации Краснознаменного Приволжского военного округа 1917 – 1980 г.г. Куйбышев: Издательство ВВС ПриВО, 1980. С. 162.
134. Красная Армия за год до фашистской агрессии (публикация Анфилова В.А.) // Военно-исторический журнал. 1996. №3. май-июнь. С.20.
135. Сайко Н. Затерявшийся в строю. О самолете ДИ-6//Крылья Родины. 1999. №12. С. 12;
137. Grzelak С. Dzialania Armii Czerwonej па Bialorusi we wrzesniu 1939 roku // Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochnowschodnich II Rzeczypospolitej (Bialorus Zachodnia i Litwa Wschodnia) w latach 1939-1941/ Pod redakcja Gizejewskiej M., Strzembosza T. – Instytut studiow politycznych Polskej Akademii Nauk,Warszawa, 1995. S. 78.
139. Смирнов Б.А. Небо моей молодости. М.: Воениздат, 1990. С.203.
140. Там же. С.205-207.
141. Варлимонт В. В гитлеровских высших штабах // От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада на трагические страницы истории второй мировой войны: Перевод / Сост. Трояновская Е.Я. М.: Издательство политической литературы. 1992. С.127-128.
142. Kurowski F. Luftwaffe uber Russland. – Arthur Moevig Grnbh, Rastatt, 1987. S.15.
143. Стрельбицкий К.Б. В сентябре 1939 г. // Родина. 1996. № 7-8. С.94-95.
144. Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 гг. С. 134.
145. Кловский Д. Д. Дорога из Гродно. Самара, 1994. С. 19.
САМОЛЕТЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ
Продолжаем знакомиться с мнениями немецких командиров, обобщенными в книге генерала Швабедиссена, о действиях ВВС РККА в 1941 г.
Истребительная авиация
A. Общие рассуждения
Состояние советских истребительных частей было хорошо известно командирам Люфтваффе, поскольку они часто имели дело с ними. Есть множество докладов и рапортов по этому вопросу. Эти сообщения варьируются в зависимости от времени, места и условий, при которых состоялась встреча с истребителями, но по основным пунктам они сходятся. Так, все опрошенные командиры Люфтваффе сходятся во мнении, что советское командование уделяло особое внимание развитию истребительной авиации. Поэтому она значительно опережала в развитии остальные виды авиации русских ВВС не только по численности, но и в тактическом и техническом отношениях, и сыграла наиболее важную роль в борьбе с Люфтваффе. Личный состав для истребительной авиации специально отбирался и готовился, он представлял собой элиту советской авиации.
Несмотря на свое привилегированное положение и численное превосходство, советские истребители в 1941 г. не смогли бросить вызов господству немцев в воздухе. Напротив, осенью 1941 г. советская истребительная авиация понесла такие потери, что трудно было встретить авиачасти, представлявшие на тот момент серьезную угрозу.
Но, тем не менее, надежды немцев на то, что Люфтваффе сможет полностью пресечь активность советских истребителей на значительный промежуток времени не сбылись. Напротив, уже к концу 1941 г. советская истребительная авиация пережила самый тяжелый для себя этап и начала набирать силу. В этом разделе будет сделана попытка дать объяснение такому ходу событий.
Б. Организация, структура, численный состав и стратегическая концентрация.
Нам доступно только небольшое количество высказываний немецких командиров насчет организации советской истребительной авиации. Имеющаяся информация подтверждает взгляды верховного командования Люфтваффе, согласно которым истребители были сведены в полки и дивизии, хотя некоторые офицеры приходят к заключению, что организация ВВС была очень похожа на организацию Люфтваффе. Эти офицеры, похоже, не уловили фундаментального различия между немецкой и русской организационной структурами, которое заключалось в том, что, несмотря на кажущуюся похожесть этих двух организаций, советские ВВС, в отличие от немецкой авиации, подчинялись армии, а не главному командованию ВВС. Для непосредственных участников боевых действий это отличие имело небольшое значение. Гораздо важнее для них было то, как организована советская авиация для ведения боевых действий. Из-за быстрого продвижения немецких войск летом и осенью 1941 г. командный состав Люфтваффе уделял мало внимания таким предметам, а благодаря превосходству в воздухе, этот интерес был весьма условным.
Немецкие командиры подтверждают, что русские истребительные силы в основном концентрировались в прифронтовых районах. Полковник фон Бойст считает такое стратегическое расположение крайне неразумным. Размещенные вблизи фронта и без достаточной организации по глубине, советские истребители части были крайне уязвимы для немецких атак с воздуха и, к тому же, постоянно были открыты для наблюдения с немецкой стороны.
В. Действия истребителей
1) Летчики-истребители. В оценке поведения в бою советских летчиков-истребителей мнения немецких командиров расходятся, что объясняется их разным боевым опытом. Некоторые говорят о недостаточной агрессивности советских пилотов и считают, что даже при явном численном превосходстве их состояние духа в атаке и просто в бою было достаточно низким. Другие считают среднего советского летчика-истребителя самым серьезным оппонентом, которого они до сих пор встречали и описывают его как агрессивного и мужественного.
Это очевидное несоответствие мнений можно объяснить, вероятно, тем, что убежденные в своей слабости и находясь под влиянием внезапности нападения и поспешного и неорганизованного отступления своих войск, советские летчики вели, в основном, оборонительные бои, но вели их с отчаянием и готовностью к самопожертвованию. Характерными чертами среднего советского пилота были склонность к осторожности и пассивности вместо упорства и стойкости, грубая сила вместо тонкого расчета, безграничная ненависть и жестокость вместо честности и благородства. Эти качества можно объяснить менталитетом русского народа.
Если принять во внимание врожденную медлительность и недостаток инициативы у среднего русского пилота (и не только это), а также его склонность к коллективным действиям, привитым в процессе воспитания, то можно понять, почему у русских отсутствуют ярко выраженные качества индивидуального бойца.
2) Боевые действия советской истребительной авиации. Основываясь на мнениях командного состава Люфтваффе можно следующим образом описать общие принципы, на которых строились действия советской истребительной авиации:
а) В своем большинстве, все действия русских истребителей носили оборонительный характер. Это относится не только к операциям против немецких бомбардировщиков и пикировщиков, но и к операциям против немецких истребителей. Советское командование, видимо осознав в первые дни войны, что его ВВС слабее Люфтваффе не только в тактическом и техническом отношении, но и по уровню подготовки летного состава, издало довольно двусмысленную директиву, ограничивавшую активность истребителей только оборонительными действиями.
б) Главной задачей истребительной авиации были прямая или косвенная поддержка армейских подразделений. Однако прямая поддержка в виде штурмовых ударов, в которых самолеты использовались как истребители-бомбардировщики, в 1941 г. все еще играла второстепенную роль. Гораздо большее внимание уделялось заданиям косвенной поддержки посредством завоевания превосходства в воздухе над фронтовыми районами и сопровождения самолетов-штурмовиков и бомбардировщиков.
в) Советские истребители редко углублялись в немецкие тылы, а во время боя пытались оттянуть противника на свою территорию или уйти от атаки опять-таки на свою территорию.
г) С точки зрения численности, применяемой тактики и технического качества, истребительное прикрытие важных объектов в системе ПВО было недостаточным.
Все это неоднократно повторяется в сообщениях различных командиров Люфтваффе. Майор фон Коссарт, например, высказывает мнение, что оперативные доктрины и тактические соображения, или другими словами - советское командование - намеренно ограничивали активность истребительной авиации. Причины нужно искать не только в сокрушительных неудачах первых дней войны, но и том, что русская истребительная авиация все еще не отвечала требованиям наступательных боевых действий.
Майор Ралль развивает эту тему. Действия русских в воздухе превратились в бесконечные и бесполезные вылеты с очень большим численным перевесом, которые продолжались с раннего рассвета и до поздних сумерек. Не наблюдалось никаких признаков какай-то системы или концентрации усилий. Короче говоря, прослеживалось желание в любое время держать самолеты в воздухе «в постоянных патрульных миссиях над полем боя». В дополнение к этому над эпицентрами крупных наземных сражений, таких как оборона Киева, мостов около Кременчуга и Днепропетровска, и сражения в районе Татарского рва в Крыму, существовали зоны чисто оборонительных действий истребителей. Там истребители постоянно осуществляли патрулирование на высотах приблизительно от 1000 до 4500 м.
Русские не много сделали и для систематического развития авиационного прикрытия объектов в глубине своей территории, поскольку основная масса истребительной авиации использовалась в прифронтовых районах для действий над полем боя. Для ПВО оставались, как правило, лишь неподходящие и малочисленные силы. Из-за плохо развитой системы оповещения, в своих действиях русские почти целиком зависели от визуальных наблюдений. Поэтому нам было достаточно просто проникнуть достаточно глубоко на вражескую территорию и внезапно появиться над целью.
Поведение советских летчиков-истребителей в воздушных боях с немецкими истребителями, разведчиками и бомбардировщиками при защите наземных объектов или при патрулировании отражало фундаментальные концепции, описанные выше.
3) Бой с немецкими истребителями. Очень много воспоминаний о поведении советских летчиков-истребителей в воздухе, особенно в боях с немецкими истребителями. Можно привести наиболее важные из этих наблюдений.
Из опыта 54-й истребительной эскадры действовавшей на северном направлении под командованием майора Траутлофта следует, что советские истребители ограничивались в первую очередь оборонительными вылетами, действуя небольшими группами в различных секторах, не концентрируя сил в определенных районах или в определенное время. При угрозе атаки немецких истребителей советские летчики немедленно пытались организовать оборонительный круг, который было тяжело расколоть из-за прекрасной маневренности их самолетов. Как правило, они, поддерживая это построение, летели к своим позициям, где обычно сначала разворачивались на малой высоте над позициями своих зениток, а затем возвращались на базы, по-прежнему придерживаясь оборонительного круга. Тяжелые потери, нанесенные русским немецкими истребителями над их собственной территорией, серьезно повлияли на боевой дух летчиков-истребителей: почти 90 процентов сбитых советских самолетов были уничтожены над своей территорией. Если немецким истребителям удавалось расстроить оборонительный круг или захватить противника врасплох - первые же потери приводили к замешательству. В таких случаях большинство советских летчиков были беспомощны в воздушном бою, и немецкие пилоты легко сбивали их.
