Методология философии влияет на науки. Философия и методология науки. Соотношение научной и практической деятельности

Философия выступает в роли общей методологии науки, в роли важнейшего средства научного познания мира. Каждая наука использует целый комплекс методов и наряду со специфическими, обусловленными особенностями изучаемого объекта, использует универсальный мыслительный инструментарий (категории, принципы, общенаучные методы познания). Но учёные специально не занимаются разработкой, осмыслением этих познавательных средств. Теоретико-познавательные основания науки разрабатываются таким разделом философского знания, как философия и методология науки.

Философская методология имеет свою специфику:

Во-первых , она абстрактна, то есть имеет предельно общий характер. Методологические рекомендации, которые дает философия, не являются простыми и однозначными, а уж тем более - рецептурными.

Во-вторых , она носят эвристический характер, то есть исчерпывается, по сути, теми или иными перспективами, подсказками, символами.

Все методы научного познания по степени общности и области применения можно подразделить на следующие основные группы:

1. Всеобщие (диалектический и метафизический);

2. Общенаучные (эксперимент, наблюдение, моделирование и др.);

3. Частные методы, характерные только определённым наукам (денситометрия, перекрёстная датировка и др. - в дендрохронологии).

Всеобщность материалистической диалектики заключается в том, что она в своих законах и категориях отражает наиболее общие закономерности объективной реальности. Диалектика как метод познания пронизывает собой весь познавательный процесс в любой области знания.

Философия не даёт в руки учёного конкретный метод для изучения именно химических или механических явлений. Но философия как теория познания и диалектическая логика вооружает исследователя всеобщим методом мышления и общенаучными методами. Методологическое значение материалистической диалектики в том, что она выступает в виде основных принципов мировоззрения, применённых к процессу познания и практике.

Так, принцип объективности выступает как требование рассматривать рассматриваемые объекты существующими вне и независимо от познающего субъекта. Само содержание знания есть процесс отражения в сознании познающего субъекта объективных связей, свойств, отношений.

Принцип познаваемости заключается в том, что не существует принципиальных препятствий для получения знаний о внешнем мире. Вся человеческая история и практика доказывают, что мир, его связи познаваемы и могут быть использованы в деятельности.

Принцип всесторонности требует для познания объекта изучить все его стороны, свойства и связи. Практически это сделать трудно, но чем мы больше изучаем предмет, тем наши знания обоснованнее и доказательнее. Принцип всесторонности реализуется в виде комплексного подхода к объектам познания.

Принцип историзма заключается в исследовании причин возникновения объекта, этапов его развития, сущности современного этапа и его будущего.

Хотя действительное историческое идёт от прошлого через настоящее к будущему, исследование истории идёт обратным путём. Оно начинается с изучения итогов развития (настоящее) и затем реконструкции прошлого (анализ возникновения объекта, его генезиса и основных этапов исторического развития).

Принцип конкретности требует при исследовании объекта учитывать его особенности и условия познания.

Отдельного рассмотрения требует вопрос методологии науки западной философии. Наиболее значительный вклад в их разработку внесли представители постпозитивизма - философского течения, пришедшего в 60-х гг. ХХ века на смену неопозитивизму (К. Поппер, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд).

В концепции К. Поппера наука считается одной из величайших сил, делающих человека свободным. В то же время она создаётся человеком, и её история полна ошибок и заблуждений. Поппер выделяет два основных класса наук: теоретические или обобщающие (биология, физика, социология), цель которых - открытие универсальных законов или гипотез, и исторические, которые изучают конкретные специфические события и дают их причинное объяснение.

Методология, по Попперу, является теорией научных методов. Этих методов довольно много, и они взаимосвязаны: эмпирические и теоретические, индуктивные и дедуктивные, философские и нефилософские и т.д. В отличие от неопозитивистов Поппер не отрицает роль философских методов в познании и считает, что философские идеи предшествовали, либо способствовали прогрессу науки.

Поппер полагает, что «всё открыто для критики» и величайшим методом науки считает критический метод. Оп исходит из того, что ни один источник знания или его форма не могут быть исключены из сферы критики. «Ничто не свободно и не должно считаться свободным от критики - даже сам основной принцип критического метода» /4, с. 393/. Критический метод Поппера вполне диалектичен. Это «метод обнаружения и разрешения противоречий, применяется и внутри самой науки, но особенное значении он имеет именно для теории познания. Никакой другой метод не в силах помочь нам оправдать наши методологические конвенции и доказать их ценность» /4, с. 81/.

Американский философ и историк науки Т. Кун придерживается историко-эволюционного направления в философии науки. Центральным понятием историко-научного процесса у него выступает парадигма. Под ней понимается концептуальная схема, совокупность убеждений, ценностей и технических средств, принятых научным сообществом и обеспечивающих существование научных традиций. Парадигма находит своё воплощение в учебниках и классических трудах учёных и на многие годы определяет круг проблем и методов их решения в той или иной области науки. К парадигмам Кун относит птолемеевскую астрономию, ньютоновскую механику, кислородную теорию горения.

Среди совокупности «методологических директив» Кун находит место и философским принципам, начиная с отбора и интерпретации фактических данных. Кун считает, что учёные не обязаны и не хотят быть философами, но, независимо от своего желания, они вынуждены ими становиться, «особенно в периоды осознания кризисов, когда ученые обращаются к философскому анализу как к средству для раскрытия загадок в их области» /1, с. 123/.

Несколько иную концепцию науки предложил И. Лакатос , которую он назвал методологией научно-исследовательских программ. Его методология рассматривает рост зрелой науки как смену ряда непрерывно связанных теорий, за которыми стоит исследовательская программа.

Каждая научно-исследовательская программа имеет следующую структуру:

а) «жесткое ядро» - целостная система фундаментальных, частнонаучных и онтологических допущений, сохраняющихся во всех теориях данной программы;

б) «защитный пояс», состоящий из вспомогательных гипотез и обеспечивающих сохранность «жесткого ядра» от повреждений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменён при столкновении с контрпримерами;

в) нормативные, методологические правила-регулятивы, предписывающие какие пути наиболее перспективны для дальнейшего исследования («положительная эвристика»), а каких путей следует избегать («отрицательная эвристика»).

С точки зрения Лакатоса, эвристике свойственны догадки, ограничение объёма поисков посредством анализа целей, средств и материалов, попытки интеграции мышления и чувственного восприятия, сознания и бессознательного. Положительная эвристика более гибкая, чем отрицательная, она может быть сформулирована как философский принцип и играет первую скрипку в развитии исследовательской программы.

В концепции науки П. Фейерабенда много внимания уделяется проблемам метода и методологии. По его мнению, правильный метод является одним из важных факторов ускоренного развития науки, хотя случайности и другие внеметодологические факторы имеют здесь не малое значение. Любая методология не является всемогущей, а имеет свои границы, сферу своего действия, за пределами которых она будет малоэффективной.

Отрицая наличие единственно верного и универсального метода, всякие всеобщие стандарты и косные традиции, философ разрабатывает свою концепцию теоретического и методологического плюрализма. Суть её заключается в двух тезисах: «Для объективного познания необходимо разнообразие мнений и метод, поощряющий такое разнообразие, является единственным, совместимым с гуманистической позицией» /6, с. 178./.

Любая научная сфера базируется на ряде методов и механизмов. Их совокупность представляет собой отдельное учение, именуемое методологией науки. В традиционном понимании это раздел общей теории познания, один из разделов философии. О содержании и науки будет подробно рассказано в нашем материале.

Понятие методологии

Любая исследовательская деятельность должна базироваться на ряде принципов и подходов. Ученый, получая и разрабатывая знания в рамках конкретной дисциплины, обязан помнить о негласных правилах по формированию научного материала. Поможет ему в этом методология науки - древнейшее академическое направление.

Основная задача методологии заключается в обеспечении эвристической формы познания строго выверенными и прошедшими апробацию методами, нормами, принципами и правилами. Методологию не стоит путать с методикой. Если первое понятие представляет собой совокупность различных элементов, указывающих на построение определенной нормы, то методика - это готовый "рецепт" для проведения определенных действий.

Для достижения успеха в исследовательской деятельности ученый должен обладать "секретом" научного мышления. Он способен самостоятельно создавать правила, но может обратиться к готовому сборнику принципов и норм. Овладение методологическими знаниями является обязательным условием для любого исследователя. Это поможет в быстром и качественном нахождении определенных путей и решении ряда проблем.

Методология науки: история и развитие

Первые попытки систематизации знаний были замечены еще в период античности. Древние философы пытались найти истину, а свои попытки вносили в определенную структуру. Это помогало им быстрее находить ответы на те или иные вопросы. Стоит вспомнить, например, сократовский метод диалога. Афинский мыслитель планомерно и неторопливо искал истину. Для этого он брал точку "незнания", после чего задавал собеседнику вопросы. Полученные ответы уже складывались в определенную систему.

Свой вклад в развитие методологии смогли внести: Платон, Аристотель, Фрэнсис Бэкон, Рене Декарт, Кант, Гегель и прочие великие умы. Причем большинство из них формировали систему принципов неосознанно. Ученые исходили из собственных представлений о науке, а их последователи формировали необходимые правила.

Известно, что Аристотель предложил один из важнейших принципов научности. Он составил два метода получения достоверной информации, логико-деструктивный и экспериментально-индуктивный (иначе говоря, теоретический и практический). Кант изучал границы познания, а Гегель систематизировал систему научного знания.

Общественный прогресс превратил науку в крупнейшую сферу профессиональных отношений. Разрозненные попытки найти истину остались в прошлом. Уже в XX веке ученые руководствовались не сугубо познавательным интересом, а четким и содержательным планом. Способствовала тому, конечно же, научная методология.

Уровни методологии

Ученые выделяют множество классификаций, где приводятся знания. Одна из самых актуальных систем была составлена Э. Г. Юдиным. Он выделяет четыре уровня:

• Философский уровень - высшая ступень. Наличие общих принципов познания из категориального научного аппарата. Философские категории, закономерности, подходы и законы выполняют на этом уровне строго системные функции.
• Общенаучная стадия. Наличие теоретических положений, применимых ко всем или к большинству научных дисциплин.
• Конкретно-научный уровень. Представляет собой совокупность принципов и методов, применяемых в той или иной научной области.
• Технологическая стадия. На этом этапе происходит составление техники и методики исследования. Набираются процедуры, обеспечивающие получение достоверного эмпирического материала. Происходит его первичная обработка. Методологическое знание на этом этапе носит ярко выраженный нормативный характер.

Все представленные стадии взаимосвязаны. При этом философский уровень выступает здесь в качестве базового.

Функции методологии

История показывает, как система академических принципов и механизмов смогла совершенствовать всю научную область. Социальная эволюция способствовала планомерному развитию различных знаниевых областей. Она делала их более стройными и содержательными. Чем это объясняется? Ответ дают сами ученые.

Они выделяют несколько функций научной методологии:

• Мировоззренческая интерпретация научных результатов. Любые открытия, факты или приобретенные данные должны объясняться с точки зрения морали и этики. Это способствует быстрому включению полученных данных в общую систему знаний.
• Обеспечение четкости и ясности поставленной проблемы. Это касается как содержания, так и формы. На основе методологических принципов и форм удастся грамотно сформулировать вопрос, требующий решения.
• Выработка стратегий по развитию практики и науки. Это помогает формированию научных перспектив.
• Формирование определенных средств для решения поставленных задач. Психоаналитическая методология способствует изучению психики и элементов, воздействующих на нее. Речь идет об архетипах коллективного бессознательного, интерпретации и т. д.
• Описание и оценка исследовательской деятельности или практики. Выработка рекомендаций и правил, отдельных норм, которыми должна руководствоваться персона в своей деятельности.

Таким образом, методология имеет довольно большое количество разных функций. Все представленные выше задачи дают четкую характеристику рассматриваемой научной области.

Роль методологии

Каково место методологического знания в череде других наук? Традиционно рассматриваемую дисциплину относят к философии. При этом у каждой научной области может быть своя система методов. Например, методология исторической науки предполагает наличие таких элементов, как прогнозирование, типологизация, классификация, предметное моделирование и многое другое. Часть этих инструментов может быть применена к другим гуманитарным дисциплинам.

Подобные примеры дают четкое представление о месте методологии в системе научного знания. Исследователи могут выбрать нужный им инструмент для дальнейшей работы. А поможет им в этом четко выстроенная система академических методов.

Учеными была разработана схема, позволяющая лучше понять место методологии в системе научных знаний:

Вопрос о том, что такое методология науки, можно считать исчерпанным. Далее необходимо разобраться с основными подходами в рассматриваемой сфере.

Системный подход

Первый метод науки методологии именуется системным. Он используется при исследовании сложных, органично сформированных элементов. Системный подход часто применяется в методологии педагогической науки. Например, исследуются определенные объекты. Анализируются их внешние и внутренние связи, рассматриваются все составляющие объекта с учетом места и выполняемых функций.

Системный подход реализуется на базе некоторых принципов. Здесь следует выделить:

• Целостность. Отражает специфику системных свойств, а также зависимость каждого элемента от его места и функций.
• Структурность. Позволяет описать систему через раскрытие совокупности связей и отношений между элементами.
• Иерархичность. Предполагает рассмотрение объекта через призму трех аспектов: как самостоятельную систему, как систему из высокой иерархии и как систему более высокого уровня по отношению к ее элементам.
• Принцип множественности представления системы.
• Историзм. Предполагает рассмотрение системы через призму ее развития.
• Принцип взаимозависимости внутренних и внешних системных факторов.

Таким образом, системный подход предполагает рассмотрение объекта как совокупность взаимосвязанных компонентов, его составляющих. Система образования, например, будет делиться на цели, содержание, формы, методы и средства реализации.

Комплексный подход

В теории и методологии науки нередко используется комплексный способ исследования. Для него характерно:

• анализ комплексов как реально существующих объектов действительности;
• определение сущностных особенностей имеющихся комплексов;
• выявление сущности комплексного подхода на основе его взаимосвязи с системным подходом.

Комплексный подход зачастую понимается как часть системного. Так, "системность" относится к области познания объекта, а "комплексность" - к области управления объектом.

Рассматриваемый подход широко используется в методологии юридической науки. Так, для системы методов правовых дисциплин характерны следующие признаки:

• полисистемность - обилие большого количества связей и элементов;
• пронизанность общей целью или идеей;
• функционирование ярко выраженного субъективного фактора;
• принадлежность к сфере социальной ;
• функционирование с возрастающей или максимальной эффективностью;
• объединение в комплексе различных подсистем;
• поиск ресурсов для совершенствования системы.

Комплексный подход, в отличие от системного, более практикоориентирован. Он широко применяется в методологии правовых наук - социологии и политологии.

Личностный и деятельностный подходы

Личностный подход широко используется в гуманитарных сферах. Например, в психологии он дает представления о деятельной, социальной и творческой сущности человека как личности.

Признание индивида в качестве продукта общественно-исторического развития не дает проникнуть личностным сведениям к человеческой натуре. Происходит ориентация на персону всего лишь как на цель, субъект и результат общественного развития.

Следующий подход именуется деятельностным. Деятельность - это базовое условие развития личности. Благодаря действиям реализуется целесообразное преобразование окружающего мира. В задачи исследователя входит выбор и организация деятельности того или иного субъекта. Изучается генезис источника, его эволюция и преобразование.

Деятельностный подход широко применяется в истории и методологии юридических наук. Это проявляется в разложении правовых норм на гипотезу (событие), диспозицию (условие) и санкцию (последствие).

Как личностный, так и деятельностный подход используется в гуманитарной области знаний. Методология науки и философии предполагает применение большей части инструментов в общественно-теоретических областях. Для естественных и технических наук уготованы строгие законы и четкие правила.

Гуманитарные подходы

Оставшимся подходам и методам научной методологии стоит дать краткий анализ. Так, довольно распространенным является содержательный подход. Изучаются сущности процессов и явлений, выявляется совокупность их элементов. Анализу подвергается взаимодействие между частями системы.

Большое распространение получил формальный подход. Он предусматривает извлечение из имеющихся процессов устойчивых и относительно неизменных явлений. Явления, в свою очередь, рассматриваются в "чистом" виде, вне связи с общим процессом. Рассматриваемый инструмент позволяет вскрыть устойчивые связи между элементами отдельного процесса. Например, в методологии истории и юридической науки формальный подход используется для выявления конкретных фактов - правовых или исторических.

В гуманитарной сфере широко применяется логический подход. Он позволяет рассматривать исследуемый объект в форме его теории. Метод использования логики помогает анализировать явление в точке его развития, которой оно достигло к определенному временному периоду.

Исторический подход применяется не только в исторической науке. Он широко используется практически во всех гуманитарных сферах. Рассматриваемый прием позволяет проследить за развитием той или иной научной области. Это поможет в формировании более четкой картины происходящего.

Последний подход именуется сущностным. Он нужен для выявления глубинных сторон изучаемого явления. Исследуются механизмы и движущие силы определенного феномена.

Соотношение научной и практической деятельности

Методология представляет собой сложную систему, используемую всеми существующими в мире науками. Она сочетает в себе как теоретические, так и практические аспекты деятельности. Самыми известными теоретическими методами являются дедукция и индукция.

Дедукцией называют способ исследования по принципу вывода частных положений из общей системы. Индукция - это формирование общей картины из множества частных явлений. Рассматриваемым явлением соответствуют понятия анализа и синтеза. Анализу соответствует индукция, а синтезу - дедукция.

Теоретические методы могут быть логическими, историческими, аксиоматическими и гипотетическими. Каждый из представленных инструментов сочетает в себе что-то из анализа и синтеза.

Методология может быть и практической. В данном случае речь идет о понятии эксперимента. В свою очередь, эксперимент бывает натурным и вычислительным. Натурный предполагает прямое взаимодействие с необходимым объектом, а вычислительный - взаимодействие путем применения разных формул и методик.

Философия и методология науки невероятно многогранны. Они сочетают в себе множество исследовательских инструментов, приемов и методик. Важно лишь, чтобы они соответствовали двум условиям: актуальности и эффективности.

Чеслав Станиславович Кирвель, Анатолий Изотович Зеленков, Любовь Леонидовна Мельникова и др

Философия и методология науки: учебное пособие

Допущено

Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебного пособия для магистрантов учреждений высшего образования

Под редакцией доктора философских наук профессора Ч.С. Кирвеля

Авторы: В.В. Анохина, А.А. Бородич, И.В. Бусько, ПА. Водопьянов, A. П. Ждановский, ЛИ. Зеленков, НА. Кандричин, П.С. Карако, В.В. Карпинский, Ч.С. Кирвель, Н.К. Кисель, А.А. Лазаревич, И.А.Медведева, Л.Л. Мельникова, B. Т. Новиков, О.В. Новикова, О.А. Романов, О.Г. Шаврова, Н.С. Щекин

Рецензенты: кафедра философии Института подготовки научных кадров Национальной академии наук Беларуси (доктор философских наук професор А.И. Осипов)-, доктор философских наук А С. Лаптенок

Предисловие

Необходимость адаптации образовательного опыта, накопленного в ведущих университетах мира, и передовых инновационных технологий в сфере специализированной подготовки аспирантов и магистрантов ставит перед современной высшей школой ряд новых нетрадиционных задач. Прежде всего это задача органичного соединения углубленной профессиональной подготовки и программ ее социокультурной адаптации. Речь идет о формировании и развитии осмысленной потребности не только овладевать методами научного и педагогического творчества, эффективно решать актуальные научно-исследовательские проблемы, но и адекватно оценивать роль и значение новых научных идей для развития общества, определять их ценностное и антропологическое измерение. Такая стратегическая ориентация в развитии специализированного образования соответствует магистральным тенденциям динамики современной науки, все более интенсивно интегрирующей инструментально-технологические и социокультурные параметры научного познания.

В связи с этим принципиально важно так организовать учебный и научно-исследовательский процесс в аспирантуре и магистратуре, чтобы он органично соединял в себе конкретно-научные задачи с общеметодологической подготовкой, предполагающей адекватное восприятие и рефлексивную оценку приоритетов своей профессиональной деятельности. Необходимо положительно оценить сложившуюся в отечественной высшей школе традицию, согласно которой успешная подготовка научно-педагогических кадров предполагала систематическое изучение курса философии и формирование на этой основе навыков рефлексивно-методологического мышления.

В современной ситуации роль и значение философско-методо-логической подготовки аспирантов и молодых ученых еще более возрастает. Это определяется комплексом объективных процессов, происходящих в обществе и формирующих проблемное поле социодинамики в начале XXI в. Фронтальное внедрение науки и современных информационных технологий в важнейшие сферы жизнедеятельности общества, глобализация мирового развития, перманентное обострение экологических проблем, возникновение многочисленных центров региональной напряженности в связи с процессами трансформации и модернизации постсоциалистических и развивающихся государств, феномен массовизации культуры и становление нелинейных и виртуальных моделей жизни сознания – эти и многие другие явления актуализируют проблемы философско-мировоззренческого и логико-методологического уровня. Их профессиональное и творческое осмысление требует серьезной и акцентированной подготовки будущих ученых и педагогов.

Способствовать выполнению этой кардинальной задачи призван курс «Философия и методология науки», который в соответствии с решением Высшей аттестационной комиссии Республики Беларусь рекомендуется для изучения в аспирантуре и ориентирован на задачи философско-методологического обеспечения научно-профессиональной деятельности аспирантов, магистрантов и соискателей, творческое осмысление ими соответствующей философской проблематики, имеющей непосредственное отношение к вопросам логики, методологии, социологии науки и образования.

Вместе с тем в структуре курса «Философия и методология науки» важное внимание уделяется и традиционной философско-мировоззренческой проблематике, хотя рассматривается она в акцентировано современном контексте, не повторяя общих положений из базового курса философии, который изучается в вузах.

Важно, рассуждая в этом контексте, иметь в виду специфику философии, которая предполагает теоретическое осмысление совокупного опыта истории общечеловеческой культуры с целью выработки целостного теоретического мировоззрения.

Следует подчеркнуть, что частные науки (физика, химия, биология и др.), несмотря на все свои достижения, не в состоянии дать ответы на мировоззренческие, смысложизненные (вечные) вопросы. Ибо при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что эти вопросы не имеют научного решения. Их постановка и осмысление всегда были в компетенции философии, поскольку только она обладала подлинными возможностями выразить глубинные основания культуры и форм бытия человека в мире. Видимо, поэтому постоянный интерес к философским проблемам испытывают многие ученые и представители различных отраслей знания и профессий.