Из этого же источника мы узнаем, что во время наступления немцев в районе Ленинграда бои между истребителями были редки. Когда же они случались, советские летчики часто бывали застигнуты врасплох и проигрывали воздушные схватки. Если они обнаруживали намерение противника атаковать, они немедленно предпринимали попытки избежать боя и уйти. Однако в случае, когда их было больше, чем немцев, они обычно принимали бой.
Советские истребители обычно действовали малыми группами, тесно связанными в звенья (3 самолета) или пары. Однако к концу 1941 г. стали часто встречаться группы нестандартного построения - чаще из пяти самолетов. Они, обычно, состояли из новых самолетов-истребителей И-18 (МиГ-3) и И-26 (Як-1), поддерживали правильную дистанцию между отдельными самолетами - признак того, что русские пытались перенять немецкие методы ведения боя.
Из-за плохой скороподъемности советских самолетов, недостаточного боевого опыта и скромного летного навыка пилотов, немцам часто удавалось разбить круг и сбивать советских летчиков по одиночке. В целом, это относится не только к устаревшим типам советских самолетов, но также, хоть и в несколько меньшей степени, к более современным типам.
Большинство боев с советскими истребителями происходило на высотах от 1000 до 3000 м. Схватки на больших высотах случались редко; советские истребители избегали больших высот и обычно уходили пикированием.
В общем, советские летчики принимали бой тогда, когда имели численное превосходство. Однако даже в этом случае они почти всегда становились в оборонительный круг, который часто вырождался в карусель, если так можно выразиться. На этом этапе легче всего было отколоть отдельные самолеты от кружащейся группы и сбить их, поскольку остальные редко приходили на помощь отколовшимся самолетам.
Единственными подразделениями, пытавшимися предпринять агрессивные действия - например, маневрируя по вертикали, - были группы на И-16 или И-26 (Як-1). В этих случаях они разгонялись на пикировании, чтобы затем сблизиться с противником крутым набором высоты. Однако они открывали огонь со слишком большой дистанции.
В 1941 г. у русских еще не было системы управления истребителями по радио с земли. Кроме того, похоже, что в воздухе командир управлял своей группой посредством визуальных сигналов, поскольку радиообмена между самолетами тогда не наблюдалось. Из-за больших потерь советские истребители скоро прекратили вылеты звеньями по три и перешли к строю из четырех самолетов, причем группа летела в тесном строю, в котором не просматривалась какая-либо разумная организация. Группы советских истребителей можно было идентифицировать с большого расстояния, благодаря характерной неправильности строя. В тесном строю истребители обычно летели на разных высотах. Возвращение с задания осуществлялся таким же нерегулярным и постоянно колеблющимся строем, как и подход к цели.
Генерал-майор Юбе в дополнение к этим наблюдениям замечает, что в бою советские истребители часто игнорировали даже самые примитивные правила, «теряли головы» вскоре после начала схватки и дальше реагировали так неумно, что сбить их не составляло труда. Они предпочитали пикировать к самой земле и отрываться от противника над собственной территорией.
4) Действия против немецких бомбардировщиков. Все сообщения командиров немецких бомбардировочных подразделений подтверждают, что в 1941 г. советские истребители не представляли угрозы соединениям немецких бомбардировщиков. Фактически, советские истребители часто избегали боя с немецкими бомбардировщиками.
Майор фон Коссарт, командир звена, действовавшего на северном участке, сообщает, что люди в его подразделении никогда не считали советские истребители опасными для немецких бомбардировщиков, летящих в строю. По его мнению, причина была не в сокрушающих успехах немцев в первые дни войны или неадекватной подготовке советских летчиков-истребителей, а в оборонительной природе советских оперативных доктрин. Поскольку советская служба воздушного наблюдения и обнаружения была чрезвычайно примитивной и работала очень медленно, их истребители обычно атаковали бомбардировщики противника уже после того, как они сбрасывали бомбы, иногда даже на аэродромы этих истребителей.
У немецких экипажей сложилось мнение, что советские истребители имел приказ не допускать больших потерь при атаках. Единственным тактическим приемом, который часто применялся для нападения, была атака сверху сзади одним, несколько реже - несколькими самолетами одновременно.
В шестидесяти вылетах, в которых до 9 сентября 1941 г. участвовал фон Коссарт, его подразделение встречалось с советскими истребителями всего десять раз. Истребительное прикрытие у русских существовало в основном, над аэродромами и исключительно важными районами, такими как Ленинград, а также над крупными железнодорожными узлами, но не над путями советского отступления и еще реже - над районами, более удаленными от линии фронта.
В действиях советских летчиков-истребителей не хватало не только логики и упорства, но зачастую и необходимых летных навыков и точности огня. Эта ситуация отягощалась еще и тяжелыми потерями начального периода, что привело к использованию в воздушных боях большого числа совершенно неподготовленных летчиков. Будучи неспособными сбить немецкий самолет, они, в свою очередь, служили легкими мишенями для немецких истребителей, чем и объясняется быстрый рост числа побед немецких летчиков на Восточном фронте.
Обычно советские истребители ограничивались атаками поврежденных или отставших от строя бомбардировщиков, причем нечастые победы «покупались» ценой больших потерь с советской стороны.
Только осенью ситуация стала постепенно меняться в пользу советских истребителей. Из-за огромных потерь в начале войны истребители использовались все еще ограниченно, но теперь они стали представлять большую опасность для немецких бомбардировщиков, вынужденных лететь по одиночке или очень маленькими группами на малой высоте.
Полковник фон Райзен, командовавший бомбардировочной эскадрой на северном фронте, считает, что советские истребители - летчики и самолеты - представляли значительно меньшую опасность, чем, к примеру, французские или английские. Советские летчики не пытались приспособиться к немецкой практике крутого пикирования с высоты 4000-5000 м, сброса бомб и ухода на очень малой высоте. Как правило, когда обнаруживался немецкий налет, советские истребители со всех близлежащих аэродромов в данном районе взлетали, собирались на малой высоте над своими базами и ждали нападения. Несмотря на то, что такая тактика давала прекрасную возможность перехватывать одиночные Ju-88, истребители практически никогда не атаковали.
Фон Райзен сообщает, что сам несколько раз чуть не сталкивался с истребителями, пролетая через их строй, а они даже не открывали огня. Из двадцати самолетов, потерянных его частью в 1941 г., только три или четыре потери не имели объяснения, и это были единственные потери, которые можно приписать действиями советских истребителей. В остальных случаях причины были иными. Редко можно было увидеть советские истребители на больших высотах, а над захваченной немцами территорией они не появлялись вовсе. Они никогда не углублялись в немецкий тыл, чтобы нападать на бомбардировщики.
Майор Й. Йодике (J. Jodicke), командир эскадрильи бомбардировочной части, воевавшей на северном и центральном участках, сообщает о вылетах, в которых он участвовал. До осени 1941 г. его подразделение или не сталкивалось с советскими истребителями, или те просто не атаковали их. По его словам, действия советских перехватчиков впервые активизировались во время немецких атак на Ленинград и Москву. Одиночные немецкие самолеты упорно атаковывались, и многие из них были сбиты.
Атаки в тесном строю звеньев или эскадрилий, с целью сделать ответный огонь бортстрелков неэффективным, были несистематичными и вырождались в действия одиночных самолетов. Их упрямая решительность и безразличие к потерям приводили к тому, что они атаковали с невыгодных ракурсов и больших дистанций. Немецкие соединения бомбардировщиков редко подвергались атакам на подходе, над целью или при возвращении с задания. Даже во время налетов на цели в глубоком тылу, немецкие бомбардировщики встречали русские истребители только над целью.
Взгляды, изложенные выше, разделяют и дополняют другие командиры Люфтваффе. Общеизвестно, что советские летчики неохотно атаковали бомбардировщики, летящие строем, особенно если те имели истребительное прикрытие. Даже одиночные, отставшие от строя бомбардировщики, были в безопасности, если в этом районе находились немецкие истребители. Обычно советские истребительные части поднимали самолеты в воздух по тревоге, когда приближались немецкие бомбардировщики. На некотором удалении от аэродрома они набирали высоту, после чего часть из них пыталась отвлечь истребители сопровождения, в то время как другие пытались атаковать бомбардировщиков. Часто в бою советские летчики демонстрировали упорство и стойкость.
5) Действия против немецких пикирующих бомбардировщиков. Как и в случае с горизонтальными бомбардировщиками, офицеры немецких частей пикирующих бомбардировщиков приходят к заключению, что советские истребители не представляли для них серьезной угрозы. Записи в дневнике покойного капитана Пабста, который командовал эскадрильей в группе пикирующих бомбардировщиков на центральном и северном участках фронта, говорят, что с 22 июня по 10 августа 1941 г. он совершил около 100 вылетов и только пять раз встречался с советскими истребителями. Ни в одном из этих случаев серьезного боя не было.
Майор А. Блазиг (A. Blasig), в 1941 г. командовавший группой в штурмовой эскадре на северном участке фронта и в Финляндии, сообщает, что встречи пикирующих бомбардировщиков с советскими истребителями были скорее делом случая, а не закономерностью, и что во время бомбежек целей вблизи линии фронта советские истребители появлялись редко. Исключением являлся Мурманск, где пикирующие бомбардировщики встречались с организованным прикрытием многочисленных советских истребителей. На эти вылеты пикирующие бомбардировщики всегда сопровождали истребители, и ни разу советским летчикам не удалось прорваться к основным силам. Основная масса советских истребителей поджидала на высоте, на которой атакующие самолеты выходили из пике. Однако, при осуществлении атаки истребители не проявляли необходимого упорства, не подходили на оптимальную дистанцию, открывали огонь слишком рано, а затем быстро отворачивали. Большей частью они ограничивались действиями против самолетов, осуществлявших вылеты в одиночку, отколотых или отставших от строя.