Как в прошлом, так и в настоящем фундаментальные открытия в той или иной области знания совершались людьми универсально образованными, прекрасно ориентирующимися в общей социальной картине мира, в литературе, искусстве, истории и т. д.

Речь идет о самоопределении человека в мире, о поисках им своего пути в обществе, о потребности понять себя, осмыслить свою жизнь и судьбу. Все эти проблемы чрезвычайно важны для человека, затрагивают самую суть его бытия. Каждый из нас может и должен решить эти проблемы самостоятельно, однако из этого не следует, что всякий раз надо изобретать средства их решения. Эти средства создавались в ходе развития различных сфер культуры человечества. В наиболее концентрированном виде они представлены в философии, которая профессионально была сориентирована на их поиск. Отсюда – необходимость при решении всех этих проблем опираться на уже накопленные знания, на предложенные мыслителями различных эпох и народов варианты их понимания и интерпретации.

Цель философии – формирование теоретически обогащенных умов, способных к критическому и творческому восприятию окружающей действительности, к постановке и анализу сложных вопросов, к поиску самостоятельного ответа на важнейшие проблемы человеческого бытия. Задача философии – воспитание человека высокогуманного и нравственного, с развитым чувством гражданского долга и любви к отечеству. Иными словами, назначение философии – содействовать возвышению человека, доказать «существование человека как человека» (Э. Агацци). И в осуществлении этого своего назначения философия должна быть мужественной и последовательной. Философия должна противостоять всем, кто оскорбляет и унижает человека в других и в себе самом, кто под видом утверждения общечеловеческих ценностей и реализации идеи «нового мирового порядка» стремится осуществить свой корпоративный, эгоистический интерес. В этом великая миссия философии.

Роль философии становится особенно заметной и важной в периоды кризисов культуры, в переходные эпохи, когда прежние идеалы, принципы и нормы уже не действуют, а новые еще не сложились. Именно с такой ситуацией мы столкнулись сегодня. Современная полная противоречий и неожиданностей фаза развития человечества, открывая людям немало новых перспектив и возможностей, в то же время кардинальным образом изменила нашу планету, поставила перед людьми трудноразрешимые, не имеющие аналогов в прошлом проблемы и грозит им всевозможными потрясениями и катаклизмами.

Сегодня со всей остротой встает ряд судьбоносных вопросов. Как остановить процесс разрушения природы и в то же время обеспечить общество необходимыми для поддержания материального производства и жизни ресурсами? Как предотвратить антропологический кризис, подрывающий человеческую идентичность, сохранив здоровье людей? Как обеспечить свободное развитие личности, не поступаясь социальной регуляцией общественных процессов? Философия, обладая многовековым опытом критически-рефлексивного размышления над самыми фундаментальными проблемами человеческого бытия, может и должна помочь людям в осмыслении и решении этих сложных и животрепещущих вопросов современности, в поисках ответа на вызов времени.

Одну из важнейших своих задач авторы данного учебного пособия как раз и усматривают в том, чтобы обозначить перспективные точки роста и проблемы, которые ожидаются в ближайшем и обозримом будущем. Не быть рабом обстоятельств и диктата времени, а быть способным противостоять им – вот главное, к чему необходимо готовить будущую элиту общества.

Философия и методология науки

Наука всегда была тесно связана с философией. Выдающиеся ученые всех времен внесли огромный вклад в ее развитие. Пифагор, Аристотель, Н.Коперник, Р.Декарт, Г.Галилей, И.Ньютон, Г.В.Лейбниц, А.Смит, В.Гумбольдт, Ч.Дарвин, Д.И.Менделеев, К.Маркс, Д.Гильберт, Л.Э-Я.Брауэр, А.Пуанкаре, К.Гедель, А.Эйнштейн, Н.Бор, В.И.Вернадский, Н.Винер, И.Пригожин, А.Дж.Тойнби, Дж.М.Кейнс, П.Сорокин, Ф.де Соссюр, Л.С.Выготский, З.Фрейд, М.М.Бахтин не только имели выдающиеся достижения, определившие главные направления развития науки, но и существенным образом повлияли на стиль мышлени я своего времени, его мировоззре ние.

Философское осмысл ение достижений науки начало приобретать особенно большое культур ное значение с XVII в., когда наука стала превращаться во все более значительное общественное явление. Но вплоть до второй половины XIX в. их обсуждение не было достаточно систематичным. Именно в то время философские и методолог ические проблемы науки превращаются в самостоятельную область исследований.

Засилье эмпиризма в естествознании в конце XVIII и начале XIX в. привело к возникновению иллюзорных надежд на то, что функции теор етического обобщения в науке могут взять на себя философы.

Однако их реализация, особенно в грандиозных натурфилософских построениях Ф.В.И.Шейнина и Г.В.Ф.Гегеля, вызвала у ученых не только явно выраженный скепсис, но даже и неприязнь.

«Мало удивительно, - писал К.Гаусс к Г.Шумахеру, - что Вы не доверяете путанице в понятиях и определениях философов профессионалов. Если Вы посмотрите хотя бы на современных философов, у Вас волосы встанут дыбом от их определений».

Г.Гельмгольц отмечал, что в первой половине XIX в. «между философией и естественными науками под влиянием шеллинго-гегелевской философии тождества сложились малоотрадные отношения». Он считал, что такого рода философия для естествоиспытателей абсолютно бесполезна, поскольку она бессмысл енна.

«Полагают, - писал известный историк философии К.Фишер.- что в то время в естествознании происходил шабаш ведьм и Шеллинг был блуждающим огоньком, за которым бежали многие; теперь этот сон Вальпургиевой ночи рассеялся и не оставил ничего, кроме обыкновенных последствий пирушки».

Вместе с тем наука постепенно стала преодолевать дефицит теор етических идей. Буквально во всех ее областях, и, прежде всего, в математике и естествознании стали появляться плодотворные научные теор ии, значительно расширяющие горизонты науки, происходило существенное обогащение средств научного познания, его понятийного аппарата.

Так, например, в математике сложились основы математического анализа и теор ии вероятностей, были получены фундаментальные результаты в алгебре, созданы неевклидовы геометрии.

В биологии было развито учение о клеточном строении живого вещества, построена теор ия эволюции видов, развита концепция происхождения человека от обезьяны, началось широкое использование физико-химических методов познания процессов жизнедеятельности.

Особенно велики были успехи физических наук. Во второй половине XIX в. здесь наряду с механикой, ранее монополизировавшей теор етическую физику, появились электродинамика, термодинамика, молекулярно - кинетическая теор ия газов, а затем и статистическая физика.

В арсенал активно используемых понятий вошли понятия поля, эфира, атома, энтропии.

Ученые стали применять в познании физических явлений методы феноменологического описания, математической аналогии, моделирования.

Наряду с методами математического анализа и дифференциальных уравнений все большим успехом стали пользоваться методы теор ии вероятностей и математической статистики. На страницах журналов постоянно обсуждались различные теор етические построения, и никого уже не удивляло ни их обилие, ни кратковременность жизни многих из них.

Неудивительно, что сами ученые, и особенно физики, стремясь понять происходящее в их науке, все чаще обращаются к философии. Интерес к ней, угасший в результате крушения претензий натурфилософии, во второй половине XIX в. возрождается с новой силой.

Внимание ученых вновь стали привлекать проблемы философии и методолог ии науки.
- Каково содержание понятий числа, функции, пространства, времени, закона, причинности, массы, силы, энерги и, жизни, вида и др.?
- Как сочетаются в научном познании анализ и синтез, индукция и дедукция, теор ия и опыт?
- Что обусловливает описательную, объяснительную и предсказательную функции теор ии?
- Какова роль эмпирическ их и теор етических гипотез ?
- Каким образом происходят научные открытия, и в чем заключается роль интуиции в получении нового знания?
- Как следует истолковывать понятие теор ии?
- Что обеспечивает науке возможность познавать истину и что в научном познании представляет собой таковую?

Эти и им подобные вопросы активно обсуждаются учеными в публичных докладах и диспутах, статьях и специальных монографиях. Все они были рождены прогрессом науки, и нужды ее требовали их скорейшего разрешения.

Однако ответить на них было совсем непросто.

1. ПОЗИЦИЯ МЕХАНИСТОВ

Подавляющее большинство ученых во второй половине XIX в., следуя традиции, сложившейся в истории науки, пытались истолковывать все эти проблемы исходя из того, что наука способна отражать глубинные свойства бытия.

Это понимание сущности науки, уходящее своими корнями в глубокую историю, было значительно поддержано и огромными успехами развития физики на базе механики.

Именно здесь укрепилось представление ученых о том, что любые явления действительности представляют собой процессы, осуществляющиеся в пространстве и времени, что они причинно обусловлены и подчиняются небольшому количеству законов, на основе которых можно дать их сколь угодно точное описание.

Образцом научного постижения реальности служила при этом небесная механика.

Этим стилем мышлени я вдохновлялись в то время не только физики, но и биологи, психологи, экономист ы, историки.

Знаменитый французский шахматист Ф.А.Филидор - первый некоронованный чемпион мира по шахматам и, кстати говоря, известный композитор XVIII в. - прославился в шахматах тем, что ввел представление о стратегии в шахматной игре и оценке с этой точки зрения шахматной позиции. При этом он исходил из того, что шахматист мог бы всегда выигрывать у любого соперника, если бы он знал законы шахматной игры.

Представители этого рода взглядов во второй половине XIX в. назывались механистами. К ним относили не только тех ученых, которые, подобно Г.Гельмгольцу и Г.Герцу, стремились объяснить все явления природы на основе законов механики, но и таких, как, например, Дж.Максвелл, Л.Больцман, Х.Лоренц, Ч.Дарвин, которые отнюдь не разделяли этих крайних взглядов.

Так, например, Л.Больцман писал: «Если понимать под механическим объяснением природы такое, которое основывается на законах современной механики, то следует признать совершенно недостоверным то, что атомист ика будущего станет механическим объяснением природы».

Выдающийся русский ученый К.А.Тимирязев в публичной лекции, прочитанной в 1887 г. в Политехническом музее, раскрывая огромное значение деятельности Ч.Дарвина для всего естествознания, утверждал: «Таким образом, дарвинизм дал в первый раз механическое объяснение совершенства, целесообразности, разумея под механическим объяснением обыкновенное каузальное в отличие от телеологического».

Французский ученый А.Рей в начале XX в. писал, что если бы новые идеи Х.Лоренца, Дж.Лармора и П.Ланжевена подтвердились, и если бы выяснилось таким образом, что законы механики зависят от законов электродинамики, то это вовсе не означало бы отказа от «механизма». «Чисто механистическая традиция, - писал А.Рей,- продолжала бы сохраняться, механизм шел бы по нормальному пути своего развития».

Самая главная черта механической трактовки физики заключаются, по мнению А.Рея, в том, что «взгляд на физику, на ее метод, на ее теор ии и их отношение к опыту остается абсолютно тождественным с взглядами механизма, с теор ией физики начиная с эпохи возрождения».

Таким образом, в конце XIX в. механистами называли не только тех, кто пытался свести все явления действительности к механическим процессам, но и всех тех, кто, продолжая традиции классиков механики, рассматривал науку как отражение существенных свойств объективного мира, кто видел задачу научного познания в том, чтобы объяснить любое явление на основании предположения о его существовании в пространстве и времени и как результат взаимодействия определенных причин.

Однако при попытках философски осмысл ить достижения науки с этих позиций ученые столкнулись с огромными трудностями. Мощный взрыв теор етических идей и быстрое расширение средств и методов научного познания не удавалось вместить в непротиворечивую картину мира и целостную последовательную теор ию познания.

2. ВЗГЛЯДЫ ПОЗИТИВИСТОВ

В этих условиях и приобрел популярность позитивизм, который стал претендовать на единственно верную философию и методолог ию науки.

Его цели были определены достаточно ясно.

Как писал Э.Мах, нужно, прежде всего, удалить из естествознания «старую, отслужившую свою службу» философию, которой «большинство естествоиспытателей придерживаются еще в настоящее время».

Именно против этой реалистической традиции, истолковывающей научное знание как отражение свойств объективного мира, и выступили позитивисты во главе с Э.Махом. Стоит только правильно понять сущность науки, говорили они, и все метафизические проблемы, не дающие покоя виднейшим представителям естествознания в их постоянном стремлении постичь устройство мироздания, окажутся разрешенными, поскольку будут обнаружены их надуманность и бессмысл енность.

Еще родоначальник позитивизма О.Конт считал, что философия как метафизика могла оказать положительное воздействие на развитие представлений о мире лишь в период детства науки.

Основой всей научной деятельности, по мнению О.Конта, является опыт. Однако, считал он, никакое эмпирическ ое исследование не может начаться без определенных теор етических предпосылок, разработка которых сама нуждается в помощи опыта. Как же была разрешена эта проблема «курицы и яйца»? Ведь не могло же существовать теор етических представлений, кода науки еще не было.

Спасение, считал О.Конт, пришло от философии. Она временно взяла на себя функции научной теор ии и тем самым способствовала рождению науки.

Различного рода метафизические системы, как бы фантастичны они ни были, оказали важную услугу человечеству.

«Таким образом, - писал О.Конт, - под давлением, с одной стороны, необходимости делать наблюдения для образования истинных теор ий, а с другой - не менее повелительной необходимости создавать себе какие-нибудь теор ии для того, чтобы иметь возможность заниматься последовательным наблюдением, человеческий разум должен был оказаться с момента своего рождения в заколдованном кругу, из которого он никогда не выбрался бы, если бы ему, к счастью, не открылся естественный выход благодаря самопроизвольному развитию теологических понятий, объединивших его усилия и давших пищу его деятельности». Все эти несбыточные надежды, - продолжал свою мысль О. Конт, - все эти преувеличенные представления о значении человека во Вселенной, которые порождает теологическая философия и которые падают при первом прикосновении позитивной философии, являются вначале тем необходимым стимулом, без которого совершенно нельзя было бы понять первоначальную решимость человеческого разума взяться за трудные исследования».

Однако, как считал О.Конт, теологический взгляд на мир, высшим этапом развития которого явилась классическая философия, должен быть полностью замещен чисто научными позитивными теор иями, построенными па непосредственном наблюдении и опыте. Науке, вставшей на свои собственные ноги, уже не нужны философские костыли. Она сама в силах решать любые разумно поставленные проблемы.

Все философские мучения ученых могут быть легко устранены, говорили сторонники позитивистской философии и методолог ии науки. Нужно лишь осознать, что они являются результатом неверного истолкования сущности науки.

В самом деле, разве не порождены эти проблемы тем, что наука неизменно трактовалась учеными как описание некой объективной реальности, стоящей за наблюдаемыми явлениями? Это, по мнению Э.Маха, К.Пирсона, П.Дюгема и их последователей, одно из самых распространенных и вредных заблуждений прошлого. Ученый имеет дело с эмпирическ и данной ему действительностью, и только в ее пределах он обладает суверенностью.

П.Дюгем раскрыл одну важную проблему в истолковании научной теор ии.
- Если теор ия, как считал П.Дюгем, имеет отношение лишь к эмпирическ ому материалу, тогда ученый получает возможность оценивать ее правильность посредством сопоставления следствий теор ии с этими данными.
- Но если теор ия призвана не только описывать, но и объяснять сущность явлений, то как может он тогда судить о ее истинности?
В этом случае, по его мнению, ученый должен был бы неизбежно обращаться к общим представлениям о самом мире, на разработку которых отваживалась лишь философия.

«Рассматривая физическую теор ию как гипотетическое объяснение материальной действительности, - писал П.Дюгем, - мы ставим ее в зависимость от метафизики».

Однако ставить науку в зависимость от философии, считал П.Дюгем, - это значит вовлекать ее в бесплодные споры о природе реальности, которые без всякой надежды на прогресс ведутся философами с незапамятных времен.

Работая на уровне явлений, ученый, по мнению Дюгема, принципиально не может выйти за их предел. Поэтому у него нет средств для того, чтобы утвердить или, напротив, опровергнуть какие-либо суждения о самом объективном мире.

И хотя тесная связь науки с метафизикой проявляется со всей очевидностью в творениях выдающихся ученых прошлого, она противоречит подлинно научному познанию.

«Что многое из гениальных умов, которым мы обязаны современной физикой, строили свои теор ии в надежде дать явлениям природы объяснение, - пишет П.Дюгем, - в этом не может быть ни малейшего сомнения. Но отсюда ничего еще не следует против нашего мнения о физических теор иях, которое мы изложили выше. Фантастические надежды могут дать толчок к удивительным открытиям, по отсюда еще не следует, чтобы эти открытия давали плоть и кровь химерам, давшим толчок к их нарождению. Смелые изыскания, давшие мощный толчок к развитию географии, обязаны своим происхождением искателям приключений, искавшим страну, богатую золотом. Этого, однако, же, далеко еще не достаточно для того, чтобы наносить Эльдорадо на наши географические карты».

Феноменологическое истолкование научной теор ии как описательной, как схемы, классифицирующей эмпирическ ие данные, устраняет из нее объяснительную часть, а тем самым освобождает теор ию от Метафизики, предоставляя ученым решать все научные проблемы доступными ему средствами, специально разработанными в его области науки. Идеалом научной теор ии с этой точки зрения является термодинамика, в которой отсутствуют понятия, содержание которых выходит за пределы наблюдаемого, за пределы опыта.

Отсюда не следует, как отмечает Э.Мах, обязательность исключения из арсенала современной физики таких понятий, как атом, масса, сила и т.п.

Не нужно только впадать в теор етико-познавательное заблуждение, приписывая им реальность, не следует считать основанием действительного мира те интеллектуальные вспомогательные средства, которыми мы пользуемся для постановки мира на сцене нашего мышлени я».

На определенном этапе развития науки они вполне могут быть полезны как орудия экономного, рационального «символизирования опытного мира».

Пусть атом остается «средством, помогающим изображению явлений, и служит тем, чем служат математические функции».

Но постепенно, но мере развития науки, естествознание, полагает Мах, найдет возможность освободиться от такого способа упорядочения эмпирическ ого знания. И все эти псевдообъекты и характеристики так называемой объективной реальности останутся лишь в пыли библиотек.

Однако теор етические построения в науке вовсе не произвольны.

Да, по мнению П.Дюгема, который видел в физических теор иях образец научного мышлени я, «теор етическая физика не постигает реальности вещей, а ограничивается только описанием доступных восприятию явлений при помощи знаков или символов», она «не в состояния рассмотреть позади явлений, доступных нашему восприятию, действительные свойства тел».

Вместе с тем научные теор ии в процессе развития науки дают нам все более и более совершенные и естественные классификации наблюдаемых явлений. У нас имеется чувство соответствия теор ии действительности, которое, с точки зрения П.Дюгема, не может быть обоснована средствами самой науки, а является достоянием здравого смысл а.

«В основе всех наших учений, - пишет он, - самым ясным образом сформулированных, строго логически выведенных, мы всегда найдем это беспорядочное стечение тенденций, стремлений и интуиций. Нет такого глубокого анализа, который мог бы разделить их, чтобы разложить их на элементы более простые, Нет такого языка, достаточно тонкого и гибкого, чтобы определить и сформулировать их. И тем не менее истины, которые открывает нам здравый человеческий рассудок, столь ясны, столь достоверны, что мы не можем ни признавать их, ни усомниться в них».

Того, кто заявил бы, что научные теор ии представляют собой мираж и иллюзию, писал П.Дюгем, «вы не могли бы заставить замолчать из принципа противоречия; вы могли бы только сказать, что он лишен здравого смысл а».

Итак, согласно позитивизму, подлинным знанием являются факты и эмпирическ ие закономерности. Научные теор ии дают лишь систематизацию фактов и эмпирическ их закономерностей, которые имеют тенденцию становиться все более совершенными. Наука не беспредпосылочна. Она прочно опирается на здравый смысл . Ученый, стремящийся достичь успеха в науке, не нуждается ни в какой философии. Информированность о результатах научных исследований, профессиональное владение специальными методами, хорошее чувство здравого смысл а и немного везения - вот все, что ему нужно.

Эти идеи, хотя они и не были поддержаны большинством ученых несомненно, содействовали развитию представлений о науке. Вокруг работ позитивистов велись бурные дискуссии, которые выявили существенные расхождения в трактовке проблем методолог ии науки.

В XX в. позитивизм О.Конта, Э.Маха, П.Дюгема был подвергнут острой критике за феноменалистическую трактовку науки, которая вопреки заявлениям се авторов, вовсе не была свободна от метафизических аргументов.

Кроме того, развитие самой науки привело к очевидному поражению феноменализма.

Ученым удалось проникнуть в мир атома и элементарных частиц.

Их реальность теперь уже невозможно было отрицать. В науке стали привычными смелые обобщения, далеко выходящие за пределы наблюдаемого.

Теоретические идеи опережали и направляли эксперимент и наблюдение.

Радикально изменившиеся представления о пространстве, времени, закономерности, причинности, уровнях реальности стали основой новой научной картины мира, которой стали руководствоваться ученые в своей деятельности.

3. «КОПЕРНИКАНСКИЙ ПОВОРОТ» В ФИЛОСОФИИ

Однако позитивизм обрел новую силу в контекст е бурного развития науки в XX столетии и вновь привлек внимание к проблемам философского осмысл ения науки. По мнению неопозитивистов, их - предшественники в критике философии и выявлении природы науки, хотя и наметили правильное направление, сами не могли пойти по нему достаточно энерги чно и последовательно.

Это было не случайно, замечают неопозитивисты. Ведь до самого последнего времени для решения этих проблем не было необходимых средств.

Положение радикально изменилось в результате невиданного прежде развития логики.

Одним из важнейших его стимулов было стремление найти прочный фундамент для интенсивно развивающейся математики. Исследования Буля, Шредера, Пеано, Фреге, Гильберта, Рассела, Уайтхеда и их последователей превратили прежнюю логику, которая незначительно отличалась от аристотелевской, в современную с сильно развитым формальным аппаратом, с необозримыми возможностями эффективных приложений.

Логический анализ языка, предпринятый Б.Расселом, а затем его учеником Л.Витгенштейном, открыл новые горизонты и в рассмотрении Традиционных проблем философии и методолог ии науки.

На этой основе и произошло зарождение новой разновидности позитивизма - логического позитивизма , в рамках которого философия и методолог ия науки стали предметом специального изучения.

Особую роль в генезисе логического позитивизма приверженцы этой доктрины отводят Витгенштейну. Ведь именно он наиболее четко обосновал утверждение, что постановка проблем традиционной философии «основывается на неправильном понимании логики нашего языка», которое ознаменовало, по словам М. Шлика, поворот во всей философии.

Как же обосновывается это положение?