По словам майора Блазига, советские истребители не проявляли упорства в преследовании противника. Так, однажды, когда он возвращался один с задания, он был атакован на малой высоте двумя истребителями. Сделав два захода, истребители прекратили преследование, несмотря на то, что пулемет стрелка-радиста заклинило.
Майор Ралль сообщает, что во время немецкого наступления в 1941 г. русским приходилось постоянно защищаться от налетов пикирующих бомбардировщиков, поэтому они приобрели определенный опыт в боях с ними. Во время постоянных рейдов немецкой авиации советские истребители ограничивались действиями в районе целей. Немецкие бомбардировщики редко подвергались атакам на подходе или при возвращении домой, но над полем боя интенсивность действий авиации была велика. В первые недели войны русские обычно использовали современные истребители (Як-1) на высотах подхода немецких бомбардировщиков, а более старые типы (И-153 и И-16) располагались на высоте выхода из атаки пикировщиков. Несмотря на тактику массового использования истребителей, советской стороне не удавалось предотвратить бомбежки с пикирования, особенно, когда атакующие самолеты сопровождали немецкие истребители.
6) Действия против разведывательных самолетов. Сообщения пилотов и наблюдателей тактической и стратегической разведывательной авиации показывают, что в целом действия советских истребителей против немецких разведывательных самолетов были неэффективными, и что серьезное противодействие встречалось только в жизненно важных районах, таких как Ленинград и Москва.
Майор Шлаге (H.E. Schlage) в 1941 г. служил наблюдателем в группе стратегической разведки на северном и центральном участке фронта. Он сообщает, что в начале кампании истребительное противодействие было практически незаметным даже в глубоком тылу прибалтийских районов. У советской стороны не было самолета, который можно было бы использовать против немецкого Ju-88, который, пересекая фронтовую зону, поднимался на 5500 - 6500 м. Кроме того, слабая подготовка и оснащение советской службы воздушного наблюдения и оповещения не позволяли вовремя поднимать истребители для перехвата приближающегося разведчика. Таким образом, до конца 1941 г. майор Шлаге двадцать один раз вылетал на стратегическую разведку глубоко в русский тыл и всего лишь один раз встретил советские истребители.
Майор Яане, летчик-наблюдатель в группе стратегических разведчиков на центральном участке фронта, сообщает, что в полетах над советской территорией немецким экипажам следовало ожидать атак дежурных советских истребителей парами или по одиночке на обратном пути. Немецкие разведчики обычно летели вдоль железных дорог, и складывалось впечатление, что советская служба ВНОС быстро сообщала об их приближении, поскольку, когда они приближались к назначенному аэродрому, советские истребители были уже в воздухе или на взлете. Особенно сильным было истребительное противодействие вокруг Москвы, где, очевидно, у русских была наилучшая система оповещения.
Капитан фон Решке, служивший на южном участке фронта офицером связи в эскадрилье тактической разведки, в дополнение к вышесказанному сообщает, что на высотах выше 4000 м русские истребители не встречались, и что самолеты «Рата» (И-16), обычно использовавшиеся при сопровождении своих бомбардировщиков, не атаковали одиночные немецкие самолеты, осуществлявшие тактическую разведку, даже когда обнаруживали их на близком расстоянии.
7) Действия ночью. До конца 1941 г. советские истребители очень редко действовали по ночам и по словам полковника фон Бойста не было сообщений о сбитых советских ночных истребителях. Майор Яане дает еще более резкую оценку, утверждая, что до конца 1941 г. о действиях советских ночных истребителей ничего не было известно.
Из всех опрошенных немецких офицеров только один лично подвергся атаке советских ночных истребителей. Он так описывает этот случай . Во время налета на аэродром Риги очень светлой ночью экипаж с удивлением увидел зеленые трассеры, пролетающие мимо, после чего последовали звуки снарядов, бьющих по их самолету. Атакующий самолет, в котором узнали «Рату» (И-16), исчез после первого захода. Члены экипажа могли предполагать, что они явились жертвами галлюцинации, если бы последующий осмотр самолета не доказал реальность происшедшего.
8) Взаимодействие с другими родами ВВС. Взаимодействие советских истребителей с бомбардировщиками, пикирующими бомбардировщиками и истребителями-бомбардировщиками при сопровождении и во время других заданий по прикрытию оказалось неадекватным поставленным задачам. Генерал-майор Юбе, например, сообщает, что при вылетах на прямое или косвенное прикрытие (последние представляли собой расчистку воздушного пространства впереди прикрываемой группы) группы советских истребителей оставались в том же районе, что и прикрываемые самолеты, но не поддерживали реального контакта с ними и часто их бросали. В сообщении летчиков 54-й истребительной эскадры также содержится вывод, что если при вылете на сопровождение советские истребители бывали атакованы немецкими, они часто бросали сопровождаемую группу и пытались дотянуть до своей территории в оборонительном кругу.
Капитан фон Решке сообщает, что советские истребители «Рата» (И-16) взаимодействовали со штурмовиками, начиная с первых дней кампании, а с бомбардировщиками - крайне редко. Истребителям И-15 при выполнении ими заданий по штурмовке придавался эскорт из И-16, который часто наносил еще и удары по наземным целям. А соединения бомбардировщиков в сопровождении И-16 довелось увидеть только через четыре недели боев. Как правило, истребители летели на 500 м выше сопровождаемого соединения группами по 15-25 самолетов. Если немецкие истребители атаковали бомбардировщиков, советские истребители редко пикировали, чтобы завязать бой, и польза от их сопровождения была невелика. Очень часто наблюдалось, что истребители сопровождения вели себя негибко, упрямо придерживаясь назначенного задания.
Все вышеприведенные утверждения вскрывают следующие недостатки в действиях советских истребителей во время сопровождения других видов авиации, на патрулировании или при перехвате самолетов противника:
1) действия советских истребителей были недостаточно гибкими, чтобы справиться с трудностями, характерными для заданий по сопровождению;
2) техническая отсталость самолетного парка истребительной авиации не позволяла ей эффективно действовать против атакующих немецких истребителей;
3) хорошо организованные атаки немецких истребителей наносили значительный урон советским истребителям, как и охраняемым ими бомбардировщикам и штурмовикам.
9. Истребители-бомбардировщики (прямая поддержка наземных войск). Воздействие штурмовых ударов советских истребителей ощущалось армейским командным составом сильнее, чем офицерами Люфтваффе. По сообщениям армейских офицеров в начальной фазе кампании советские истребители появлялись редко, но в последующие месяцы активность их все более возрастала, особенно в локальных зонах боев. Но в 1941 г. их воздействие на наземные войска все еще было невелико.
Так, подполковник Ф. Вольф (F. Wolf), командир артиллерийского батальона на центральном участке фронта, сообщает, что на ранних этапах он не видел советских истребителей, а первые истребители «Рата» (И-16), обычно группами по 2-3 самолета, появились во время операции по форсированию Днепра 10-11 июля. Помимо повторяющихся ударов по колоннам на марше, вызывавших многочисленные задержки, следующие воздушные удары одиночных истребителей-бомбардировщиков имели место в середине августа и в середине сентября, а последний налет зарегистрирован 30 ноября. Потери, вызванные этими атаками, были невелики.
В 1941 г., командуя артиллерийской частью на центральном участке, генерал-лейтенант Хуффман лично не имел дела с советскими истребителями. Однако, из отчетов пяти армейских командиров со всех участков восточного фронта, предоставленных им, можно понять, что действия советских истребителей в качестве штурмовиков или истребителей над полем поя не оказывало реального влияния на продвижение немецких войск. Кстати он замечает, что генерал-полковник Гейнц Гудериан (Вторая Танковая группа) лишь дважды упоминает советские истребители в 1941 г., что по его (Хуффмана) мнению является признаком того, что советская истребительная авиация не произвела впечатления ни на немецкие войска, ни на немецкое командование.
10. Действия в особых погодных условиях. Немецкие командиры не имеют единого мнения в отношении действий советских истребителей в плохую погоду. В то время, как одни из них утверждают, что советские истребители могли продолжать боевые действия в плохую погоду, другие отрицают это. Возможно причина этого расхождения в том, что всепогодная авиация - результат тренировок, а степень подготовленности истребителей сильно варьировалась в советских ВВС от соединения к соединению. Однако, все немецкие офицеры согласны с мнением, что русские справлялись с трудностями погоды лучше, чем от них это ожидали.
В то время как майор Яане считает, что советские летчики не пылали энтузиазмом к полетам в плохую погоду, - что он считает вполне нормальным, исходя из несовершенства их авиатехники, - и поэтому облачная погода обеспечивала хорошее прикрытие для разведывательных полетов, майоры Ралль и Блазиг высказывают мнение, что технические характеристики советских самолетов позволяли русским выполнять боевые задания над полем боя, когда погодные условия делали полеты немецких истребителей практически невозможными 17 .
Опыт JG54 показывает, что советские истребители действовали, когда небо было полностью закрыто облаками, и что они умело прятались в нижней части облаков, выскакивая для внезапных атак. Необходимо было иметь определенный опыт и вырабатывать особую осторожность для полетов в такую погоду.
Эту линию продолжает полковник фон Бойст, утверждая, что установившаяся осенью 1941 г. плохая погода и еще более трудные зимние условия - снег, лед, сильные холода, плохая видимость и туманы - давали советским истребителям определенные преимущества. Они были знакомы с такими условиями и лучше приспосабливались к ним, - это относится как к авиации, так и к наземным службам.
Ралль приходит к подобным же заключениям. С определенным удивлением он обнаруживает, что советские истребители были чрезвычайно активны над полем боя даже в сильнейшие холода, когда немецкие истребительные подразделения были поставлены перед проблемой попытаться просто запустить моторы. Нет сомнения, что советская сторона имела больший технический опыт запуска моторов самолетов в сильный мороз, и вскоре она обнаружила эту слабую сторону немецких истребителей. Поэтому отнюдь не редки были случаи, когда советские истребители-бомбардировщики атаковали немецкий аэродром в 9.00, тогда как немецкая группа с трудом могла подготовить два-три самолета к 11часам утра.
] докладываю соображения об основных направлениях развития истребительной и других родов авиации РККА на ближайшие 2‑3 года.
Исходя из опыта происходящей войны в Испании, Китае и тенденции развития воздушных флотов передовых капиталистических стран, можно сделать совершенно определенный вывод, что в основном военная авиация будет состоять из двух групп - истребителей и бомбардировщиков и только незначительный процент, в пределах 10%, - из ближних, дальних разведчиков, корректировщиков и самолетов войсковой авиации. Наиболее выгодное соотношение для такого большого воздушного флота, каким является наш флот, между истребителями и бомбардировщиками - это 30% истребителей, 60% бомбардировщиков и 10% разведчиков, корректировщиков и войсковой авиации.
По данным, которыми мы располагаем, соотношение ВВС капиталистических стран к настоящему времени нижеследующее.
Так как скорость, маневренность, грузоподъемность и дальность находится в противоречии друг к другу и это противоречие вряд ли будет устранено на ближайшие годы, нам необходимо отказаться от универсальных типов самолетов и идти по линии специализации. Исходя из этого и учитывая тактический, оперативный и стратегический характер театра будущей войны, необходимо иметь и развивать следующие типы самолетов.
А. Группа бомбардировщиков
1. Ближний бомбардировщик
Должен обладать большой скоростью в пределах 550‑600 км/ч, дальностью полета 1,2‑1,5 тыс. км с бомбовой нагрузкой 600‑800 кг. Это будет двухмоторный [самолет], желательно воздушного охлаждения. Этот самолет будет действовать днем, как правило, без прикрытия истребителей со средних и больших высот по объектам: войска на походе и в боевых порядках, склады, железнодорожные объекты, заводы, мосты, населенные пункты, аэродромы. Такой самолет сможет делать от двух до трех вылетов в день.
В наших условиях это будет модифицированный СБ, новый двухмоторный самолет Поликарпова, либо другой новый самолет.
2. Дальний бомбардировщик
Это двухмоторный бомбардировщик, обладающий до 500 км/ч скоростью, дальностью до 4 тыс. км, с емкостью бомбодержателей до 2 тыс. кг. Такой самолет должен иметь хорошую стрелковую оборону с отличным приспособлением и оборудованием для высотных полетов. Он будет действовать днем на больших высотах, ночью - [на] средних, всегда без прикрытия истребителей. Должен иметь надежные моторы. Объекты для действий: промышленные и политические центры в глубоком тылу, порты, авиационные базы, военные корабли. В основном эго будет самолет для выполнения самостоятельных задач.
В наших условиях это будет модифицированный самолет ДБ‑3 либо новый образец.
3. Стратосферный бомбардировщик
Это четырехмоторный тяжелый бомбардировщик, рассчитанный на выполнение боевой работы на высотах от 8 до 10 тыс. м. Его дальность - до 5 тыс. км, бомбовая нагрузка - 2 т. Объекты для действия - промышленно-политические центры. Выполнять он будет задачи днем и ночью. Скорость на указанной боевой высоте - 450‑500 км. Это наиболее современный тип самолета, заслуживающий особого внимания.
В наших условиях - это развитие и модификация ТБ‑7.
4. Штурмовик
Одномоторный, маневренный самолет со скоростью у земли 500 км/ч. Дальность до 1 тыс. км. Мотор воздушного охлаждения с обязательной броней для летчика и надежными, протестированными баками. Вооружение - два варианта: 1) 4 пулемета ШКАС у летчика, спарка у летчика-наблюдателя и держатели на 300‑400 кг бомб (мелких, до 1 кг); 2) 2 пулемета ШКАС и 2 пушки ШВАК у летчика, спарка у летчика-наблюдателя и держателя на 300‑400 кг бомб. Объекты: войска до армейских резервов, авиация во фронтовой полосе, железнодорожные полотна и мосты до радиуса действия самолета.
Таким типом самолета может быть модифицированный самолет “Иванова” или новый самолет. Целесообразно также построить несколько опытных образцов бронированного штурмовика со скоростью 350‑400 км/ч. Такой тип самолета разрабатывается т. Ильюшиным .
Б. Группа истребителей
1. Маневренный биплан с мотором воздушного охлаждения, скорость 500‑550 км/ч. Дальность - 1 тыс. км. Вооружение в двух вариантах: 1) 4 ШКАС через винт; 2) 2 ШКАС и 2 крупнокалиберных пулемета через винт. Кроме того, иметь замки для 4 бомб по 25 кг. Скороподъемность - 4,5 минуты на 5 тыс. м и 7,5 минуты на 7 тыс. м. Это, в основном, будет истребитель воздушного боя с истребителями, ночной истребитель и перехватчик.
В наших условиях таким самолетом может быть самолет № 7 завода № 21 Боровкова и Флорова либо модернизированный И‑15.
2. Скоростной моноплан со скоростью 650‑700 км/ч, мотор воздушного либо жидкостного охлаждения. Вооружение в двух вариантах: 1) 4 ШКАС, из них: два - стреляющих через винт; 2) 2 ШКАС и 2 пушки ШКАС, стреляющих через винт. Дальность: 1‑1,2 тыс. км. Это истребители для воздушного боя с истребителями во взаимодействии с маневренным истребителем и для воздушного боя со скоростными дневными бомбардировщиками.
В наших условиях такой самолет может получиться в результате модификации И‑16 либо постройки нового самолета.
Кроме этих двух основных типов истребителей, весьма целесообразно опытным порядком проверить и впоследствии решить [вопрос] о необходимости истребителя сопровождения дальних бомбардировщиков. Эта проблема может быть решена двумя путями:
а) по примеру японцев - установкой на существующем истребителе дополнительного сбрасывающего бензинового бака под фюзеляжем;
б) созданием многоместного двухмоторного истребителя с мощным вооружением, дальностью полета до 3 тыс. км, скоростью 600 км/ч. На наш взгляд, этот тип самолета должен быть создан на основе двухмоторного дальнего разведчика;
в) установкой реактивных снарядов 76 мм на существующем истребителе для действий по танкам, бронепоездам, по группе тяжелых бомбардировщиков, артпозициям. Применение реактивных снарядов на И‑15 проверено и на войсковых испытаниях дало удовлетворительные результаты.
В. Группа разведчиков, арткорректировщиков, самолетов войсковой авиации
1. Дальний разведчик. Двухмоторный, скорость - 600 км/ч, дальность - 3 тыс. км. Вооружение - два ШВАК и три ШКАС, без бомбовой нагрузки. Скорость разведчика должна быть обязательно больше скорости истребителя. Этот же самолет может быть использован как многоместный истребитель.
2. Арткорректировщик и войсковой разведчик. Одномоторный, дальность - 800 км, скорость - 500‑550 км, маневренный. Вооружение - два пулемета у летчика и спарка у лет[чика-]наб[людателя|. Емкость бомбодержателей - на 300 кг. Должен быть обеспечен отличный обзор у летчика и лет[чика-]наб[людателя], этот самолет может быть построен по варианту штурмовика.
Кроме боевых самолетов, необходимо в большом количестве строить и иметь базу на транспортный самолет, желательно типа двухмоторного пассажирского “Дугласа”. Опыт войны в Испании доказал, что без транспортных самолетов мобильное и полное использование авиации невозможно, особенно при перегруппировках и перебросках.
Как экспериментальную задачу необходимо уже сейчас поставить перед конструкторами и промышленностью - создание стратосферного бомбардировщика и истребителя. Основные требования к стратосферным самолетам:
1. Герметичность кабины, с тем чтобы экипаж мог свободно проводить боевую работу на высотах 8‑12 тыс. м.
2. Сохранение скорости на этих высотах: у истребителя - 500‑550 км/ч, у бомбардировщика - 450‑500 км/ч.
Начальник Военных воздушных сил РККА , комкор Локтионов
Член Военного совета ВВС РККА, бригадный комиссар Кольцов
Для скорейшего и правильного решения вышеуказанных задач полагал бы правильным: 1) подчинить НКВД опытный завод № 156 (бывший опытный завод ЦАГИ); 2) создать специальное конструкторское бюро при заводе № 156 с переводом в него необходимых специалистов, находящихся в распоряжении НКВД; 3) для разработки мощного мотора в ОКБ на заводе № 156 создать группу мотористов из лиц, находящихся в распоряжении НКВД, и разрешить вовлекать для работы необходимых специалистов с воли и завода № 24; 4) для подготовки чертежей к передаче на серийные заводы и разработки вопросов технологии создать в ОКБ завода № 156 группу производственников из числа лиц, находящихся в распоряжении НКВД.
Привожу более подробные соображения по каждому из указанных выше объектов.
I. Самолет атаки
Из опыта войны в Италии видно, что налеты бомбардировщиков необходимо производить в сопровождении истребителей. Самолеты сопровождения вступают и бой с истребителями защиты, а бомбардировщикам удается произвести бомбометание, если же одноместные истребители и прорываются до бомбардировщиков, то благодаря недостаточно мощному огню и недостаточной его концентрации бомбардировщики все-таки уходят. Так получилось даже с такими тихоходными и плохо защищенными бомбардировщиками, как “Юнкерс”. Я пришел к выводу, что кроме одномоторных истребителей необходимо создать специальные самолеты атаки с мощным и концентрированным огнем (последнее очень важно). Самолеты атаки после того, как одноместные истребители вступили в бой с истребителями сопровождения, нападают непосредственно на бомбардировщиков и, имея большое преимущество концентрированного огня, наносят им поражение.
Самолет “атаки” представляется в следующем виде: 1) моторов - 2 шт.: М‑103 или М‑105; 2) экипаж - 2 чел.; 3) вооружение - 2 пушки ШВАК 20 мм и 4‑6 пулеметов СН или ШКАС; 4) скорость - не менее 500 км/ч; 5) дальность нормальная - 750 км, с перегрузкой - 1,5 тыс. км.