Оно оказывается прямым следствием определенных взглядов на природу различных языковых выражений. Согласно логическому позитивизму, все правильно построенные высказывания могут быть либо аналитическими , либо синтетическими .
- Первые из них, представляя разнообразные тавтологи и, ничего не говорящие о мире, относятся к утверждениям логики и математики.
- Вторые, несущие определенное эмпирическ ое содержание, составляют предмет опытных наук.

И те и другие предложения могут быть либо истинными , либо ложными .
- Для первых из них этот вопрос решается чисто аналитически.
- Для вторых - посредством эмпирическ ой проверки.
- Никаких других осмысл енных предложений быть не может.

Философы, говорят неопозитивисты, претендуют па особое знание о мире. Но откуда они его могут получить? Все, что человек знает о действительности, он получает на основании определенных контактов с миром, которые в науке становятся предметом специального систематического изучения.

У философа нет и не может быть никаких особых способов постижения действительности.

Ну что, например, философ может сказать о поведении микрообъектов? На основании чего он будет строить свои суждения? Все, что можно здесь сказать разумного, дает нам физика.

Таким образом, философия как особая наука не имеет права на существование.

Но в таком случае оказывается, что для философии, которая претендует на особое знание о действительности, просто не остается места. Ее высказывания о мире - это псевдовысказывания, она рассуждает о мнимых объектах и несуществующих свойствах, ее выводы не могут иметь какого-либо значения, она бессодержательна и бессмысл енна.

«Вся философия в старом смысл е, - писал по этому поводу Р.Карнап, - связывается ли она выше с Платоном, Фомой Аквинским, Кантом, Шеллингом или Гегелем, строит ли она новую «метафизику бытия» или «гуманистическую философию», оказывается перед неумолимым приговором новой логики не только как содержательно ложная, но и как логически непрочная, потому бессмысл енная».

Неопозитивисты очарованы своей блестящей находкой. Наконец то удалось дать точную оценку традиционной философии. Интуиция прежних ее противников заменена строго обоснованным заключением.

Философия как метафизика даже не ложна, она бессмысл енна.

«Различие между нашим тезисом и тезисом ранних антиметафизиков стало теперь отчетливее, - писал Р.Карнап. - Метафизика не простая «игра воображения» или «сказка». Предложения сказки противоречат не логике, а только опыту; они осмысл енны, если даже и ложны».

Метафизическая же философия не только антиэмпирична, но и антилогична.

Эмпирик, как отмечал М.Шлик, не будет доказывать ложность утверждений метафизика. Он скажет ему: ты вообще ничего не высказываешь. Он не станет с ним спорить, а скажет: я тебя не понимаю.

«При ближайшем рассмотрении, - писал Р.Карнап, - в неоднократно изменявшейся одежде узнается то же содержание, что и в мифе: мы находим, что метафизика также возникла из потребности выражения чувства жизни, состояния, в котором живет человек, эмоционально-волевого отношения к миру, к ближнему, к задачам, которые он решает, к судьбе, которую переживает».

Р.Карнап считал, что это выражение чувства жизни является по существу единственной причиной, благодаря которой творения философов метафизического толка привлекали прежде внимание многих мыслящих людей, да и сейчас волнуют немало наших современников. Высказывания философов прошлого, по его мнению, нельзя понимать буквально.

Метафизик ничего в действительности «не высказывает, а только нечто выражает как художник», поэтому он не вправе претендовать на общезначим ость своей философии.

Как писал Карнап, «метафизик приводит для своих предложений аргументы, он требует, чтобы с содержанием его построений соглашались, он полемизирует с метафизиками других направлений, ищет опровержения их предложений в своих статьях». Но он не вправе это делать.

Метафизик подобен поэту.

А какой же смысл поэту пытаться «опровергнуть предложения из стихотворения другого лирика»? Ведь «он знает, что находится в области искусства, а не в области теор ии».

Как видно, неопозитивисты считают, что философы прошлого не имели дела с познанием. Каждый из них был нрав, поскольку пытался выразить свое ощущение жизни, и ошибался, когда навязывал его другим. Теоретическая форма философии была, по их мнению, непомерным балластом, который сдерживал духовные порывы философов, мешая им достичь совершенных форм самовыражения. Вплоть до нашего времени, единодушно считают неопозитивисты, в философии отсутствовало понимание действительной природы философствования, не были использованы должным образом необходимые средства этого особого рода духовной деятельности.

Поэтому, но мнению Карнапа, даже если учесть то, что метафизики выражали. сами того не осознавая, свое чувство жизни, они делали это далеко не лучшим образом, подобно музыкантам без музыкальных способностей.

Только теперь в результате применения современной логики к анализу философских построений удалось понять их действительный статус. Философы не случайно выражали свои антипатии новой лотке. Они, видимо, предчувствовали, что она им ничего хорошего не предвещает. И они не ошиблись. Теперь раскрыта сущность их деятельности, прежде окутываемая покровом некой таинственности.

Философия, как оказывается, никогда и не имела своего предмета.

Ее история есть история погони за миражами, нелепых попыток совершенно негодными средствами разрешить псевдопроблемы.

«Метафизика рушится, - заявляет М.Шлик, - не потому, что решение ее задач было бы смелым предприятием, которое не по плечу человеческому разуму (как приблизительно считал Кант), а потому, что этих задач вовсе нет. С обнаружением ложной постановки вопроса стала понятной сразу же история метафизических споров».

Таким образом, единственно допустимое решение метафизических проблем может, по мнению неопозитивистов, заключаться лишь в их элиминации. Поняв эту очевидную истину, люди перестанут тратить время на их обсуждение и сосредоточат свои усилия на разрешении реальных проблем познания и освоения окружающего их мира.

М.Шлик следующим образом описывал будущее философии: «Конечно, предстоит еще много арьергардных боев...; философские писатели будут еще долго дискутировать старые мнимые вопросы, однако, в конце концов, их перестанут слушать, и они будут похожи па актеров, которые продолжают играть долгое время, прежде чем заметят, что зрители постепенно улизнули».

4. ФИЛОСОФИЯ КАК АНАЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Итак, философия принципиально невозможна как особая наука. Любые стремления построить систему собственно философских утверждений о действительности или процессе ее познания, в каких бы формах они ни реализовывались, обречены на провал.

Неужели на этом закончилась история философии?

Нет, это не конец, говорят неопозитивисты. Скорее уместно говорить о ее начале. Ведь только теперь появилась действительная возможность создания подлинной научной философии. Мы являемся свидетелями настоящей революции в философии, которая, как это присуще любым радикальным преобразованиям, не только ломает прежние устои, но и утверждает новые.

Да, философия невозможна как наука. Но отсюда еще не следует, что она невозможна и не нужна.

Но что же в таком случае она собой представляет?

«Ну, хоть и не наука, - писал Шлик, - но, однако, нечто настолько значительное и большое, что она может также впредь, как и раньше, почитаться королевой наук; стоит ли писать, что королева наука должна быть наукой. Мы узнаем теперь в ней - и этим положительно отметили великий переворот современности - вместо системы знаний систему действий: она есть та самая деятельность, благодаря которой устанавливается или обнаруживается смысл высказываний».

Новый взгляд на сущность философии был выдвинут Б.Расселом, а затем разработан Л.Витгенштейном. В «Логико-философском трактате», изданном в 1921 г., Витгенштейн высказал все основные положения будущей доктрины логического позитивизма.
- «Вся философия есть «критика языка»».
- «Цель философии - логическое прояснение мыслей».
- «Философия не теор ия, а деятельность».
- «Философская работа состоит по существу из разъяснений».
- «Результаты философии не некоторое количество «философских предложений», но прояснение предложений».
- «Философия должна прояснять и строго разграничивать мысли, которые без этого являются как бы темными и расплывчатыми».

Важнейшей особенностью истолкования природы философии логическими позитивистами является подчеркивание ими ее научности.

Философия непременно должна быть научной. Но как это возможно, если она не может быть наукой?

Оказывается, в этом требовании нет ничего противоречивого. Научность философии определяется тем, что она в качестве объекта своей аналитической деятельности имеет утверждения науки, а кроме того, и сама эта деятельность осуществляется средствами вполне научными - методами современной математической логики.

Р.Карнап видит в этом две важнейшие черты новой философии, отличающие ее от традиционной.

«Первая отличительная черта, - пишет он, - состоит в том, что это философствование осуществляется в тесной связи с эмпирическ ой наукой, даже вообще только в ней, так что философия как особая область познания наряду или над эмпирическ ой наукой уже не признается. Вторая отличительная черта указывает, в чем состоит философский труд в эмпирическ ой науке: в прояснении ее предложений через логический анализ; в частности, в разложении предложений на части (понятия), постепенном сведении понятий к базисным понятиям и постепенном сведении предложений к базисным предложениям. Из этой постановки задачи следует значение логики для философского труда; она уже не есть только философская дисциплина наряду с другими, а мы можем прямо заявить: ЛОГИКА ЕСТЬ МЕТОД ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ».

Логический анализ предложений науки имеет две функции: негативную и позитивную.
- Первая направлена на то, чтобы элиминировать из научного обихода бессмысл енные понятия и предложения, устранить псевдопроблемы, не допустить проникновения в науку различных модификаций метафизического мышлени я и его продуктов.
- Вторая, позитивная функция заключается в том, чтобы прояснять логическую структуру теор ий эмпирическ их наук и математики, посредством их аксиом атизации выявлять реальное эмпирическ ое содержание используемых в науке понятий и методов, прояснять действительные научные утверждения.

Потребность в этих функциях возникает в силу того, что научная деятельность представляет собой естественный процесс, характеризуемый как проявлением различного рода стихийностей внутри самой науки, так и воздействием на нее различных внешних факторов.

Ученый широко пользуется обыденным языком, включающим в себя значительный компонент неопределенности.

Его деятельность всегда имеет определенную психологическую окраску.

В силу различных социально-исторических причин он оказывается обремененным скарбом понятий и проблем традиционной философии.

Наука постоянно находится под воздействием внешних по отношению к ее сущности религиозных и политических интересов.

Задача философа - выявить то, что присуще науке как таковой в соответствии с ее природой. А можно достичь, считают логические позитивисты, только па пути логической реконструкции науки.

Необходимость логического анализа науки стала, по мнению логических позитивистов, особенно ясной в настоящее время. Ее вычленение было прямым результатом естественной дифференциации труда ученого, порожденной бурным развитием науки.

«До нашего поколения, - писал Х.Ренхенбах, - еще не было такого, чтобы вырос новый класс философов, натренированных в технике наук, включая математику, и которые сконцентрировались на философском анализе. Эти люди видели, что необходимо новое распределение работы, что научные исследования не оставляют человеку достаточно времени, чтобы делать работу логического анализа, и, наоборот, логический анализ требует концентрации, которая не оставляет времени парной работе, - концентрации, которая вследствие своего стремления к прояснению больше, чем к открытию, может даже мешать научной производительности. Профессиональные философы науки являются продуктом ее развития».

Так обосновывают свою новую философию виднейшие представители логического позитивизма. При этом логике отводится совершенно исключительная роль. Как говорил Рейхенбах, философские мучения «можно успокоить только с помощью урока логики». Те же, кто питает к ней неприязнь, пусть не стремятся достигнуть успехов к философии. Их удел другой. Пусть эти люди попробуют приложить свои способности «в менее абстрактных применениях силы человеческого разума».