Так как все вооружение сосредоточено в центре самолета, огонь получается и мощный, и концентрированный. Такие самолеты будут представлять большую силу для защиты против бомбардировщиков таких центров, как Ленинград и другие, и для борьбы с бомбардировщиками в наиболее важных участках фронта.
Другие виды использования самолета атаки
Так как прочность самолета “атаки” должна быть высокой как самолета истребительного типа, то его можно с незначительными изменениями обратить в пикирующий бомбардировщик для борьбы с флотом и для разрушения основных сооружений, как то: мосты, плотины, центральные станции и т. д. Двухмоторный самолет удобнее для пикирующего бомбардировщика, чем одномоторный, где сбрасыванию бомб мешает пропеллер. При двухмоторной машине бомбам, подвешенным под фюзеляжем, при сбрасывании винты не мешают. Под самолет можно подвесить бомбы весом 250 и 500 кг. Этот размер бомб достаточен для большинства судов и технических сооружений, а меткость попадания с пикирования по сравнению с обычным бомбометанием возрастет в несколько раз.
Использование самолета “атаки” как штурмовика
Самолет “атаки”, обладая мощным огнем и большой скоростью, может быть использован как штурмовик для атаки земных целей особо важного значения, как то: самолеты противника на аэродромах и т. п. Для защиты экипажа от пуль с земли, сиденья летчика, а возможно, и наблюдателя, будут сделаны бронированными. Задача бронированных сидений для штурмовиков была выдвинута Иосифом Виссарионовичем Сталиным, и во исполнение его задания решение этой задачи нами доведено до такого состояния, что можно начать применять бронированные сиденья на штурмовиках.
II. Самолет сопровождения средней дальности
Вопросу сопровождения бомбардировщиков Иосиф Виссарионович Сталин уделяет особое внимание. Бомбардировщики нуждаются в сопровождении для защиты от истребителей противника. На малые дистанции, порядка 200‑300 км, сопровождать могут нормальные истребители. Увеличением размеров баков можно несколько повысить дальность. Дальнейшее увеличение дальности обычного истребителя невозможно из-за чрезмерной нагрузки на квадратный метр несущей поверхности. Самолет типа Северского обладает увеличенной несущей поверхностью крыльев, что позволяет взять добавочное горючее и увеличить его дальность.
Я предлагаю на базе американской техники (лицензия Северского) создать самолет сопровождения с максимальной дальностью до 2‑2,5 тыс. км при максимальной скорости 450‑480 км при сравнительно неплохой маневренности. Создание такого самолета, помимо получения нужной машины, будет способствовать внедрению американской техники на наши заводы.
Использование самолета сопровождения как легкого штурмовика
Испанская война показала, что скорость штурмовика имеет решающее значение на поражаемость с земли. Самолет сопровождения с незначительными изменениями может быть обращен в легкий штурмовик средней дальности при большой скорости полета. При постановке добавочных пулеметов (4 ШКАС или СН) и при установке бронированного сиденья для летчика получим легкий штурмовик со следующими ориентировочными данными: 1) скорость - 440‑480 км/ч; 2) дальность - 1 тыс. км; 3) дальность с перегрузкой 2 тыс. км; 4) пулеметов - 4 шт.; 5) мотор М‑62 или М‑87.
III. Мощный мотор воздушного охлаждения на 1,3‑1,5 тыс. л. с.
Как показала испанская война, моторы воздушного охлаждения имеют громадное преимущество перед водяными из-за их меньшей поражаемости. Для тяжелых и средних бомбардировщиков (2‑ и 4‑моторных) необходим мощный мотор воздушного охлаждения, и его можно и нужно создать на базе мотора “Райт Циклон”. Если создать такой мотор в виде 14‑цилиндровой двухрядной звезды, то можно получить мощность в 1,3‑1,5 тыс. л. с.
Я предлагаю создать такой мотор совместными силами мотористов и самолетчиков. При совместной проработке автоматически будут учтены все нужды самолета и все то хорошее, что может дать моторная техника. Постройку мотора следует выполнить на заводе № 24. Разработку конструкции мотора следует провести в особом конструкторском бюро завода № 156 с привлечением специалистов с воли и с завода № 24. При этих условиях мотор будет сделан хорошо и в короткие сроки. А. Туполев» (ЦА ФСБ РФ. Ф. 3. Оп. 5. Д. 33. Л. 19‑25.)
ГА РФ. Ф. Р-8418. Оп. 22. Д. 261. Л. 39-46. Подлинник.
в Избранное в Избранном из Избранного 8
Если есть в бою удача,
То в исходе все подряд
С похвалой, весьма горячей,
Друг о друге говорят..
Танки действовали славно.
- Шли саперы молодцом.
- Артиллерия подавно
Не ударит в грязь лицом.
- А пехота!
- Как по нотам,
Шла пехота. Ну да что там!
Авиация - и та…
Словом, просто - красота.
А.Т. Твардовский
Предисловие
22 июня 1941 года фашистская Германия и ее союзники начали войну против Советского Союза. Война эта нанесла колоссальный урон советскому народу, и завершилась Великой Победой 9 мая 1941 года.
Отдавая долг нашим дедам, тем не менее задумаемся - мог ли СССР победить Германию и ее союзников до 1945 года? Мог ли победить с меньшим количеством жертв? Вероятно, да. Что помешало этого достигнуть? Вероятно, недостаточная боеспособность РККА на момент 22 июня 1941 года.
Рассмотрим один из компонентов боеспособности РККА: боеспособность ВВС РККА. Примем во внимание, что в своей массе советский солдат не был особенно доволен действиями сталинских соколов, особенно в 1941 году.
Влияние качества авиапарка на боеспособность ВВС
Оценим оптимальное качество самолетов:
Влияние качества авиапарка на боеспособность ВВС на первый взгляд достаточно очевидно – каждый советский самолет в своем классе должен быть продуктом более высокого качества, чем аналогичный в ВВС Германии (истребитель – лучше истребителя, бомбардировщик – лучше бомбардировщика и так далее). Чем выше нарастает качество самолета, тем лучше..
Однако, по мере роста скорости, скороподъемности, вооруженности, надежности самолетов, будет расти и их стоимость. То есть за те же деньги уже нельзя будет выпустить столько же самолетов.
Каково же оптимальное качество самолета – не слишком низкое и не слишком высокое?
Выскажу мой личное предположение – оптимальным для самолетов СССР будет качество самолетов, на 20..30% превышающее качество аналогичного самолета противника. Превышение же качества над аналогом противника в 2 раза по всей вероятности потребовало бы роста стоимости в 4 раза, и лежало бы за гранью целесообразности.
Влияние численности авиапарка на боеспособность ВВС
Оценим оптимальный количественный состав:
В первом приближении, на вопрос «сколько и каких самолетов было бы оптимально иметь на вооружении?» ответом будет «чем больше – тем лучше».
Однако, если предложить вариант «миллиард самолетов – это лучше чем миллион?», станет ясно, что нет, не лучше, хотя бы потому, что в СССР никак не найти миллиарда пилотов. Так что вариант «больше = лучше» не подходит.
Ясно, что число самолетов, по крайней мере, не должно превышать численный состав РККА. Далее, наверняка значительная часть военнослужащих должна воевать на земле и на море, а не в воздухе.
Со своей стороны дам свою личную оценку – оптимальным суммарным авиапарком ВВС СССР будет число самолетов, в 2 раза превышающее число самолетов ВВС Германии на Западном ТВД на 22 июня 1941 года.
Почему не больше?
Боеспособность ВВС определяется, в том числе, тренированностью личного состава. Наращивая численность самолетов (и, соответственно, численность летчиков), мы (при ограниченном количестве авиационного топлива) неминуемо уменьшаем налет каждого летчика.
Кроме того, наращивая численность штатов ВВС, мы снижаем как требования к поступающим в летные училища, так и требования в ходе выпускных экзаменов. Снижение качества персонала всегда происходит при увеличении численности штатных единиц.
Но в связи с ростом авиапарка растет не только число летчиков – растет число частей и соединений. Растущее число вакансий командиров среднего и высшего звена надо срочно укомплектовывать, а в нашем активе только большое число малообученных летчиков, и вот закономерный итог: снижаются требования к командирам частей и соединений.
Хуже того, сниженного качества командиры частей и соединений у нас будут командовать соединениями более крупными (в ВВС оптимальной численности он бы руководил полком – а тут приходится ставить его на дивизию).
Наконец, как вершина идиотизма, достойный комэск ставится на дивизию, округ, и наконец, руководит ВВС СССР, и не справляется. В уменьшенной (оптимальной) ВВС он бы остался комэском, дослужился бы до комполка, и принес много пользы.
Таким образом, боеспособность ВВС СССР будет до какого-то предела по мере роста числа самолетов возрастать (к примеру, при увеличении с 1000 самолетов до 2000 самолетов), а после какого-то предела – падать.
Реальный авиапарк ВВС Германии 22 июня 1941 года
Постараемся оценить ВВС Германии на Восточном Фронте.
Как ни странно, определить, сколько и каких самолетов входили в 1,2 и 4 Воздушные флоты, противостоящие СССР на 22 июня 1941 года, оказалось для меня достаточно сложным.
На русском языке я детальный материал не нашел, и привожу таблицу на английском языке, которая показывает, что всего на всех фронтах (Россия, Норвегия и Финляндия, Средний Восток, Запад и Германия) в составе ВВС Германии было около 3428 самолетов всех типов, из них 2430 на Восточном фронте.
Сайт позволяет изучить сколько и каких машин в каких соединениях было 24 июня 1941 года (вероятно, около 200..300 немецких самолетов к тому моменту было уже сбито силами ВВС РККА, и таким образом состав Первого, Второго и Четвертого флотов определяется как примерно 2700 самолетов)
http://sturmvogel.orbat.com/LWJul42.html
в свернутом виде ситуация выглядит так:
Различные источники оценивают число использованных на восточном фронте самолетов по-разному:
Так, Степанов А.С., к.и.н., сообщает «Против СССР к 22 июня 1941 г. удалось выставить 3509 самолетов всех типов». (http://www.soldat.ru/doc/stepanov.html)
Наконец. Воздушное министерство Британии в книге «Боевые операции Люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации 1939–1945» http://lib.rus.ec/b/258910/read
дает такую оценку:
В начальной стадии наступления участвовало не менее 2770 самолетов из 4300, составлявших первую линию люфтваффе, в том числе:
дальние бомбардировщики - 775;
пикирующие бомбардировщики - 310;
одномоторные истребители - 830;
двухмоторные истребители - 90;
дальние разведчики - 340;
тактические разведчики - 370;
патрульные самолеты - 55;
всего 2770 машин.
Читайте также
Униформа Красной армии 1918-1945 плод совместных усилий группы энтузиастов художников, коллекционеров, исследователей, отдающих все свое свободное время и средства в дань одной общей для них идее. Воссоздание реалий эпохи, беспокоящей их сердца, дарит возможность приблизиться к правдивому восприятию центрального события 20-го века Второй мировой войны, несомненно, продолжающей оказывать серьезнейшее воздействие на современную жизнь. Пережитые нашим народом десятилетия преднамеренного искажения
Знаки различия Красной армии, 1917-24 гг. 1. Нарукавный знак пехоты, 1920-24 гг. 2. Повязка Красной гвардии 1917 г. 3. Нарукавная нашивка калмыцких кавалерийских частей Юго-Восточного фронта, 1919-20 гг. 4. Нагрудный знак Красной армии, 1918-22 гг. 5. Нарукавный знак конвойной стражи Республики, 1922-23 гг. 6. Нарукавный знак внутренних войск ОГПУ, 1923-24 гг. 7. Нарукавный знак бронечастей Восточный фронт, 1918-19 гг. 8. Нарукавная нашивка командира
Афганка жаргонное название, применяемое некоторыми военнослужащими для названия комплекта полевой летней зимней формы военнослужащих Вооружённых Сил СССР, и позднее Вооружённых Сил Российской Федерации и стран СНГ. Полевая позднее использовалась как повседневная ввиду плохого снабжения военная формавоеннослужащих Советской Армии и ВМФ СССР морская пехота, береговые ракетно-артиллерийские войска и ВВС флота, в начальный период применявшаяся в САВО и ОКСВА
Название От богатырки к фрунзевке В публицистике живет версия о том, что буденовку разработали еще в Первую мировую войну в таких шлемах русские должны были якобы пройти парадом победы по Берлину. Однако подтвержденных свидетельств тому не найдено. Зато по документам хорошо прослеживается история конкурса на разработку униформы для Рабоче-крестьянской Красной армии. Конкурс объявили 7 мая 1918 г., а 18 декабря Реввоенсовет республики одобрил образец зимнего головного убора - шлема,
Военная форма Советской армии предметы форменной одежды и снаряжения военнослужащих Советской армии ранее называвшейся Рабоче-Крестьянской Красной Армией и Красной Армией, а также Правила их ношения в период с 1918 по 1991 г., установленные высшими правительственными органами для личного состава Советской Армии. Статья 1. Право ношения военной формы одежды имеют военнослужащие, состоящие на действительной военной службе в Советской Армии и Военно-Морском Флоте, суворовцы,
Фронтовик Ефрейтор 1 в униформе образца 1943 г. Знаки различия из петлиц перенесены на погоны. Каска СШ-40 получила широкое распространение с 1942 г. Примерно в то же время в войска в массовых количествах начали поступать пистолеты-пулеметы. Этот ефрейтор вооружен 7,62-мм пистолетом-пулеметом Шпагина - ППШ-41- с 71-зарядным барабанным магазином. Запасные магазины в подсумках на поясном ремне рядом с подсумком на три ручные гранаты. В 1944 г. наряду с барабанным
Металлические шлемы, широко использовавшиеся в армиях мира задолго до нашей эры, к XVIII веку утратили своё защитное значение из-за массового распространения огнестрельного оружия. К периоду Наполеоновских войн в европейских армиях как защитное снаряжение они использовались преимущественно в тяжёлой кавалерии. На протяжении XIX века головные уборы военнослужащих защищали своих владельцев в лучшем случае от холода, жары или осадков. Возвращением в строй стальные шлемы, или
В результате принятия двух декретов 15 декабря 1917 года Совнарком упразднил все имеющиеся в русской армии звания и военные чины, оставшиеся от прежнего режима. Период становления Красной армии. Первые знаки отличия. Таким образом, все солдаты Рабоче-Крестьянской Красной Армии организованной в результате приказа от 15 января 1918 года уже не имели никакой единой военной формы так же, как и особых знаков различия. Тем ни менее в том же году для бойцов РККА вводится нагрудный знак
В прошлом столетии, во времена Советского союза существовало высшее звание генералиссимус. Однако этого звания не был за все время существования Советского союза удостоен ни один человек, кроме Иосифа Виссарионовича Сталина. О том, чтобы этому человеку было присвоено высшее воинское звание, попросил сам пролетарский народ за все его заслуги перед Родиной. Это произошло после безоговорочной капитуляции фашистской Германии в 45-м году. В скором времени о том, что рабочий народ просил о такой чести
ПИЛОТКА Введена приказом Наркома Обороны СССР 176 от 3 декабря 1935 года. Пилотка для командного состава изготовляется из шерстяной ткани, однородной с френчем гимнастеркой. Цвет пилотки для командного состава воздушных сил синий, для командного состава авто-бронетанковых войск стальной, для всех остальных хаки. Пилотка состоит из колпака и двух бортиков. Колпак делается на хлопчатобумажной подкладке, а бортики из двух слоев основной ткани. Спереди
Олег Волков, старший лейтенант запаса, бывший командир танка Т-55, наводчик орудия 1 класса Мы так долго ждали её. Три долгих года. Ждали с той самой минуты, когда поменяли свою гражданскую одежду на солдатское обмундирование. Всё это время она приходила к нам во снах, в перерывах между учениями, стрельбами на полигонах, изучением матчасти, нарядами, строевой подготовкой и другими многочисленными армейскими обязанностями. Мы это русские, татары, башкиры, узбеки, молдаване, украинцы,
ИНСТРУКЦИЯ ПО ПРИГОНКЕ, СБОРКЕ И СБЕРЕЖЕНИЮ ЕДИНОГО ПОХОДНОГО СНАРЯЖЕНИЯ НАЧСОСТАВА РККА приказ РВС СССР 183 1932 г. 1. Общие положения 1. Единое снаряжение начсостава сухопутных и военно-воздушных сил РККА поступает на снабжение а одного размера, рассчитанного на наибольший рост начсостава и носку поверх шинели и теплой спецодежды кожобмундирование, меховая одежда б с поясным и плечевыми ремнями трех размеров 1
ИНСТРУКЦИЯ ПО ПРИГОНКЕ, СБОРКЕ И СБЕРЕЖЕНИЮ ЕДИНОГО ПОХОДНОГО СНАРЯЖЕНИЯ НАЧСОСТАВА РККА приказ РВС СССР 183 1932 г. 1. Общие положения 1. Единое снаряжение начсостава сухопутных и военно-воздушных сил РККА поступает на снабжение а одного размера, рассчитанного на наибольший рост начсостава и носку поверх шинели и теплой спецодежды кожобмундирование, меховая одежда б с поясным и плечевыми ремнями трех размеров 1 ростов а именно 1 Снаряжение
Весь период существования СССР можно по различным эпохальным событиям делить на несколько этапов. Как правило, перемены в политической жизни государства ведут к ряду кардинальных изменений, в том числе и в армии. Предвоенный период, который ограничивается 1935-1940 годами, вошел в историю, как рождение Советского Союза, причем особо следует обратить внимание не только на состояние материальной части вооруженных сил, но и на организацию иерархии в управлении. До начала указанного периода существовала
Эпоха, длинной в пару десятилетий, которая начинается после прихода к власти большевиков, ознаменовала себя многочисленными изменениями в жизни некогда бывшей Империи. Реорганизация практически всех структур мирной и военной деятельности оказалась довольно длительным и полным споров процессом. К тому же из курса истории нам известно, что сразу после революции Россию захлестнула кровопролитная гражданская война, в которой не обошлось без интервенции. Трудно себе представить, что первоначально ряды
Зимнее обмундирование Красной Армии 1940-1945 гг. ШИНЕЛЬ Введена приказом РВС СССР 733 от 18 декабря 1926 г. Шинель однобортная из шинельного сукна серого цвета. Воротник отложной. Застежка потайная на пяти крючках. Карманы долевые прорезные без клапанов. Рукава с настроченными прямыми обшлагами. Сзади складка оканчивается шлицей. Хлястик пристегивается к столбикам на две пуговицы. Шинель для командного и начальствующего состава введена приказом Наркома Обороны СССР
Знаки различия и петлицы Красной Армии 1924-1943 гг. Рабоче-Крестьянская Красная Армия сокращенно РККА, термин Советская Армия СА появился позже, начало Второй мировой войны как не странно встретило в военной форме образца 1925 г. Наркомат обороны своим приказом от 3 декабря 1935 г, ввел для всего личного состава РККА, новое обмундирование и знаки различия. Старые должностные звания частично сохранялись для военно-политического, военно-технического.