5. ПРОТИВОСТОЯНИЕ ПОЗИТИВИЗМУ

Однако эти идеи позитивизма не находят признания у современных ученых. Выдающиеся представители науки XX в. столь же решительно, как и их предшественники, утверждаю, что целью их теор етической деятельности является постижение закономерностей мироздания.

Позитивисты же прилагают немало сил, чтобы убедить своих оппонентов, что Коперник, Кеплер, Ньютон, Максвелл, Больцман, Дарвин, Менделеев и другие творцы науки якобы наивно верили в возможность познания объективной реальности просто потому, что правильного и аргументированного понимания сущности научного знания еще не было.

Но как объяснить мощную солидарность современных деятелей науки с учеными прошлого?

«Разумеется, все сходятся на том, - писал А.Эйнштейн,- что наука должна устанавливать связь между опытными фактами с тем, чтобы на основании уже имеющегося опыта мы могли предсказывать дальнейшее развитие событий». По мнению же позитивистов, замечает он, «единственная цель науки состоит в как можно более полном решении этой задачи». Однако я не уверен, что столь примитивный идеал мог бы зажечь такую сильную исследовательскую страсть, которая и явилась причиной подлинно великих достижений. «Без веры в то, что возможно охватить реальность нашими теор етическими построениями, без веры во внутреннюю гармонию нашего мира, - утверждает А.Эйнштейн, - не могло быть никакой науки. Эта вера есть и всегда останется основным мотивом всякого научного творчества».

Наука XX в. с особенной ясностью обнаруживает свои прочные связи с философией, которые раньше едва осознавались.

«В наше время, - писал А.Эйнштейн, - физик вынужден заниматься философскими проблемами в гораздо большей степени, чем это приходилось делать физикам предыдущих поколений. К этому физиков вынуждают трудности их собственной науки».

Ученые прошлого привыкли говорить об эмпирическ их данных как об абсолютно достоверном фундаменте науки, который формируется в результате непосредственного восприятия действительности. Использование различных приборов и устройств рассматривалось лишь, как простое усиление органов чувств человека. Однако в современной науке, и особенно в физике, стало ясно, что эмпирическ ое познание всегда в принципе включает в себя и теор етические представления.

«То, что вы видите в сильный микроскоп, созерцаете через телескоп, спектроскоп или воспринимаете посредством того или иного усилительного устройства, - все это требует интерпретации», - писал М.Борн.

Само по себе показание прибора не может рассматриваться как научный факт. Оно становится им лишь тогда, когда соотносится с изучаемым объектом, что обязательно предполагает обращение к теор иям, описывающим работу используемых приборов и различных экспериментальных приспособлений.

С другой стороны, стало ясно, что и теор ии весьма непросто связаны с объектами, которые они призваны описывать.

Научная теор ия - это такое гносеологическое образование, которое несет на себе не только черты объекта познания, но и специфические характеристики знания и процесса познания. Поэтому они неизбежно содержит в себе как онтологический, так и гносеологический компонент.

Если цель научного познания заключается в том, чтобы проникнуть в сущность явлений и описать объективную реальность, а в этом убеждены подавляющее большинство ученых, то одной из важнейших задач, стоящих перед исследователем, является построение интерпретации научной теор ии, в которой она получила бы соответствующее онтологическое и гносеологическое истолкование. Только после этой работы научная теор ия превращается в знание, в то время как без такой интерпретации она представляет собой лишь технический аппарат, при помощи которого можно формально манипулировать с эмпирическ ими данными.

Однако выявление онтологического и гносеологического содержания теор ии не может осуществиться без определенных представлений об общих характеристиках бытия и процесса его познания. Поэтому ученый не может достичь своей цели, игнорируя философию.

Это обстоятельство вполне осознается выдающимися учеными нашего времени.

Так, например, А.Эйнштейн писал, что «наука без теор ии познания (насколько это вообще мыслимо) становится примитивной и путаной». А М.Борн считал, что «физика, свободная от метафизических гипотез , невозможна».

По мере развития науки, усложнения ее задач все больше выявляется необходимость в специальном исследовании ее философских оснований.

«В мельчайших системах, как и в самых больших, - писал М.Борн, - в атомах, как и в звездах, мы встречаем явления, которые ничем не напоминают привычные явления и которые могут быть описаны только с помощью абстрактных концепции. Здесь никакими хитростями не удается избежать вопроса о существовании объективного, не зависящего от наблюдателя мира, мира «по ту сторону» явлений».

Поэтому, по мнению М.Борна, современная физика никак не может обойтись без обращения к философии, осуществляющей «исследование общих черт структуры мира и наших методов проникновения в эту структуру».

А вот что говорит по этому поводу одни из самых крупных специалистов по философии науки, К.Поппер: «Философы-аналитики полагают, что или вообще не существует подлинных философских проблем, или что философские проблемы, если таковые все же есть, являются всего лишь проблемами лингвистического употребления или значения слов. Я же, однако, считаю, что имеется, по крайней мере, одна действительная философская проблема, которой интересуется любой мыслящий человек. Это проблема космологии - проблема познания мира, включая и нас самих (и наше знание) как часть этого мира. Вся наука, по моему мнению, есть космология, и для меня значение философии не в меньшей степени, чем науки, состоит исключительно в том вкладе, который она вносит в ее разработку. Во всяком случае, для меня и философия, и наука потеряли бы всякую привлекательность, если бы они перестали заниматься этим».

МЕТОДОЛОГИЯ – тип рационально-рефлексивного сознания, направленный на изучение, совершенствование и конструирование методов (см. Метод ) в различных сферах духовной и практической деятельности. Существуют методологические представления и концепции разной степени разработанности и конструктивности, различного уровня и широты охвата (методология на уровне философской рефлексии, общенаучная методология и методология науки междисциплинарного уровня, методология частных наук). В настоящее время разрабатываются методологические концепции, связанные с отдельными видами деятельности (методология образования, методология инженерного дела, методология проектирования и пр.). Формирование самой идеи учения о методе как некоего «правильного пути» познания и смысложизненной ориентации связано с появлением философии, выступающей в качестве рационально-теоретической формы мировоззрения и тем самым подвергающей рефлексивному анализу и контролю исходные предпосылки отношения человека к миру. В античной философии представление о методе в указанном выше смысле содержится в достаточно развитой форме в учении Сократа, как оно было представлено в т.н. сократических диалогах Платона. Сократ в этих диалогах предлагает определенную методология поиска истины, направленную на выявление противоречий в позиции собеседника, представляющей расхожее, обыденное мнение, и открывающую возможности продуктивного решения проблемы. «Сократическая» майевтика выступила первой исторической формой методологии более позднего периода. Идеи и практика философской методологии развивались также в трудах других крупнейших представителей античной философии, прежде всего Платона и Аристотеля.

Разработка универсально-теоретических методов является необходимым условием становления и развития науки как формы рационально-теоретического сознания в отличие от «рецептивно-технологического» характера преднауки, непосредственно вписанной в практическую деятельность людей. Отличие древнегреческой геометрии, получившей свое выражение в «Началах» Евклида, ставших на долгое время парадигмой структуирования систем научно-теоретического знания, от «землемерия» древних цивилизаций Египта и Двуречья как раз и состояло в тщательной разработке методов развертывания теоретических систем, заложивших основы методологии дедуктивных наук. В Античности также возникают и развиваются методы научно-эмпирического исследования – описания и классификации, в первую очередь связанные с именем Аристотеля. Возникновение и существование и философии, и науки как форм рационально-теоретического сознания невозможно без наличия «методологической составляющей», методологических представлений и концепций, обеспечивающих выделение, формулировку и нормирование методов рационального мышления в этих видах духовной деятельности. При этом разработка методов рационального мышления в философии и в науке с самого начала имела ярко выраженный проективно-конструктивный характер. Методология не просто выявляет уже сложившиеся приемы и способы деятельности, а активно формирует соответствующие нормы и методы, продуцируя тем самым саму структуру рационально-познавательной деятельности в философии и науке.

В Новое время учение о методе оказывается предпосылкой и идейным стержнем всех классических философских доктрин этого периода (Ф.Бэкон, Декарт, Лейбниц), что обусловлено принципиальными установками философии Нового времени на рефлексивный контроль над содержанием знания, артикулируемость и прозрачность этого содержания для познающего субъекта. Метод в понимании классической рационалистической (в широком смысле этого термина, охватывающего и гносеологию эмпиризма) философской методологии и выступает средством этой прозрачности для самосознания субъекта. Критико-рефлексивная функция этой методологии состоит в нахождении твердых оснований знания, истинность которых гарантировалась бы их самодостоверностью для познающего субъекта, сведение к которым и последующее выведение из которых позволяло бы самосознанию познающего субъекта полностью контролировать весь корпус подлинного знания. Это классическое рационалистическое понимание методологии оказало большое воздействие на всю дальнейшую философско-методологическую мысль и впоследствии оказалось воспроизведенным в методологии неопозитивистов. И эмпирико-индуктивистская, и рационалистско-дедуктивистская методология выступают различными формами реализации одного и то же классического философско-методологического идеала. Разработка этих вариантов философской методология Нового времени несомненно опиралась на реальную практику научного мышления того времени: методология эмпиризма – на эмпирическое исследование, методология рационализма – на математику. Развиваемые в русле этой методологии эмпирико-индуктивистская и рационалистско-дедуктивистская концепции анализа научного познания представляли собой некоторые модели, обусловленные известными философско-гносеологическими идеалами, и реальная практика интенсивно развивающейся науки (мысленный эксперимент, метод гипотезы и пр.) не укладывались в узкие рамки этих моделей. Это различие между классическими философско-гаосеологическими концепциями и реальной практикой научного мышления и породило впоследствии установку на разработку методологии науки как самостоятельной дисциплины, выходящей за рамки философии и опирающейся прежде всего на реалии научного познания.

Учение о методе заняло центральное место в философии Канта. Т.н. трансцендентальный метод Канта призван был выявить исходные (априорные) предпосылки всех форм активности человеческого сознания. Осуществляя в рамках этой программы критико-рефлексивный анализ научного познания в математике и точном естествознании, Кант дает определенную модель методологии науки, способную выявить в специфической форме кантовского априоризма важные моменты научно-познавательной деятельности. В то же время учение Канта о методах науки было включено в более широкий контекст его философской методологии, направленной на обоснование его трансцендентализма. В последующем развитии немецкого классического идеализма (Фихте, Гегель) установка Канта на взаимосвязь философской и научной методологии, на их взаимостимулирование сменяется односторонней ориентацией на примат методологии спекулятивно-философского типа, в качестве которой выступает диалектика. Позитивные моменты разработки диалектической методологии познания как движущей силы его развития дискредитируются в системе Гегеля неправомерной онтологизацией метода и методологии, вытекающей из объективно-идеалистического принципа тождества мышления и бытия, из спекулятивного характера его конструкции диалектической методологии, из отрыва от реальной практики научного мышления. Поэтому здравые моменты диалектической традиции методологии познания, ассоциируясь со спекулятивным гегельянством, не были восприняты в последующем интенсивном развитии методологии научного мышления.

Общая тенденция дальнейшего развития заключалась в расширении сферы методологии, в появлении многообразных ее форм, выходящих за пределы только философской методологии. Во 2-й половине 19 в. и в начале 20 в. интенсивно развиваются методологические исследования, ориетированные на реальную проблему науки (П.Дюгем, Э.Кассирер, Э.Мах, A.Пуанкаре, У.Уэвелл и др.). Начинается разработка специфической методологии социальных, исторических и гуманитарных наук, наук о культуре (В.Виндельбанд, П.Риккерт, B.Дильтей, М.Вебер). Большую роль в развитии методологической культуры науки сыграли исследования по основаниям математики, в значительной мере стимулировавшие направления методологии науки, ориентированные на применение методов математической (символической) логики. Развитие методов точного логического анализа, использование логической формализации и т.д. оказало большое позитивное воздействие на уровень методологии науки в целом. Однако абсолютизация этих подходов в методологии логического позитивизма, попытка построения всеобъемлющей нормативной методологии на основе т.н. логического анализа языка науки оказались несостоятельными. Их основным пороком явился отрыв от реальной практики науки, в частности от ее истории. Т.н. постпозитивистская методология науки возвращается к признанию необходимости непредвзятого исследования реалий науки, ее истории. В русле постпозитивизма возникают концепции, оказавшие весьма эффективное воздействие на современную методологию науки (методология научно-исследовательских программ И.Лакатоса, концепция «парадигм» Т.Куна). Вместе с тем провал программы разработки универсальной нормативной методологии науки на основе т.н. стандартной концепции науки, сформулированной логическими позитивистами, стимулировал радикальный отказ от самой идеи методологии (характерен подзаголовок работы П.Фейерабенда – «Против метода»). Эта же «антиметодологическая» идеология активно развивается в настоящее время и в русле постмодернизма. Преодолевая соблазны методологического нормативизма, самосознание науки вместе с тем не должно отказываться от всякой методологической регулируемости. Такой отказ подорвал бы саму основу науки как формы рационального сознания.

В.С.Швырев

ПЕРЕХОД ОТ МЕТОДОЛОГИИ НАУКИ К МЕТОДОЛОГИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. Понимание методологии как науки о методах мышления, когда-то весьма плодотворное, сегодня отходит на второй план.

Можно указать несколько факторов, обусловивших в 20 в. выделение методологии как особого раздела философии: возрос вес методологической работы, в самой философии возникла потребность в самостоятельной методологической деятельности в различных науках и дисциплинах; кризис и развитие самой философии. Начиная с 1950-х гг. складываются методологические подходы и направления в целом ряде дисциплин – философии, науковедении, системном подходе, праксеологии, социологии, языкознании, литературоведении и др.

Существенное влияние на развитие в 20 в. профессиональной методологии оказало технологическое мировоззрение. Будучи вначале всего лишь необходимым моментом интеллектуальной деятельности в философии и других дисциплинах, методология становится самостоятельной реальностью, поскольку в этот период складываются социокультурные условия воспроизводства технологии. Создаются дисциплины, в которых технология осознается и осмысливается (философия техники, праксеология, собственно методология), формируются специалисты, практикующие в новой области интеллектуальной практики (технологи, системотехники, методологи), создаются специальные технологические теории и программы. Под влиянием этих социокультурных условий и складывается профессиональная методология как одна из областей современной технологии – технологии мыслительной работы (деятельности).

Сегодня в методологии можно различить две основные ориентации: критико-аналитическую и проектно-конструктивную. Реализуя первую ориентацию, методолог выступает как исследователь мышления (деятельности) в той или иной дисциплине. При этом он должен осуществить рефлексию особого рода – критическую и исследовательскую. Реализуя проектно-конструктивную ориентацию, методолог помогает специалисту перестраивать и развивать свой предмет. Важным результатом критической деятельности методолога является «распредмечивание» понятий и других дисциплинарных представлений. В рамках проектно-конструктивной ориентации осуществляется обратная процедура – «опредмечивание», т.е. построение новых понятий и идеальных объектов.

Так как методолог ориентирован на построение нового предмета (дисциплины), он аргументирует необходимость построения новых понятий, выявляет нужные для этого средства и методы, разрабатывает план и стратегию действий, иногда создает первые фрагменты нового предмета. Чтобы перейти от существующего состояния деятельности к новому ее состоянию, методолог вынужден рефлексировать и «преодолевать» предметную точку зрения и способы мышления. Он показывает, на чем они основываются, где их границы, какая познавательная установка их обусловила.

И рефлексия, и другие формы методологической работы строятся сегодня с сознательным использованием научных и проектных представлений и методов. Это означает, что методологическая работа реализует себя, с одной стороны, как особого рода исследование, с другой – как род интеллектуального проектирования. Именно развитие научной и проектной ориентаций в методологии привело к формированию так называемой «общей методологии» в отличие от «частной методологии». Общая методология разрабатывает основные принципы и средства методологической работы (подходы, понятия, схемы). При этом используются как опыт частных методологий, так и знания о мышлении и деятельности. Задача частной методологии – методологическое обеспечение конкретных видов деятельности в определенных науках, дисциплинах, различных практиках. В сфере общей методологии методолог изучает и конституирует «законы» мышления и деятельности как таковые, при этом он рассматривает мышление и деятельность как особые квазиестественные процессы. Гипертрофирование проектной ориентации методологии нередко приводит к декларации ее роли как верховной «нормативной дисциплины», призванной организовать и направлять все остальные науки и дисциплины. Реакция практиков в этом случае однозначная – даже если им и нужны методологические знания, они отвергают претензии нормативной методологии. Но если проектная ориентация методологии рассматривается как одна из ценностей методологической работы наряду с другими, то в этом случае она так же осмыслена, как, напр., научная или аксиологическая ориентации.

Самостоятельное развитие методологии продолжалось примерно до начала 1980-х гг. Начиная с этого периода обозначается кризис методологической мысли, обусловленный, отчасти, ее обособлением от философии. Превращение некоторых направлений (напр., школы, возглавляемой Г.П.Щедровицким) в чистую технологию мышления (на основе теорий деятельности и мыследеятельности и позднее оргдеятельностных игр) является достаточно закономерным явлением. Это происходит, во-первых, вследствие самостоятельного развития методологии, во-вторых, ее натурализации, т.е. понимания как нормативной метатеории. Задача методологии в этих направлениях стала усматриваться в нормировании любого мышления, в общей методологической экспансии в самые различные сферы деятельности. Представители этого нормативного направления утверждали, что схемы методологии универсальны и не зависят от содержания и характера тех или иных предметов. Такая позиция закономерно привела к снижению интереса к методологии и к вполне справедливому обвинению в формализме.

Одно из необходимых условий преодоления кризиса методологии – восстановление ее связей с философией. Анализ показывает, что цели методологии и философии все же различны. Философ в той или иной степени решает кардинальные экзистенциальные проблемы своего времени. Он должен быть современным, вслушиваясь в свое время и реальность. Конечно, среди обсуждаемых в философии экзистенциальных проблем и дилемм есть вневременные, вечные, напр. проблемы существования, смерти, свободы, соотношения подлинной и обычной реальности. Философская работа становится необходимой, когда привычные схемы мышления и действия человека перестают работать, а реальность распадается. Современной интеллектуальной ситуации присущи следующие характеристики: множество знаний, по-разному описывающих мир, множество противоположных утверждений о существовании, отсутствие критериев оценки и выбора подобных знаний и утверждений в качестве верных. Именно в подобных драматических ситуациях философ заново «собирает» мир, восстанавливает утраченный смысл бытия, намечает решение основных экзистенциальных проблем своего времени. Цель профессиональной методологии иная – создание условий для развития любой деятельности: научной, инженерной, художественной и т.д.

Т.о., в ценностном и смысловом отношении философия и профессиональная методология существенно различаются. Философия всегда ориентирована на решение современных и вечных экзистенциальных проблем и дилемм, а профессиональная методология – на развитие деятельности, понимаемое в значительной мере в технологическом ключе. Ценности и смыслы, стоящие за подобным технологическим подходом, как правило, больше ориентированы на ту же технологию и воспроизводство социальности, чем на человека с его частными (что не отменяет их экзистенциальности) жизненными проблемами.

Осмысление сложившейся в методологии ситуации, ее отношений с современной философией позволяет сказать, что самостоятельное развитие методологии исчерпывает себя, что она должна задаться вопросами, зачем она нужна, каковы ее ценности, чему она призвана служить, выполняет ли она в культуре свое назначение.

Перед современной методологией и философией стоят следующие проблемы: 1) преодоление натурализма философского и методологического мышления, что предполагает методологическую рефлексию и работу, направленную на распредмечивание онтологических представлений, которыми мы пользуемся; 2) проблема реальности, представленной как множество разных реальностей (личностных, научных, художественных, религиозных, эзотерических и т.д.) и вместе с тем как единая реальность бытия; 3) новое отношение к символическим системам и реальностям (искусству, личным переживаниям и сновидениям, мышлению, творчеству, проектированию и т.д.), понимаемых как весьма значимая самостоятельная действительность; 4) антропологический и психологический горизонты.

Решение этих проблем позволяет преодолеть разрыв методологии и философии, понять их дополнительность. Если с методологией связана культура и технология мышления, то философия создает для методологии онтологические, ценностные и смысловые опоры и ориентиры. В настоящее время эти дисциплины развиваются друг без друга и ориентируются на расходящиеся и несогласованные ценности. Путь их объединения предполагает, что методология обретет этические ориентиры, а философия – рационально-рефлексивное сознание, отвечающее уровню современного мышления.

В.М.Розин

ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ МЕТОДОЛОГИИ НАУКИ. Первоначально методология мыслится как учение о методах мышления и входит в качестве составной части в логику. В логике Пор-Рояля учение о методах анализа и синтеза понималось как завершающая часть логического учения. Аналогичным образом учение о методах мышления понималось у Лейбница, X.Вольфа и даже у Д.С.Милля. Правда, для Вольфа и вольфианской школы учение о методах составляет часть практической логики. Начиная с Канта происходит вычленение учения о методах из состава логики, хотя в «Логике» Кант трактует учение о методах как часть логики, которая должна «трактовать о форме науки вообще, или о способе соединения многообразия познания в науку» (Кант И. Трактаты и письма. М., 1990, с. 435). Методология должна привести к отчетливости, основательности и к систематическому упорядочению познания в целое научного знания. Среди методов, анализируемых Кантом, методы логического усовершенствования знания (определение, экспозиция, описание, логическое деление понятий, аналитический и синтетический методы). Хотя у Канта методология еще входит в состав логики, однако ее цель и структура существенно расширяется, поскольку она одновременно оказывается и частью наукоучения. В «Критике чистого разума» он раскрывает задачу трансцендентальной методологии как определение формальных условий полной системы чистого разума и расчленяет ее на дисциплину, канон, архитектонику и историю чистого разума. По сути дела трансцендентальная методология имеет дело с путями построения системной формы научно-теоретического знания. Методология тем самым тождественна если не методам изложения, то методам построения систем теоретического знания.

Этот подход неприемлем для Гегеля. В состав логики как науки он включает рассмотрение не только научного метода, но и самого понятия науки (Гегель. Наука логики, т. 1. М., 1970, с. 95). Учение о методе оказывается для него не просто анализом способов изложения, «движение этого метода (диалектики. – Авт. ) есть движение самой сути дела» (там же, с. 108), а метод есть «осознание формы внутреннего самодвижения ее (логики. – Авт. ) содержания» (там же, с. 107). Тем самым логика совпадает с диалектикой и с изучением категориальной структуры научного знания, а сам метод, понимаемый содержательно, оказывается формой самодвижения научно-теоретического знания в его всеобщей категориальной форме. Метод должен мыслиться, по Гегелю, не как внешняя форма, а как «душа всякой объективности» (там же, т. 3, с. 290), как «само себя знающее понятие, имеющее своим предметом себя» в качестве и субъективного, и объективного, как расширяющийся до системы и раскрывающийся в восхождении от абстрактных определений к конкретным до тотально-целостной системы (там же, с. 306). Т.о., учение о методе у Гегеля оказывается частью метафизики, совпадающей с логикой и с наукоучением.