Советская система знаков различия носит уникальный характер. Такой практики не найти в армиях других стран мира, и она являлась, пожалуй, единственным нововведением коммунистической власти в остальном порядок был скопирован с правил армейских знаков различия царской России. Знаками различия первые два десятилетия существования РККА являлись петлицы, на смену которым впоследствии пришли погоны. Ранг определялся формой фигур треугольники, квадраты, ромбы под звездой,
Знаки различия военнослужащих РККА по званиям 1935-40 гг. Рассматриваемый период охватывает время с сентября 1935 по ноябрь 1940 года. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 года устанавливаются для всех военнослужащих персональные военные звания, которые строго соотносятся с занимаемыми должностями. Каждой должности соответствует определенное звание. Военнослужащий может иметь звание ниже, чем определено для данной должности, или соответствующее. Но он не может получить
Должностные знаки различия военнослужащих РККА 1919-1921 гг. С приходом РКП б к власти в ноябре 1917 года новые руководители страны, опираясь на тезис К.Маркса о замене регулярной армии всеобщим вооружением трудящегося народа, повели активную работу по ликвидации императорской армии России. В частности, 16 декабря 1917 года декретами ВЦИК и СНК О выборном начале и организации власти в армии и Об уравнении в правах всех военнослужащих были отменены все воинские звания
Одежда военнослужащих устанавливается указами,приказами,правилами или специальными нормативными актами. Ношение военно-морской формы флотской формы одежды является обязательным для военнослужащих вооружённых сил государства и других формирований, где предусмотрена военная служба. В вооружённых силах России существует целый ряд принадлежностей, которые были в военно-морской форме одежды времен Российской империи. К ним относятся погоны, сапоги, длинные шинели с петлицами
В 1985 году Приказом Министра Обороны СССР 145-84г вводится новая полевая форма одежды, одинаковая для всех категорий военнослужащих, получившая обиходное название афганка первымиее получаличасти и подразделения, находившиеся на территории Демократической Ресублики Афганистан. В 1988 году В 1988 году Приказом МО СССР 250 от 4.03.88 вводится ношение парадно-выходной формы солдатами, сержантами и курсантами без кителя в рубашке зеленой. Слева направо
ГЛАВНОЕ ИНТЕНДАНТСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ РККА ИНСТРУКЦИЯ ПО УКЛАДКЕ, ПРИГОНКЕ, СБОРКЕ И НАДЕВАНИЮ ПОХОДНОГО СНАРЯЖЕНИЯ БОЙЦА ПЕХОТЫ КРАСНОЙ АРМИИ ВОЕНИЗДАТ НКО СССР - 1941 ОГЛАВЛЕНИЕ I. Общие положения II. Виды снаряжения и состав комплект III. Пригонка снаряжения IV. Укладка снаряжения V. Изготовление шинельной скатки VI. Сборка снаряжения VII. Порядок надевания снаряжения VIII. Указания по эксплуатации снаряжения IX.
Преемственность и новаторство в современной военной геральдике Первым официальным военным геральдическим знаком является учрежденная 27 января 1997 г. Указом Президента Российской Федерации эмблема Вооруженных Сил Российской Федерации в виде золотого двуглавого орла с распростертыми крыльями, держащего в лапах меч, как наиболее общий символ вооруженной защиты Отечества, и венок символ особой важности, значимости и почета ратного труда. Эта эмблема была учреждена с целью обозначения принадлежности
Рассматривая все этапы создания вооруженных сил России, необходимо глубоко погрузиться в историю, и хоть во времена княжеств не идет речь о российской империи и уж тем более о регулярной армии, зарождение такого понятия, как обороноспособность начинается именно с этой эпохи. В XIII веке Русь была представлена отдельными княжествами. Их военные дружины хоть и были вооружены мечами, топорами, копьями, саблями и луками, но не могли служить надежной защитой от посторонних посягательств. Единая армия
Эмблема Воздушно-десантных войск - в виде парашюта, окруженного двумя самолетами - известна всем. Она стала основой для последующей разработки всей символики частей и соединений ВДВ. Этот знак не только выражение принадлежности военнослужащего к крылатой пехоте, но и своего рода символ духовного единения всех десантников. Но мало кто знает имя автора эмблемы. А был это труд Зинаиды Ивановны Бочаровой, красивой, умной, трудолюбивой девушки, работавшей ведущим чертежником в штабе Воздушно-десантных
Этот атрибут военной экипировки заслужил достойное место в ряду прочих, благодаря своей простоте, неприхотливости и, самое главное, полной незаменимости. Само название каска происходит от французского casque или от испанского casco череп, шлем. Если верить энциклопедиям, то под этим термином понимается кожаный или металлический головной убор, применяемый для защиты головы военными и другими категориями лиц, действующими в опасных условиях шахтерами,
До конца 70х годов полевая униформа ПВ КГБ мало чем отличалась от той, что была в сухопутной Советской Армии. Если только не зеленые погоны и петлицы, да и более частое и повсеместное использование КЛМК костюм летний маскировочный камуфлированный. В конце 70х годов, в части разработки и внедрения специальной полевой униформы, происходят некоторые сдвиги, результатом которых становится появление летних и зимних полевых костюмов доселе необычного кроя. 1.
Летнее обмундирование Красной Армии на период 1940-1943 гг. ЛЕТНЯЯ ГИМНАСТЕРКА КОМАНДНОГО И НАЧАЛЬСТВУЮЩЕГО СОСТАВА КРАСНОЙ АРМИИ Введена приказом Наркома Обороны СССР 005 от 1 февраля 1941 года. Летняя гимнастерка изготавливается из хлопчатобумажной ткани защитного цвета с отложным воротником, застегивающимся на один крючок. На концах воротника нашиваются петлицы защитного цвета со знаками различия. Гимнастерка имеет нагрудную планку с застежкой
Камуфляжная одежда появились в Красной Армии ещё в 1936 году хотя эксперименты начинали на 10-лет раньше, но своё широкое распространение получила лишь во время войны. Изначально это были маскхалаты и накидки пятнистой окраски пятна в форме амеб и получили негласное название амеба четырех цветовых гамм лето, весна-осень, пустыня и для горных районов. В отдельном ряду идут белые маскхалаты для зимнего камуфляжа. Значительно более массово изготавливавшиеся.
Еще во время Второй Мировой войны отряды морских пехотинцев вселяли ужас в немецких солдат. С той поры за последними закрепилось второе название черная смерть или черные дьяволы, указывающее на неминуемую расправу над теми, кто посягнет на целостность государства. Возможно, это прозвище как-то связано с тем, что пехотинец носил бушлат черного цвета. Одно только доподлинно известно если враг боится, то это уже львиная доля победы, а, как известно, символом морской пехоты считается девиз
Нарукавные знаки штаты ВМФ СССР Информация, представленная на данной странице номера приказов и т.п. , основана на материалах книги Степанова Александра Борисовича Нарукавные знаки Вооруженных Сил СССР. 1920-91 I Нарукавный знак истребительно-противотанковых артиллерийских частей ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СССР от 1 июля 1942 г. 0528
Приказ по Военно-Морским Силам Раб.-Крест. Красной армии 52 от 16 апреля 1934 года Специалисты рядового и младшего начсостава, кроме нарукавных должностных знаков различия, носят также вышиваемые на черном сукне знаки по специальности. Диаметр круглых знаков -10,5 см. Окружность знаков по специальностям для сверхсрочнослужащих вышивается золотой канителью или желтым шелком, для срочнослужащих красной нитью. Рисунок знака вышивается красной нитью.
3 июня 1946г. в соответствии с постановлением Совета Министров СССР, подписанным И. В. Сталиным, Воздушно-десантные войска были выведены из состава Военно-воздушных сил и подчинены непосредственно Министерству Вооружённых Сил СССР. Десантники на ноябрьском параде 1951 года в Москве. Виден нарукавный знак на правом рукаве у идущих в первой шеренге. Постановлением предписывалось начальнику Тыла ВС СССР совместно с командующим ВДВ подготовить предложения
Приказом Реввоенсовета Республики 572 от 3 апреля 1920 года были введены нарукавные знаки различия Красной Армии. Подробный разбор истории нашивок и шевронов РККА всех периодов в материале Военпро. Введение нарукавных знаков РККА этапы, особенности, символика Отличительные знаки нарукавного типа применяют для идентификации военнослужащих тех или иных родов войск. Чтобы лучше понять специфику нарукавных знаков РККА и шевронов Красной Армии, рекомендуем
Советские горные стрелки-автоматчики в засаде. Кавказ. 1943 год Опираясь на значительный боевой опыт, наработанный в ходе Великой Отечественной войны, Главное управление боевой подготовки ГУБП сухопутных войск Красной Армии взялось за коренное решение вопросов обеспечения новейшим вооружением и снаряжением советской пехоты. Летом 1945 года в Москве состоялось совещание, посвященное обсуждению всех проблем, стоящих перед общевойсковыми командирами. На этом совещании с докладами выступили
В Рабоче-Крестьянской Красной Армии РККА в летнее время носили полусапоги они же ботинки и сапоги, в холодное зимнее время выдавались валенки. Высший командный состав в зимнее время мог носить зимние сапоги бурки. Выбор обуви зависел от звания военнослужащего офицерам всегда полагались сапоги и от занимаемой им должности. Перед войной прошло немало усовершенствований и изменений в области
От петлиц к погонам П. Липатов Форма одежды и знаки различия сухопутных войск Красной Армии, внутренних войск НКВД и погранвойск в период Великой Отечественной войны Рабоче-Крестьянская Красная Армия РККА вступила во вторую мировую в униформе образца 1935 г. Примерно в то же время обрели привычный нам облик солдаты вермахта. В 1935 г. приказом Наркомата обороны от 3 декабря для всего личного состава РККА вводились новое обмундирование и знаки различия
Они не издают воинственного грохота, они не сверкают начищенной поверхностью, не украшены чеканными гербами и плюмажами и довольно часто вообще спрятаны под пиджаками. Однако сегодня без этих доспехов, неказистых с виду, просто немыслимо отправлять в бой солдат или обеспечить безопасность VIP-персон. Бронежилет одежда, которая предотвращает проникновение в тело пули и, следовательно, защищающая человека от выстрелов. Он изготавливается из материалов, которые рассеивают
Различные виды стрелкового и холодного оружия имевшегося на вооружении партизан Трофейное оружие партизан Различные самостоятельные переделки экземпляров советского и трофейного оружия Действия партизан в тылу врага повреждение линий электропередач,расклейка пропагандистских листовок,разведка,уничтожение предателей. Засады в тылу врага,уничтожение колонн и живой силы противника Подрывы мостов и железнодорожных путей,методы
ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВОИНСКИЕ ЗВАНИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ 1935-1945 ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВОИНСКИЕ ЗВАНИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ СУХОПУТНЫХ И МОРСКИХ СИЛ РККА 1935-1940 Введены постановлениями Совета Народных Комиссаров 2590 для сухопутных и воздушных сил РККА и 2591 для морских сил РККА от 22 сентября 1935 года. Объявлены приказом Народного Комиссара обороны 144 от 26 сентября 1935 года. Рядовой и командный состав Политический состав
В Красной Армии применялось два типа петлиц повседневные цветные и полевые защитные. Также существовали различия в петлицах командного и начальствующего составов, чтобы можно было отличить командира от начальника. Полевые петлицы были введены приказом НКО СССР 253 от 1 августа 1941 г., которым отменили ношение цветных знаков различия для всех категорий военнослужащих. Приказано было перейти на петлицы, эмблемы и знаки различия полностью зеленого защитного цвета
Обмундирование РККА Головные уборы РККА Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные знаки различия Нарукавные
Начать повествование о введении знаков отличия в Советской армии придется с некоторых общих вопросов. Ко всему, полезным будет небольшой экскурс в историю Российского государства, чтобы не формулировать пустых ссылок в прошлое. Сами по себе погоны представляют некое изделие, которое носится на плечах с целью указания должности или звания, а также рода войск и служебной принадлежности. Осуществляется это несколькими способами крепление лычек, звездочек, изготовление просветов, шевронов.
6 января 1943 года в СССР введены погоны для личного состава Советской Армии. Первоначально погоны носили практический смысл. С их помощью держался ремень патронной сумки. Поэтому и погон поначалу имелся только один, на левом плече, так как патронная сумка носилась на правом боку. В большинстве флотов мира погоны не употреблялись, а ранг обозначался нашивками на рукаве моряки патронную сумку не носили. В России погоны
Командиры ИВАН КОНЕВ 1897-1973 , командовал Степным фронтом во время Курской битвы. Закончил школу в 12 лет, затем стал лесорубом. Был мобилизован в царскую армию. В гражданскую войну он вступил в Красную Армию и воевал в должности комиссара на Дальнем Востоке. В 1934 году он закончил академию имени Фрунзе и стал командиром корпуса. В 1938 году Конев командовал Отдельной Краснознаменной армией в составе дальневосточного фронта. Но возглавить военные действия против
Командиры Василий Иванович Чуйков Родившийся 12 февраля 1900 в Серебряных Прудах, близ Венева, Василий Иванович Чуйков был сыном крестьянина. С 12 лет он работал учеником шорника, а когда ему исполнилось 18 лет, вступил в Красную Армию. В 1918 году, во время гражданской войны, он участвовал в обороне Царицына позже - Сталинград, а в 1919 вступил в ВКП б и был назначен командиром полка. В 1925 году Чуйков окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе, затем участвовал
Еще до Первой мировой войны в русской армии появилась форма, состоявшая из защитного цвета брюк, рубахи-гимнастерки, шинели и сапог. Ее мы не раз видели в фильмах про Гражданскую и Великую Отечественную войны. Советская форма времен Второй мировой войны. С тех пор было проведено несколько реформ обмундирования, но они затрагивали в основном только парадную форму. Менялись в мундирах выпушки, погончики, петлички, а полевая форма оставалась практически без изменений.
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СССР ПРАВИЛА НОШЕНИЯ ВОЕННОЙ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ СЕРЖАНТАМИ, СТАРШИНАМИ, СОЛДАТАМИ, МАТРОСАМИ, КУРСАНТАМИ И ВОСПИТАННИКАМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА НА МИРНОЕ ВРЕМЯ Приказ Министра обороны СССР. Общие положения. Форма одежды сержантов сверхсрочной службы. Форма одежды сержантов срочной службы и солдат сверхсрочной и срочной службы. Форма одежды курсантов военных училищ. Форма одежды воспитанников суворовских
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР ПРАВИЛА НОШЕНИЯ ВОЕННОЙ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА на мирное время I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ II. ВОЕННАЯ ФОРМА ОДЕЖДЫ Форма одежды маршалов Советского Союза, маршалов родов войск и генералов Советской Армии Форма одежды адмиралов и генералов Военно-Морского Флота Форма одежды офицеров Советской Армии Форма одежды женщин-офицеров Советской Армии
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР ПРАВИЛА НОШЕНИЯ ВОЕННОЙ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА Приказ Министра обороны СССР 191 Раздел I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ Раздел II. ВОЕННАЯ ФОРМА ОДЕЖДЫ Глава 1. Форма одежды Маршалов Советского Союза, маршалов родов войск и генералов Советской Армии Глава 2. Форма одежды офицеров и сержантов сверхсрочной службы Советской Армии Глава 3. Форма одежды офицеров-женщин
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР ПРАВИЛА НОШЕНИЯ ВОЕННОЙ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА Приказ Министра обороны СССР 250 Раздел I. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ Раздел II. ФОРМА ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ СОВЕТСКОЙ АРМИИ. Глава 1. Форма одежды Маршалов Советского Союза, генералов армии маршалов родов войск и генералов Советской Армии Глава 2. Форма одежды офицеров, прапорщиков и военнослужащих сверхсрочной
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР ПРАВИЛА НОШЕНИЯ ВОЕННОЙ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА Приказ Министра обороны СССР 250 Раздел I. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ Раздел II. ФОРМА ОДЕЖДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ СОВЕТСКОЙ АРМИИ. Глава 1. Форма одежды маршалов и генералов Советской Армии Глава 2. Форма одежды офицеров, прапорщиков и военнослужащих сверхсрочной службы Советской Армии Глава 3. Форма одежды
Продолжаем рассказывать об униформе Красной Армии. В этой публикации речь пойдет о периоде 1943-1945, то есть самого разгара Великой Отечественной войны, уделено внимание изменениям в форме советского солдата, произошедших в 1943 году. Старший сержант ВВС с отцом который является майором. Зимняя и летняя форма одежды, 1943 г. и позднее. Зимняя гимнастерки выглядит опрятной и чистой, летняя грязной
Военная форма одежды, включающая в себя все предметы обмундирования, снаряжения, знаки различия, установленные высшими правительственными органами для личного состава вооруженных сил государства, не только позволяет определять принадлежность военнослужащих к видам и родам войск, но и различать их по воинским званиям. Форма дисциплинирует военнослужащих, сплачивает их в единый воинский коллектив, способствует повышению их организованности и строгому выполнению обязанностей военной
Итак разгрузочная система советского мотострелка образца 1950 года Представляет собой систему из полевого ремня и полевой солдатской портупеи для удобной переноски снаряжения при выполнении учебно-боевых задач. В простонародии называется разгрузка. Полевой ремень брезентовый, покрыт полистролом коричневого цвета и оцинкованная пряжка, иногда ошибочно называется ремнём стройбата, но это неправильно - это полевой ремень обр.1950 года. Солдатская портупея состоит из
1. РАНЦЕВОЕ ПОХОДНОЕ СНАРЯЖЕНИЕ БОЙЦА - СТРЕЛКА ПЕХОТЫ Походное снаряжение рис.5-9 бойца - стрелка пехоты разделяется на а полное походное снаряжение, когда с собою берется все снаряжение, в том числе и ранец с выкладкой и б Штурмовое, когда ранец с выкладкой носимых запасов не берется. СБОРКА И ПРИГОНКА ШТУРМОВОГО СНАРЯЖЕНИЯ На поясной ремень надень в порядке последовательности следующие предметы, заводя их
Ранец бойца РККА 1. РАНЦЕВОЕ ПОХОДНОЕ СНАРЯЖЕНИЕ БОЙЦА - СТРЕЛКА ПЕХОТЫ Походное снаряжение рис.5-9 бойца - стрелка пехоты разделяется на а полное походное снаряжение, когда с собою берется все снаряжение, в том числе и ранец с выкладкой и б Штурмовое, когда ранец с выкладкой носимых запасов не берется. СБОРКА И ПРИГОНКА ШТУРМОВОГО СНАРЯЖЕНИЯ На поясной ремень надень в порядке последовательности следующие предметы,
Каждая армия имеет свою систему воинских званий. Более того, системы званий не являются чем-то застывшим, установленным раз и навсегда. Какие-то звания отменяются, другие вводятся. Тем, кто сколько-нибудь серьезно интересуется военным искусством, наукой, необходимо знать не только всю систему воинских званий той или иной армии, но и знать, как соотносятся звания различных армий, каким званиям одной армии соответствуют звания другой армии. В существующей литературе по этим вопросам очень много путаницы,
На изображении представлены два пехотинца Красной армии красноармеец кадровой армии на 22 июня 1941 года и сержант-победитель на 9 мая 1945 года. Даже по фото видно, как со временем упрощались форма и снаряжение что-то оказалось слишком дорогим в изготовлении в военное время, что-то не прижилось, что-то не понравилось солдатам и было снято со снабжения. А отдельные элементы снаряжения, напротив, подсмотрели у противника или взяли в качестве трофея. Не всё в размещении предметов
Первый массовый советский стальной шлем СШ-36 появился в РККА в 1936 году, и уже к концу года стало очевидно, что он обладает массой недостатков. Наиболее принципиальными из них были хрупкость стали и низкая пулестойкость в местах гибки. Попытки усовершенствования каски привели к появлению ряда экспериментальных образцов, некоторые из них проходили войсковые испытания. Красноармейцы на параде в стальных шлемах СШ-36. http forum.guns.ru В июне
ТАБЕЛЬ О РАНГАХ СССР ВОЕННАЯ СЛУЖБА 1935-1945 г.г. 1935 Г. 1 Постановлением ЦИК и Совнаркома СССР от 22.09.1935 г. О введении персональных военных званий начальствующего состава РККА и об утверждении положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА для военнослужащих Рабоче-крестьянской Красной армии были установлены командные и специальные военные звания начальствующего состава Военные звания командного и начсостава сухопутных и воздушных