В последующем развитии методологии можно выявить различные линии в трактовке ее целей и предмета. Б.Больцано, разворачивая в своем «Наукоучении» логику науки, включает в нее эвристику – исследование путей и методов достижения истинного знания. Для Гербарта методология – первая часть метафизики (Allegemeine Methaphysik. В., 1828, § 182). Для Зигварта методология – это учение о способах совершенствования нашего мышления, цель которого определить границы приложимости и значимость исследовательских методов (Logik, Bd. 2. В., 1924, S. 3). Я.Фриз рассматривает методологию как часть прикладной логики, занимающейся логической техникой (System der Logik, 1837, S. 12). Во 2-й пол. 19 в. специалисты в области естественных наук остро ощущали недостаток в изучении и обобщении методов различных наук. Интенсивно развивавшаяся специальная методология не ограничивалась методами индукции и дедукции, анализа и синтеза. В естествознании начали широко использоваться исторические, сравнительные, типологические методы, а в психологии и социальных науках – количественные и экспериментальные методы. Общая же методология оставляла вне поля своего зрения эти специальные методы. В.Вундт, пытаясь ответить на запросы своего времени, усматривал цель методологии в изучении методов отдельных наук и посвятил специальный том своей «Логики» анализу методов математики, физики, химии, биологии, психологии, филологии, истории, экономики, юриспруденции (Logik, Bd. 2. Methodenslehre. Stuttg., 1880). Неокантианцы Марбургской школы уделили основное внимание методам математики и естествознания (Natorp P. Die logischen Grundlagen der exakten Wissenschaften. Lpz., 1923), в то время как неокантианцы Баденской школы – идеографической методологии исторических наук (Виндельбанд В. Прелюдии. СПб., 1904). Для Виндельбанда методология – это применение логики к познавательным целям отдельных наук, поэтому методология есть техническая дисциплина, использующая логические формы и нормы в методах различных наук. Для неокантианцев вообще характерен панметодологизм, т.е. превращение методологии в универсальное философское учение, определяющее и форму, и содержание, и предмет научного познания и вообще своеобразие тех или иных научных дисциплин. В этот же период начинается четкое различение методов изложения и методов исследования (либо в связи с различением логики предметности от логики мышления у М.Хонеккера, либо в связи с различением логики дескриптивных и нормативных наук в «Логических исследованиях» Э.Гуссерля).

В 1-й четверти 20 в. разворачивается процесс отделения методологии от логики и превращения ее в исследовательскую область философии. Одновременно в специальных науках ощущается потребность в методологической рефлексии и сами ученые берут на себя функции методологов. В предисловии к книге «Метод в науках» (рус. пер., СПб., 1911) отмечается, что «философия наук, и в особенности методология... приобрела такое значение, что программы самых различных наших учебных заведений должны были отвести ей особое место, становившееся с каждой новой реформой все больше и больше». В различных науках разворачиваются методологические споры между представителями различных направлений. Это относится и к представителям естественных наук (в физике – А.Пуанкаре, Н.А.Умов, Э.Мах; в биологии – К.Бернар, К.Фриш), и к представителям социогуманитарного знания (в истории – Р.Ю.Виппер, А.С.Лаппо-Данилевский, Н.И.Кареев; в праве – Б.А.Кистяковский, П.И.Новгородцев; в экономике – Г.Шмоллер, Л.Мизес, А.И.Чупров). Формируются альтернативные методологические программы, напр. программа «описательной физики» (Г.Герц, Клиффорд) в противовес методам объяснения в физических науках, в математике начинают формироваться различные направления в обосновании математики – логицизм, интуиционизм. В этот же период развертывается критика понятий причинности и детерминистского объяснения в научном знании, усиливается интерес к статистическим, теоретико-вероятностным методам, к метаматематическим и металогическим проблемам. Цель философии усматривается в критическом анализе опыта (эмпириомонизм, эмпириокритицизм), а затем языка науки.

Методология науки в России также прошла длительный путь развития. Уже во 2-й половине 19 в. в отечественной философии осуществляется исследование дедуктивных и индуктивных методов (Ф.А.Зеленогорский, П.Э.Лейкефельд), методов эмпирически наук (Н.С.Страхов), общественных наук (Г.Н.Вырубов), осмысление сравнительно-исторического и типологического методов (И.И.Ягодинский, В.С.Шилкарский). Развертывается логическое исследование методов математики и самой логики (П.С.Порецкий, С.Н.Поварнин). Наряду с попытками выделить специфически диалектическую методологию, совпадающую с построением системы категорий (Η.Γ.Дебольский), строятся различные варианты неопозитивистского анализа методов эмпирических наук (эмпириокритицизм В. А Базарова, эмпириосимволизм П.С.Юшкевича, эмпириомонизм А.А.Богданова). Проводятся исследования специфики методологии общественных наук в целом (С.Л.Франк, Н.Н.Алексеев) и исторических в частности (А.С.Лаппо-Данилевский, Н.И.Кареев, Р.Ю.Виппер, А.И.Введенский). В методологии математики проводятся исследования связи доказательства и интуиции в геометрии (В.Ф.Каган, А.С.Богомолов), истории формирования и развития аксиоматико-дедуктивного метода (Д.Д.Мордухай-Болтовской). Проводятся исследования специфики методологии гуманитарных наук (Г.Г.Шпет, М.М.Бахтин, А.Ф.Лосев). Формируются различные методологические программы в психологии – от ориентации на экспериментальные методы до методов интроспекции, от методов психоанализа до методов объективной рефлексологии (Г.И.Челпанов, В.М.Бехтерев). К концу 1920-х гг. в России формируется методология как специфическая область философского анализа научного мышления. В.Н.Ивановский написал одну из первых книг по методологии – «Методологическое введение в науку и философию» (Минск, 1923); Г.А.Грузинцев провел в своей работе «Очерки теории науки» (Днепропетровск, 1927) различение методов обоснования и методов исследования. В эти же годы интенсивно разрабатывается методология специальных наук нередко с альтернативных позиций (в биологии – Н.И.Вавилов, А.А.Любищев, А Г.Гурвич; в физике, прежде всего теории относительности, – К.А.Тимирязев, А.А.Фридман, А.Ф.Иоффе и др.). В этот же период выдвигается весьма широкая программа системно-организационного понимания методологии – тектология А.А.Богданова. Обсуждаются проблемы применения математических методов в различных науках – от биогеохимии (В.И.Вернадский) до биологии (А.А.Любищев).

Догматический марксизм, отстаивая позицию совпадения диалектики, логики и теории познания, отнюдь не предполагал развития ни того, ни другого, ни третьего. Вся логико-методологическая работа (начиная с 1930-х до середины 1950-х гг.) осуществлялась в рамках специальной методологии и проводилась скорее самими учеными, чем философами. Поворот к методологии и интенсивная логико-методологическая работа с середины 1950-х гг. были не только способом избежать идеологических догм, но и формой ответа на методологические вызовы естественных и социальных наук, на те актуальные проблемы, которые нуждались в философско-методологическом осмыслении. И здесь были достигнуты наибольшие успехи в отечественной философии. Уже в 1952 начинает работать Московский методологический кружок, послуживший истоком целого ряда новых программ в методологии науки. На первых порах осуществляется логико-методологический анализ метода восхождения от абстрактного к конкретному (А.А.Зиновьев, Э.В.Ильенков), формируется программа «содержательной логики» и методологии мыследеятельности (Г.П.Щедровицкий, Н.Г.Алексеев), превратившаяся в программу организационно-деятельностных игр. С середины 1950-х гг. интенсивно развивается и общая и специальная методология, причем в совершенно различных направлениях: от методологии истории (в Москве – М.Я.Гефтер, В.С.Библер, А.Я.Гуревич, в Томске – А.И.Данилов) до методологии физики (программа изучения методологических принципов физики – Б.М.Кедров, Η.Φ.Овчинников, И.С.Алексеев), от анализа построения физической теории (М.Э.Омельяновский, Э.М.Чудинов, В.С.Степин, Е.А.Мамчур) до методов биологических наук (И.Т.Фролов, Р.С.Карпинская, С.В.Мейен), от методологии историко-научных исследований (Б.С.Грязнов, Н.И.Родный) до методов семиотики и герменевтики (В.С.Иванов, Ю.М.Лотман). Развертывается программа логики научного исследования (П.В.Копнин, М.В.Попович, Б.С.Крымский). Методологически значимыми являются разработки современной логики (А.А.Зиновьев, В.А.Смирнов, Б.Н.Пятницын). Проводятся исследования по методологии системных исследований (И.В.Блауберг, Э.Г.Юдин, В.Н.Садовский), в рамках которой формируется методология проектирования систем организационного управления и искусственного интеллекта (С.П.Никаноров, Д.А.Поспелов). Методология перерастает рамки методологии науки и все более превращается в методологию деятельности и проектирования эргономических систем «человек–машина», интеллектуальных систем, систем организационного управления.

Методологическая работа и внутри, и вне философии существенно расширяется. Если в предвоенный период в связи с развитием квантовой механики интенсивно обсуждаются методологические принципы физики – наблюдаемости, дополнительности, соответствия, неопределенности, симметрии (Н.Бор, А.Эйнштейн, В.Гейзенберг, Э.Шредингер, Е.Вигнер), то в послевоенные годы обсуждаются методологические принципы и других наук – биологии, психологии, социологии. Наряду с развертыванием методов современной логики (прежде всего логического синтаксиса и семантики формализованных языков), широко используемых в качестве методологии научного знания, формируется ряд новых направлений, по-разному осуществляющих поиск новой методологии, – «логика исследования» К.Поппера, неаристотелева логика в неорационализме Г.Башляра, поворот от логической семантики к прагматической методологии в работах представителей Львовско-Варшавской школы (Т.Котарбиньский, К.Айдукевич), которая, ориентируясь на праксеологию, анализирует максимы, относящиеся к методу и к действиям в соответствии с ними. В послевоенный период происходит окончательное выделение методологии из логики и философии науки. Этот процесс обусловлен развертыванием методологии специальных наук, которая анализирует и обобщает методы научного знания, методов как эмпирических (естественных и социальных), так и неэмпирических наук, и вместе с тем поворотом к методологии в связи с гораздо более широким классом задач проектирования технических и интеллектуальных систем, рефлексивного анализа и осмысления целей и норм деятельности человека в многообразных областях общественной жизни – от технического изобретательства до социальной инженерии.

А.П.Огурцов

Литература:

1. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975;

2. Лакатос И. Доказательства и опровержения. М., 1987;

3. Он же. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1985;

4. Мамчур Ε.Α. , Овчинников И.Ф ., Огурцов А.П. Отечественная философия науки: предварительные итоги. М., 1997;

5. Фейерабенд П. Избр. труды по методологии науки. М., 1986;

6. Методологические концепции и школы в СССР (1951–1991). Новосибирск, Вып. 1,1992;

7. Степин В.С., Горохов В.Г. , Розов М.А. Философия науки и техники. М., 1995;

8. Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. М., 1978.